Николай Перумов - Враг неведом

Повернуть назад? Нет! Возвращаться нет смысла. Если уж прорываться – то вперёд.

«Великий Дух, Отец Живущих, помоги, не оставь своей милостью!»

Из-за угла Твердислав рванулся мягким перекатом, обманывая «стрелка». Туман не шелохнулся, только взревел в ушах тысячеголосый торжествующий хор.

:Он здесь! Он мой!:

Мир вокруг начал меняться. На глазах меняя цвет, поплыли струи тумана, сперва бледные, потом – тёмно-серые; и, наконец, чёрные как ночь. Стены домов таяли, вместо них возникали скалы, по уступам карабкались примученные холодом и ветрами сосенки. Паучья сеть кабелей превратилась в самую настоящую паутину, затянувшую длинное ущелье с крутыми склонами. Под ногами развернулась тропа.

– Т-ты-ы м-мо-ой!!! – прогрохотал чудовищный голос. – И-и не спа-а-сет те-е-бя тво-ой Все-о-тец!

Голос гнусавил и вдобавок противно растягивал слова.

«Напустили мороков, защити и оборони, Великий Дух!»

Камни у тропы загрохотали, раскатываясь по сторонам.

Здоровенный, на две головы выше Твердислава, бородатый, с толстенными ручищами и ножищами, с косматой гривой спутанных рыжеватых волос, с могучей корявой палицей в руках, маленькими красными глазками – кто знает, как называлось это порождение вражьего чародейства? Но для Твердислава это было всё равно – более того, он внезапно успокоился. Перед ним Ведун… всего-навсего Ведун. Громадный, конечно, в дикарского вида безрукавке, весь увешанный железяками – на манер браслетов и ожерелий – опасный противник, но в то же самое время – знакомый.

– Всеотец, может, и не спасёт, а вот я сам себя – очень даже и спасу! – нахально ответил парень. Он понимал – мороки – это не видения, не зыбкие картины, проплывающие где-то за гранью реальности. Морок – когда ты внутри его – так же реален, как камни и скалы родного мира. И биться тут надо всерьёз, не уповая на то, что перед тобой – бесплотный мираж. – Скажи, как тебя прозывают, чтобы я знал, кому сейчас башку снесу!

– Башку снесёшь? – зарычал великан. – Мне, огру Кхаргу, снесёшь башку ты, недоносок?! Да знаешь ли ты, что сорок знатных рыцарей уже поверг я, в добычу взяв и появ двунадесять их дев! Сам король Артур…

Кто такой король Артур, Твердислав не знал и знать не хотел. Правой сжимая меч, левой рукой он незаметно подобрал увесистый булыжник с вершины очень кстати оказавшейся рядом каменной груды и недолго думая без замаха засветил этим булыжником огру в глаз.

– Му-а-а-а!!! – взревел гигант, роняя дубину и прижимая обе ладонищи к разбитой глазнице. Из-под волосатых пальцев быстро закапала кровь.

Когда имеешь дело с Ведуном и тебе удалось его огорошить – не теряй ни секунды. Снести башку одним ударом Твердиславу, конечно же, не удалось – насилу проскользнув между ручищами огра, клинок проткнул толстую стёганку-безрукавку и замер, дойдя до сердца.

Кхарг глухо взревел и рухнул. Эфес вывернулся из руки Твердислава, меч оказался погребён под чудовищной тушей.

– Сорок рыцарей… – пробормотал Твердислав, с усилием подсовывая дубину огра под мёртвое тело. – Сорок рыцарей, говоришь? Врал, поди…

– Конечно, врал, – засмеялись совсем рядом.

Твердислав так и замер со своей дубиной. Подловили!

На девчонке, что с ловкостью горной козы прыжками спускалась по головокружительной тропке, было нечто зелёное, короткое, загорелые ноги открыты много выше колен, за спиной – короткий лук в саадаке, торчат оперения нетолстых стрел. На загорелой шее – массивная цепь из необработанных золотых самородков. Выгоревшие волосы схвачены на лбу расшитым мелким бисером ремешком.

– Какие там сорок рыцарей! – хмыкнула девчонка, брезгливо попинав мёртвого острым носком сапожка. – Никого он никогда не убил, так, пугал только. Большой, сильный и глупый. Ладно, сейчас воскресим…

От мгновенного удара Силы Твердислав на секунду просто ослеп. Это была настоящая, чистая, незамутнённая Сила, коснувшаяся его души, словно вода – губ исстрадавшегося жаждой путника. С рук девушки потекли струйки тёплого пламени – не обжигающего, не испепеляющего, а именно тёплого, словно ласковое весеннее солнце.

– О-ох… – заворочавшись, промычал огр. – Опять, Аэ, опять! Опять убили! А ведь я…

«Что за бред? Что за ужасный бред? Верно, у меня уже всё совсем в голове помутилось… Не может такого быть! Я ведь стою сейчас на серой земле, над головой – не эта паучья сетка, а…»

– Какая разница, где ты стоишь? – вскользь, осматривая мгновенно затянувшуюся рану огра, бросила девушка со странным именем Аэ. – Потрогай этот камень. Он тяжёлый и холодный. Или иголки на сосне. Они пахучие и острые. Или… – она задорно улыбнулась, сдув со лба ухитрившуюся выбиться прядку, – можешь потрогать меня. Я – мягкая и тёплая.

Твердислав не выдержал – покраснел, и девчонка довольно хихикнула.

– По этой тропинке можно уйти далеко-далеко, за горы. Там у самого моря стоит замок старого чародея. У него собираются рыцари в поисках достойного подвига. Хочешь, мы отправимся туда? Или… к эльфам? Хочешь к эльфам? Настоящим, не то что ваша подделка! Там, где недоступная смертным красота обжигает сердца и взоры… где ручьи по-настоящему хрустальны, где…

Твердислав медленно пятился. Он не верил уже ничему. Ни глазам, ни ушам, ни даже ощущению Силы. Есть только одно, чему он может доверять, – чутьё на опасность. И оно, это чутьё, говорит – он на самом краю. На самом. Он уже завис над обрывом, над тёмным обрывом, на дне которого нечто худшее, чем смерть.

Его меч валялся у тропы. Огр, ворча, приводил себя в порядок. Два шага. Даже меньше – полтора. Но… что он может сделать против такой волшебницы? Даже если он дотянется до клинка…

– Вот и правильно, – одобрила его девушка. – Не надо хвататься за железки. Здесь они ни к чему. Во всяком случае, со мной. Ну так как, идём?

– Нет, – ответил он. – Нет.

– Почему? – огорчилась девушка. – А позволь спросить, куда же ты отсюда денешься?

– Куда-нибудь да денусь, – Твердислав как можно более равнодушно пожал плечами.

– Так для того, чтобы куда-то деться, всё равно придётся идти. Не лучше ли проделать дорогу вместе?

– А что тебе во мне? – Твердислав ответил вопросом на вопрос. – На кой я тебе сдался?

– А мне такие, как ты, нравятся! – с вызовом бросила девчонка. – Интересно мне с такими! И потом – тебе ведь отсюда всё равно никуда не деться. Понимаешь? Этот мир – мой!

«Этот мир – мой». Х-ха! Мы ещё посмотрим, кто кого, – хорохорился парень. Меч в полутора шагах, м-да…

– Милош! Умники впереди. Триста метров. Опускаю танк… о, чёрт!.. Я в захвате!.. Сажусь!..

– Всем группам. Я – Милош. Скопление противника, сектор 12, восточный сегмент. Детекторы показывают активную Сенсорику. Перекрыть пути отхода, огонь вести на парализацию. Тяжёлое оружие применять запрещаю. Конец связи.