Наталья Солнцева - Магия венецианского стекла

- О компаньонке, которая скрылась с места происшествия вместе со сторожем.

- Это не телефонный разговор.

- Согласен. Буду ждать вас на прежнем месте?

- Через два часа, - сказал Матвей. - Предупреждаю: замечу слежку…

- Не беспокойтесь.

Приглушенный смешок Борисова можно было истолковать двояко: ему претит вся эта секретность или просто забавляет его.

Матвей обдумывал предстоящую встречу, когда позвонила Лариса, - она жаловалась на мужа и на то, что Карелин не уделяет ей внимания.

- Чем ты занят? - недовольно укоряла она. - Я соскучилась по твоим ласкам. Почему ты пропал?

- Много работы.

Он поймал себя на полнейшем, безмятежном равнодушии к любовнице: ни один нерв не встрепенулся. Пожалуй, он даже тяготился разговором с ней. Перипетии последних дней отбили у него желание общаться с Ларисой. Ей нужна постель, изнурительный сексуальный марафон, а ему - кое-что другое. С некоторых пор его перестал интересовать чисто физиологический процесс.

- Не узнаю тебя! - возмущалась она.

Матвей сам себя не узнавал.

Через два часа он, - в берете и очках, - неторопливо шагал по аллее рядом с Борисовым. Тот без обиняков приступил к делу: поведал о своих подозрениях по поводу Камышина.

- Астра была там, - вынужденно признал Матвей. - Но не имеет отношения ни к пожару, ни к смерти хозяйки дома. Уверяю вас! Она сама чудом осталась жива.

В глубине души он сомневался в том, что говорил. Только бы его сомнения не уловил Борисов!

- Каким ветром ее туда занесло?

- Долгая история.

- Я не спешу! Уделите мне четверть часа и расскажите.

- Не могу. Это не моя тайна.

- Черт вас забери, с вашей скрытностью! Вы… сторож?

- Боже упаси! Нет, конечно! Просто мы с Астрой решили провести медовый месяц в глубинке. На экзотику потянуло, знаете ли. Ну и попутно Астра решила заработать немного денег. Надо же кушать что-то, а я крайне стеснен в средствах.

Карелин излагал предложенную Астрой «легенду», гадая, верит Борисов или чувствует ложь.

- Для сторожа у вас слишком грамотная речь, - буркнул тот. - Каких еще сюрпризов прикажете ждать?

- Надеюсь, это последний, - неуверенно произнес Матвей. - Астре нужна ваша помощь.

- Разве я могу отказать? Выкладывайте, что от меня требуется.

- Сущая безделица. Сгоревший дом на Озерной улице, до того, как его купила погибшая, принадлежал некоему Крымову. Не могли бы вы связаться с ним и выяснить, откуда взялся тайник в комнате, выложенной камнем, и что там хранилось.

Борисов, не мигая, уставился на собеседника.

- Клад, разумеется! - саркастически завил он. - Сокровища отступающего Наполеона или золото, награбленное бандитом Стенькой Разиным. Впрочем, что я говорю? В тайнике немецкая подданная прятала бриллианты Третьего Рейха! Ох-хо-хо! Астра меня умиляет! Неординарная барышня. Значит, она подалась в компаньонки к баронессе ради сокровищ? Уж не вы ли ее надоумили? Работая сторожем…

- Я не сторож, - не выдержал Матвей. - Не давайте воли своим фантазиям.

- Немка ведь приехала в забытый богом Камышин не ради изучения быта и нравов жителей провинциальной России? Эта дама вызвала ваш интерес, и вы подослали к ней Астру, влюбленную в вас женщину, которая на все согласилась? Вам не стыдно?

- Я не намерен терпеть вашего тона, господин Борисов.

- Вижу, вы бедны, но горды, как разорившийся отпрыск знатной фамилии. Превратности судьбы: из князей - в сторожа. Обидно!

- Я устал повторять…

- Ладно, ладно. Допустим, я найду Крымова, - это не сложно. А вы уверены, что он расскажет и про тайник, и про его содержимое?

- Нет. Я всего лишь прошу вас попытаться.

- Вы используете меня вслепую.

- Только ради Астры. Эта трагедия с пожаром и гибелью женщины может иметь для нее нежелательные последствия.

- Вам повезло, - пристально посмотрел на него Борисов. - Кажется, дела возбуждать не будут, спишут все на несчастный случай. Вы удивительно удачливы, господин э-э… сторож.

Матвей открыл было рот, чтобы в очередной раз заявить протест, но на ходу осадил себя и сказал только:

- Когда мне позвонить по поводу Крымова?

- Завтра. Это срочно, я правильно понял?

Камышин

В домике Коржавиных царило уныние, - бабка, казалось, еще сильнее сгорбилась, а Зойка сидела за столом как в воду опущенная.

- Пошел прочь, вислоухий! - раздался со двора крик соседки.

Рыжий пес надрывался от лая, преследуя незваную гостью до дверей. Та отмахивалась от него прутиком.

- Ба! - громко обратилась к старухе белокурая внучка. - К нам тетка Фрося идет. Наверное, опять дрожжи одалживать.

Она угадала.

- Ой, Климовна, - кряхтя, вошла в кухню, соседка: любопытная и завистливая баба, постоянно страдающая радикулитом. - Я тесто затеяла. Дай щепотку дрожжей!

Держась за поясницу, она уселась, ожидая, пока старуха достанет дрожжей и завернет кусочек в газету.

- Слыхали про немку-то? Дом ее, пристанище сатаны, сгорел, и она вместе с ним изжарилась. Туды ей и дорога! А прислужницу со сторожем будто корова языком слизала. Испарилися! Прямо как Эльза ваша.

Бабка молча опустила глаза, - глухота оправдывала ее угрюмое недовольство и позволяла избегать щекотливых разговоров. Зато Зойка так и зарделась, заерзала на колченогом стуле.

- Эльза тут не при делах, - сверкнула она голубыми глазами. - Она давно у баронессы не работает.

- Знаю… Люди брешуть, немку громом и молнией убило. Только грозы в ту ночь не было. Климовна! - закричала соседка, обращаясь к старухе. - У тебя как со здоровьицем-то?

- У бабушки ревматизм, - ответила за нее Зойка. - Суставы болят. Мы ореховым настоем натираем.

- Слава богу. Я уж подумала, не удар ли ее хватил? Сама неделю пролежала, двинуться не могла - так спину скрутило. Гляжу в окно, а к вашему дому «скорая» прикатила. Как раз в ту ночь, когда горело на Озерной.

Соседку правда одолел тяжелый приступ радикулита, но жгучее желание разузнать, что стряслось у Коржавиных, подняло ее с постели в рекордно короткий срок. Если бы не стреляющая боль в пояснице, от которой перехватывало дыхание и останавливалось сердце, то пришла бы наутро после пожара.

- Вы разве не спите по ночам? - с ехидцей спросила Зойка.

Ох, и бедовая девка растет! Как бы по стопам сестры не пошла.

- Уснешь тут, когда от боли глаза на лоб вылазят, - укоризненно произнесла соседка. - Не дай тебе бог, деточка, так мучиться.

- Вот и я не спала, - прониклась «сочувствием» девушка. - Живот болел. Думали, аппендицит. Врачи приехали, посмотрели - оказалось, отравление. Творога несвежего поела, и на тебе, пришлось неотложку вызывать.

- Да.. да… - по-птичьи кивала головой старуха. - Да…

Круглое лицо соседки покраснело от досады. Вот, оказывается, в чем дело, - всего-навсего кишечные колики от прокисшего творога. Она-то думала!