Вячеслав Шалыгин - Кровь титанов

– Потому его и подставляют, – заметила Габи. – Разве не так?

– Я говорю о другой цепи, – пояснил Виктор. – Отдавая «спрутам» Туркина, мы как бы показываем контрразведчикам краешек правды, рискуем частью ради целого. Но что будет, если правитель неспроста выбрал Туркина в качестве объекта провокации? Не добыла ли его секретная группа некие данные из архива Совета? Сопоставив их с подсознательными воспоминаниями Воина, можно будет сделать далеко идущие выводы. В первую очередь о том, кто мы на самом деле и где нас искать. Играя с контрразведкой, мы идем буквально по лезвию ножа…

– Разве есть шанс, что «спруты» проникнут в память Воина глубже пятнадцатого уровня? А после этого ещё и передадут найденные крамольные воспоминания диктаторский «Омеге»? – с сомнением спросила Габи. – Вряд ли о существовании этой специальной группы знает кто-то, кроме самого Диктатора и постоянных членов Совета,

– Надеюсь, ты права. «Омега» и «Спрут» в одном стакане – это царская водка, даже хуже. Сейчас такое развитие событий было бы очень некстати, – Виктор покачал головой.

– А что предсказывает наш Олимпийский оракул?

– Эта вероятность пока не просчитана, – ответил Васильев. – Все, как говорится, в наших руках.

В просторной кают-компании крейсера было тихо, как в склепе. Два десятка Воинов молча разглядывали плавающие в центре помещения объемные модели вражеских кораблей. Никаких комментариев вслух не высказывалось, поскольку напрягать голосовые связки не было смысла. Обмен мнениями происходил в телепатической форме, как того требовал Боевой устав. Такой вариант беседы исключал утечку информации и на порядок ускорял принятие решений.

Диктатор в совещании не участвовал, поскольку находился на Титане под охраной своего эскорта. Впрочем, в вопросах ведения войны правитель разбирался слабо. Он, как обычно, переадресовал эту заботу Совету Воинов, полностью положившись на его квалификацию и опыт.

Проводил совещание глава Совета, старейший из Воинов, А. М. Громов, или, как его называли между собой, сами Воины – дед Аврелий. Он был единственным членом ордена, имеющим реальный боевой опыт, поскольку ему довелось пройти от начала до конца всю войну Семнадцати Спутников, но, к сожалению, он же был наиболее вредным из всех заседавших в Совете старикашек. Получить нервное расстройство после общения с Громовым считалось вариантом нормы. Пожалуй, единственным человеком, кого дед Аврелий почему-то никогда не донимал своим ворчанием, был Туркин. Нетрудно догадаться, на какой уровень опустилось настроение Громова, когда он узнал, что Алексей арестован и препровожден в подвалы контрразведки для дачи каких-то показаний. Председатель злился, и это вносило в обсуждение и без того сложных тактических вопросов существенный элемент нервозности.

– Нет, ну мне по сроку службы положено находиться в глубоком маразме, – скрипел Громов. – Двести восемьдесят пятый год казенный харч хлебаю… Кстати, юбилей у меня в сентябре, не забудьте скинуться на подарок, салаги… Так о чем я? Ах да! Но что случилось с мозгами нашего головозадого правителя?! Жиром заплыли или моча в них ударила?.С чего это он вдруг взялся рыть под Воинов подкопы?

– Аврелий Маркович, – укоризненно протянул Купавин, – постеснялись бы выражаться…

– А что? – Громов нахмурил седые кустистые брови и вытянул корявый указательный палец в сторону Воина. – Ты вообще не имеешь права голоса, жополиз придворный! Выражаюсь, как могу. Я тебе не оратор, чтобы законы изящной словесности соблюдать, да и детей малых в этом кубрике я не наблюдаю. Кого стесняться?

– Не стал бы Диктатор понапрасну таскать Воинов на допросы, – поддержал Купавина Семенов. – Видимо, накапал кто-то из вельмож. Министры нашего брата ох как не любят.

– Морды сальные им надо на лоскуты порвать, – высказался дед Аврелий, – чтобы помнили, на кого чавкала свои разевают! Надо же, какие павлины!

– Аврелий Маркович, извините, но у нас прямо по курсу враг, – осторожно напомнил Ямата.

– Ты, самурай, за рукав меня не дергай, без сопливых знаю, зачем собрались! – огрызнулся Громов. – Кто у нас за связь отвечает? От армады сигналов не было?

– Тишина, – ответил Купавин. – Дальняя разведка утверждает, что в Стрельце началось сильное гравитационное возмущение.

– Видимо, красный гигант какой-нибудь коллап-сирует, – предположил Громов. – Хотя… Ямата, ты у нас астроном, есть в Стрельце гиганты, я что-то никак не припомню?

– В той части Галактики есть все, – заверил Воин, – только возмущение происходит не в самом созвездии, а в районе тройной аномалии. Там, по данным астрофизиков, пусто. Пыль, газ и гравитационные поля.

– Так не бывает, – упрямо заявил дед Аврелий. – Поля без источника.как хвост без рыбы. Тот участок пространства твоим астрофизикам через телескоп надо было исследовать, а не через хрен с маслом!

– Главное не в этом, – осмелился выступить Горич. – Армада вышла из гиперпространства в точке невозвращения.

– Нет в природе таких точек! – Громов представил, как хлопает ладонью по столу. – Для настоящего Воина нет ничего невозможного. Если во всей армаде не найдется ни одного толкового титана, туда всем этим подделкам и дорога! Не нужны Солнечной системе имитации Абсолютных Воинов! Ей требуются настоящие герои, реальные, дееспособные! Подумаешь, гравитация! Эка невидаль! Меня однажды такой «драфт» зацепил, я думал, раскатает, как бобика по тротуару, так ведь нет! Живой, как видите! Я вместо того, чтобы рваться против вектора природной аномалии, нырнул туда, куда она меня затягивала, да ещё двигатели в режим прыжка перевел. Такое ускорение получилось, голуби мои, до сих пор приятно вспомнить. Мой крейсер, как пробка, в гиперпространство выпрыгнул. Вот и вся гравитация!

– Ну, вы-то умный, – съязвил Семенов, – а в армаде одна молодежь недоразвитая.

– Кто это позволил тебе хлеборезку раскрывать?! – возмутился дед Аврелий. – Здесь расширенный Совет заседает, а не собрание вечных аутсайдеров. Будешь выступать, когда разрешу, понял, залетный?! Значит, на армаду пока что надежды нет? Тогда будем бить агрессора самостоятельно. Сколько у нас Воинов? Купавин, твою мать, спишь, что ли?!

– Тридцать пять, считая членов Совета, – поспешно ответил Воин. – Минус Туркин…

– Его пока не спеши минусовать, – потребовал Громов. – Тридцать пять – это реальная сила. Кораблей на всех хватает?

– Даже по три на брата выйдет, если считать эсминцы и разведывательные катера, – подтвердил Купавин. – Но вся эта техника нам не потребуется до тех пор, пока мы не выясним, куда следует направить её усилия. Вражеские корабли появляются словно ниоткуда и в никуда же после нанесения удара уходят. Мы не в состоянии ни догнать агрессоров, ни ответить ударом по их базе, ведь где она расположена – неизвестно. Кроме перехвата, нам ничего не остается, но они уклоняются от схватки.