Иванович Юрий - ДОРОГА К ЗВЕЗДНОМУ ПРЕСТОЛУ

И все! Только предсмертный хрип умирающих.

Подобной ситуации юноша себе и представить не мог. Но сразу в голову закралась только единственная, паническая мысль: "Бежать!" Он выкатился из-под трупа, на полусогнутых пронесся до ближайшей живой ограды и, пользуясь ею, как основным прикрытием, ринулся к спальному корпусу. Сзади слышался топот, крики охранников, спешащих к месту событий, заливались сирены и разносились трели свистков, во все жилых зданиях в окнах загорался свет. Но, скорей всего, именно последний факт и помешал самым любопытным заметить в наружном полумраке молниеносно двигающуюся фигурку своего коллеги по школе. Он добежал до угла спального корпуса и с надеждой посмотрел вверх, на окно своей комнаты во втором этаже. Друзья не подвели - вниз свисала веревочная лестница, а из створа торчали две головы: одна огромная и кучерявая, а вторая -продолговатая, словно огурец, взлохмаченная и с поблескивающими очками.

Когда запыхавшийся искатель приключений оказался наверху, они спешно закрыли окно и бросились ко второму, из которого можно было частично наблюдать за отдаленным участком забора, через который неизвестные только что пытались прорваться на территорию интерната. Мешали деревья и кустарники, но все-таки обзор отсюда получался значительно лучшим. Когда-то, именно из-за подобного расположения комнаты на самом углу здания, Амбалу пришлось изрядно повоевать с другими претендентами.

Но теперь Гарольд прямо-таки трясся от возбуждения, ужаса и сопереживания:

- Ты чего там натворил?! Совсем с ума сошел?! Кто стрелял?! В кого? По какому поводу?

Тогда как третий их товарищ, по кличке Заяц, выкладывал свои рассуждения, словно комментатор теленовостей, обсуждающий достоинства и недостатки обычной сеялки на самой обычной сельскохозяйственной выставке:

- Творить он любит, и ума у него для этого с избытком. А кто стрелял, он может, и не видел. Зато вот Немой из своей сторожки выскочил полуголый, но с автоматом системы "Цикада", и сейчас шхерится в башенке над конюшней. Оттуда он сможет отстреливаться часами, и вы разминулись буквально чудом. Задержись ты хоть на три секунды, он бы тебя из своего гнездышка сразу заметил…

- А вы меня заметили? - все еще еле дыша, выдохнул Танти.

- С трудом, - признался Заяц, - Ты мчался с невероятной скоростью, и мне кажется, нам надо поменяться прозвищами.

Он явно намекал, что их товарищ двигался со скоростью зайца. Но Гарри все никак не мог успокоиться по поводу стрельбы и продолжал требовать ответа на свои вопросы:

- Так кто стрелял, Дыня?

Свое интернатовское прозвище Танти недолюбливал и вел интенсивную борьбу с ним.

"А в дыню!" - часто приговаривал он. То есть: "А в голову не хочешь?!" И как раз это его любимое восклицание-угроза и стало причиной такой неуместной клички в мальчишеской среде.

- Сейчас сам в дыню получишь, если толком ничего не расскажешь! - вскипел его друг, - Что там за автоматы стреляли?

Да и Заяц с другой стороны проявил редкую для его склада характера агрессивность:

- Ему срочно нужен массаж от скромности в четыре кулака.

Но зажатый с двух сторон юноша отвечать не спешил. Мало того, еще и сам припомнил недавние комментарии и удивился:

- Откуда у Немого автомат?

- Тантоитан! - так к нему Гарольд обращался только в преддверии очередной драки,

- С конюхом мы разберемся позже. Ты лучше скажи, что там произошло и происходит?

На месте недавней схватки и в самом деле творилось нечто непонятное. Похоже, глянуть на трупы сбежались не только охранники, но и часть преподавателей.

Вдобавок, со стороны ворот, прямо по зеленому газону, мчались туда же две полицейские и три гражданские машины. Еще несколько въезжали в главные ворота, а со стороны города приближалось не менее пяти ярких точек: полицейские флайеры.

- Не знаю, ребята, сам ничего сообразить не могу, - признался Танти, дергая нервно плечами. - Вам-то я расскажу, но вы уж держите язык за зубами! А там видно будет…

Не отрывая взгляда от места происшествия, он подробно пересказал суть недавнего боя с неизвестными, со всеми своими переживаниями, рассуждениями и сомнениями.

Но если Гарольд от таких новостей только застыл с отвисшей челюстью, то Заяц не на шутку запаниковал:

- Как же так? - зашептал он, проглатывая окончания слов, - Получается, что ты убил человека? А может, и не одного?

- Да никого я не убивал! Чем ты слушаешь? От удара в лоб не умирают, от перелома руки тоже. А третьего в спину сами свои замолотили. О-па! Вы только гляньте!

Четыре флайера приземлились полукругом возле забора и направили ослепительно светящиеся прожекторы наружу, из-за чего рассмотреть что-либо на самом месте события стало невозможным. Еще три остались висеть над забором. Две пары летали где-то дальше, над пустырем и пригородом, но, кроме этого, к интернату приближался еще не менее чем десяток. Кажется, событие из локального превращалось во всепланетное. Наверняка, вскоре появятся не только корреспонденты газет, радио и телевидения Китланда, но и со всей Сандии слетятся.

- Что-то страшное случилось… Лишь бы меня никто не видел во время отхода, и не опознал, - сказал Танти.

- Да нет, кажется, ты успел в самый раз, - Гарри уже вышел из ступора и стал опять соображать на полную катушку. - Но вот вид у тебя тот еще! Если вдруг сюда кто заглянет, да еще и кровь на тебе увидит… Или что это темнеет?

В густом полумраке комнаты действительно трудно было рассмотреть и грязь, и другие разоблачающие следы на тренировочном костюме. Поэтому Танти лишь благодарно замычал и бросился в их небольшую душевую. Одного взгляда в зеркало хватило, чтобы побелеть от переживаний: на нем и в самом деле хватало чужой крови. Видимо, когда труп упал на него сверху, хлещущая из ран кровь моментально протекла вниз и изрядно испачкала его единственный спортивный костюм. А ведь именно в нем придется через пару дней сдавать последние, завершающие учебу зачеты по спортивной подготовке. С лихорадочной поспешностью Танти разделся и принялся застирывать основательно испачканную одежду. Прервал это его занятие лишь заглянувший в душевую Заяц:

- Воспитатели обходят этаж и проверяют, все ли на местах!

Пришлось затолкать спешно отжатую форму на самое дно ящика с грязным бельем, в свеженадетых трусах выйти в комнату, и вместе с такими же почти раздетыми друзьями с упреждением событий выглянуть в коридор.

- Что случилось?

- Началась война?

- Террористы забрались к нам в сад за ранними яблоками?

С такими вопросами набросились они на воспитателя, который с почти вылезшими из орбит глазами приблизился к их комнате и поставил птички напротив трех фамилий в своем списке: