Саймон Кларк - Ночь триффидов

– Эй! Постой! Ты, рыжая! Стоять, тебе говорят! – Марни повиновалась и, опустив голову, уставилась в землю. Я принял ту же позу покорности. “Великий Боже, – думал я, – если одна из этих женщин заметит качество моей обуви, мне крышка”. Краем глаза я видел стоящего на углу полицейского. Блюститель законности стоял, широко расставив ноги и держа руки за спиной. На его плече висело помповое ружье. Мне оставалось только ждать, что скажет женщина в модных туфлях.

– Имя и номер! – бросила дама. Марни продолжала молча смотреть в землю.

– Девушка, назови мне свое имя и номер, – повторила женщина. Я почувствовал неладное. События, похоже, начинали развиваться в опасном направлении.

– Кого ты из себя изображаешь, девчонка?! Если ты не ответишь, то…

– Она немая, – вмешался я, стараясь говорить как можно более заискивающе.

– Ее зовут Марни.

– Ах вот как? – сказала дама и, записав имя, спросила: – Номер?

– Ее номер… – тупо протянул я, – …не знаю.

– Подойди сюда, девчонка, – сказала дама и, грубо схватив Марни за волосы, рывком повернула лицом к себе. Увидев шрам, она брезгливо скривилась и прошипела: – А, похоже, мы имеем дело с объектом грубого обращения, не так ли? Языка, следовательно, тоже нет. Открой рот… Да, так я и знала. Впрочем, для нашей цели ни благообразности, ни язычка не требуется. А теперь повернись ко мне спиной. – На сей раз она грубо рванула ворот свитера, обнажив Марни плечо. – Стой спокойно! Когда ты дергаешься, я не могу разобрать номер. Я увидел длинный ряд цифр, наколотых на лопатке Марни. Дама переписала цифры в блокнот, указала на стайку толпившихся на тротуаре девушек и велела:

– Иди к ним. И не двигайся, пока я тебе не скажу. Я пошел вслед за Марни.

– Эй! – услышал я и повернулся к женщине. – А ты, болван, нам не нужен. Иди занимайся своими делами. Я глянул на полицейского. В нашу сторону он пока не смотрел, но я знал, что, если дамочка поднимет шум, страж порядка не заставит себя ждать. Поэтому, покорно опустив голову, но в то же время косясь по сторонам, я медленно двинулся по улице. Проходя мимо Марни, я чуть повернул лицо и, четко артикулируя, произнес одними губами:

– Жди. Марни кивком дала знать, что все поняла. Прямо передо мной остановился автобус, в него начали загружаться девушки из другой группы. Следующей была компания, в которой находилась Марни. Времени на разработку более или менее разумного плана действий у меня не оставалось. Дойдя до тротуара, я развернулся и быстрым шагом направился к Марни. Женщина с блокнотом записывала данные девочки с тележкой. Я молил Бога, чтобы она как можно дольше не поворачивала головы в нашу сторону. Я подошел к группе девушек, в которой находилась Марни. За моей спиной громыхал автобус с живым грузом. По мере того как он приближался, рев двигателя становился все громче. Немного замедлив шаг, я сказал:

– Марни, иди впереди меня. Старайся шагать как можно естественнее. Но если я крикну “Беги!”, припускайся во весь дух. Она кивнула, я пропустил ее перед собой и двинулся следом.

– Эй, рыжая! Я велела тебе ждать! Негодующий вопль женщины с блокнотом перекрыл все уличные шумы. Полицейский на углу повернул голову, чтобы посмотреть, что происходит.

– Полиция! – завопила дама. – Остановите вон ту рыжую! Здоровяк полицейский не заставил себя просить. Он подскочил к Марни и схватил за локоть.

– Не двигаться! – рявкнул он. – Стоять тихо, пока я не разберусь, в чем дело! – Не дожидаясь ответа, коп тыльной стороной руки ударил девушку по лицу. На губах Марни выступила кровь. Расстояние между мной и полицейским быстро сокращалось. Я на миг оглянулся, пытаясь обнаружить среди окружающих хотя бы намек на желание помочь, но – увы. По счастью, рядом с собой я заметил старуху, согнувшуюся под тяжестью корзины, заполненной короткими и толстыми металлическими прутьями. Я выхватил прут и что есть силы опустил на голову копа. Не успев даже заметить, откуда последовал удар, он захрипел и рухнул на грязную мостовую. Марни, не веря своим глазам, взирала на павшего к ее ногам стража порядка.

– Вперед! – крикнул я, хватая ее за рукав. – Бежим! За нашими спинами послышались крики. Женщина с блокнотом визжала все громче и громче. Мы мчались по улице, словно зайцы, преследуемые сворой собак. Из дверей стоящей на противоположной стороне улицы полицейской машины выглянул еще один парень в черной униформе. Я увидел, как пластмассовый пузырь пулеметной турели на крыше машины повернулся. Сдвоенные стволы пулемета смотрели в нашу сторону.

– Быстрее! – взревел я, и в тот же момент мимо моей головы просвистели несколько пуль, а из стены перед носом во все стороны брызнули осколки камней и кирпича. Пулеметчик взял слишком высоко, в следующий раз он подобной ошибки не допустит. На улице началась паника. Люди в ужасе разбегались, вопя на все голоса и избавляясь от своих тюков, корзин и тележек. Прямо передо мной на мостовой корчился какой-то мужчина, в него рикошетом угодила пуля. Марни вбежала в первую попавшуюся дверь. Я последовал за ней и оказался в довольно просторном помещении. За длинными столами слепцы изготовляли мягкие игрушки. Напуганные звуком выстрелов, они, пытаясь определить их источник, все как один обратили невидящие глаза к дверям.

– Не останавливайся! – крикнул я. – Здесь обязательно должен быть черный ход. Поскольку мы скрылись в здании, исчезнув из поля зрения пулеметчика, здравый смысл требовал, чтобы тот прекратил стрельбу. Но здравый смысл в этих местах был, видимо, не в чести. Стрельба продолжалась. Полицейский дал очередь прямо в открытую дверь. Один из мастеров-игрушечников рухнул на пол. Одежда на его груди в том месте, куда попала трассирующая пуля, дымилась. Рабочие с криками бросились к дверям, сталкиваясь на бегу друг с другом. Некоторые из них падали под пулями. Пулемет работал без устали. Оглянувшись, я увидел, как валятся на сливные решетки мостовой попавшие под пули слепцы. Голова Марни работала явно лучше моей. Вместо того чтобы скорбеть, она что есть силы толкнула меня в сторону расположенных в глубине мастерской дверей. Я без остановки промчался через склад готовой продукции, где на меня с полок пялились тысячи кукольных глаз, и выскочил в проулок за домом, заполненный десятками спокойно двигающихся со своим грузом мужчин и женщин. Они, несомненно, слышали выстрелы, но не знали, что происходит и где ведется огонь. Марни неслась впереди меня со скоростью хорошего спринтера. Я мчался следом, не думая о направлении и о том, куда нас может привести эта безумная гонка.

– Стоять!! Однако мы поступили совсем наоборот. Прежде чем оказавшийся перед нами полицейский успел сорвать с плеча винтовку, мы нырнули в другой проулок. Но, как выяснилось, это был не лучший выбор. Навстречу нам катил еще один бронированный ящик. Глаза водителя сверкнули огнем, когда, увидев нас, он надавил на акселератор. Марни намеревалась убежать от машины, но я убедил ее бежать по направлению к ней. Я шел на риск в расчете на то, что стрелок в башне не сможет опустить ствол настолько низко, чтобы попасть в нас, когда мы окажемся рядом с броневиком. Раздалась пулеметная очередь, и трассирующие пули, как я и ожидал, пролетели высоко над нашими головами. Пулеметов – по крайней мере на время – мы могли не опасаться. Другое дело – сам броневик. Ревя мотором, он катил прямо на нас.