Вячеслав Шалыгин - Кровь титанов

– Не понимаю, – капитан задумчиво покачал головой, – вы же сказали, что «Свобода» погибнет в финале войны Спутников.

– Все верно, – Зевс огорченно кивнул. – Однако зона тройной аномалии – территория безвременья. Отсюда, теоретически, можно попасть в любую эпоху. Это словно перевалочный пункт, или, если угодно, перекресток времен. Время здесь сковано огромнейшей массой медленно расширяющейся материи. Оно почти не движется, если судить по часам Земли. Попадая сюда, мы субъективно оказываемся одновременно в прошлом, настоящем и будущем. На самом же деле привязку к реальному времени нам может обеспечить направление, в котором мы спроецируем внутривременной канал. Если вы согласитесь, я обеспечу все корабли вашей эскадры тоннельными установками, и мы направим их каналы в мое время. К сожалению, мы не вправе оставить вас в нашем мире навсегда. Когда ресурс установок будет исчерпан, вас снова затянет в эту зону, но в том-то и заключается главный секрет тройной аномалии – она, словно клапан, выравнивает давление вещества и времени, и здесь уже бессильны любые технологические ухищрения.

– Вы ушли от ответа, но я догадался, что даже если откажусь от такого самоистязания, то уничтожение корабля в зоне аномалии все равно не станет концом нашего существования? – уточил капитан.

– Теоретически – нет. Такое возмущение материи обязательно забросит вас ещё глубже в безвременье, – подтвердил Зевс. – К началу начал. От космоса к хаосу. Возможно, вы попадете в очень интересные места, где перед вами раскроются все ушедшие в небытие тайны Вселенной. Но ведь это будете уже не вы, а ваши останки. Прах к праху, как говорится. То есть фактически из капкана безвременья у вас только один выход – в двести сорок второй год.. – А если мы погибнем в вашем времени?

– Пока действуют тоннельные установки, вы будете возвращаться в аномальную зону и, «воскреснув», снова бросаться в бой. Конец череде ваших смертей и воскресений положит только выход установки из строя. Ее ресурс невелик – при постоянной работе десять суток, от силы две недели.

– А почему вы не хотите нанести титанам своего рода упреждающий удар в моем времени? – спросил капитан.

– Я могу проникнуть в зону тройной аномалии, но не способен спуститься в Тартар, – собеседник развел руками. – И не потому, что первое является научно доказанным феноменом, а второе – всего лишь мифом. Просто физически прошлого нет, так же как нет будущего. Есть только настоящее или аномальное ничто – безвременье. Ваша эскадра оказалась в особенной ситуации, застряв между виртуальными мирами прошедшего и грядущего, и это обстоятельство стало решающим. Ведь теоретически с помощью установок я мог бы забросить вас и обратно в конец войны и в будущее, но практически моим каналам оказалось под силу только перемещение вдоль нынешнего пласта времени Солнечной системы – в настоящее. Поэтому я и пришел только за вами, а не выручил из адского пекла прошлого весь олимпийский флот.

– Для борьбы с армией титанов вам потребуется гораздо больше сил, чем три измотанные эскадры, – скептически высказался олимпиец. – Пусть даже способные к многократной «регенерации».

– Мы проведем всего лишь одну диверсионную акцию, – ответил Зевс. – Полномасштабных боевых действий я не предвижу.

– Напрасно, – капитан усмехнулся. – Предвидеть следует любые осложнения. Такова уж натура войны.Она просто обожает подлость. Ввязываться в авантюры, придуманные непрофессионалами, конечно, глупо, но в вашем замысле есть что-то притягательное…

– Значит, вы снова в строю? – обрадовался Зевс.

– Да, – командир линкора кивнул и тихо спросил: – Только сначала скажите, тогда, в сто семидесятом, кто-нибудь выжил? Из олимпийцев…

– Только один, – с грустью ответил Зевс. – Но этого оказалось достаточно…

Было довольно странно увидеть не каких-то невообразимых монстров, а вполне обычных людей. Причем без скафандров и оружия, в простых серых комбинезонах и таких же серых шлемах, с опущенными до половины лица темными светофильтрами. Воины не стали нарушать построение, и потому, вместо Яматы, первым контакт с встречающими пришлось налаживать Туркину.

– Вот тебе и тоннель сквозь Галактику, – пришла в голову Алексея мысль кого-то из товарищей. – Не так уж далеко мы, выходит, улетели.

– Не мешай, – ответил Туркин. – Не видишь, у меня ответственный момент?

– Что они говорят? – поинтересовался Ямата.

– Пока ничего…

«Комитет по встрече» насчитывал до двадцати чело век, но все они упорно молчали, медленно скапливаясь на одном участке тоннеля, примерно в десяти шагах от Алексея. Стараясь не делать резких движений, Туркин медленно поднял руку и приветственно помахал незнакомцам. На встречающих жест Воина никакого впечатления не произвел.

– Молчат, как партизаны, – заметил Алексей.

– И лица прячут, – добавил Горич. – Не нравится мне эта делегация.

– Возможно, они ждали кого-то другого, а тут мы, как живые, – вмешался в разговор Семенов. – Вот теперь они стоят и гадают: какого дьявола приперлись эти «скафандры»?

– Думаешь, они поджидали засланных девиц? – спросил Ямата.

– Или их сообщника, – согласился Семенов.

– Зачем же встречать девиц такой толпой? – полюбопытствовал Туркин. – Нет, тут что-то другое.

– А может быть, это новая группа диверсантов, которая идет выполнять очередное задание в нашем тылу? – предположил Мордвинов.

– Течение в тоннеле направлено не в ту сторону, – заметил Горич.

– Командир, разрешите мне проверить их мысли, – высказался Шульга. – Я же из юпитерианского округа, в спецшколе на Титане нас учили, как сделать это незаметно для обследуемого.

– Попробуй, – согласился Ямата, – только не увлекайся. Это могут быть «спруты». Начнешь их проверять и сам останешься без мозгов…

– «Спруты» – изобретение нашего психоотдела, – возразил Воин. – Вряд ли у этих клоунов имеются секретные технологии Диктатуры.

Шульга уже приступил к мыслесканированию, когда Туркин, неожиданно для остальных Воинов, чуть подался вперед, словно пытаясь рассмотреть некую деталь во внешности ближайшего встречающего. Мозг Алексея в то же мгновение заблокировал мыслеконтакт с товарищами, но им и без пояснений было понятно, что должно случиться ровно через мгновение. Левая рука Туркина согнулась в локте, и её кисть сжалась в «атакующий кулак» – положение, активировавшее встроенные в рукава излучатели. Выяснять, что там рассмотрел Алексей, Воины не стали. Они всегда доверяли не только стандартной боевой подготовке друг друга, но и разного рода индивидуальным особенностям, вроде разведталанта Шульги или особо острой интуиции Туркина.