Михаил Кликин - Идеальный враг

– Привет! Заходи!

– А док где? Я не один.

– Не знаю, наверное, ужинать ушел.

В последнее время Гнутый всюду таскал с собой хота. Даже лейтенант Уотерхилл смирился с присутствием еще одного слушателя на своих занятиях, да и сержант Хэллер больше не ругался, окончательно признав хота штатной единицей своего взвода. Но док, день назад заметив высунувшуюся из-за пазухи посетителя острую морду любопытного зверька, немедленно выставил Гнутого за дверь своего стерильного царства, напористо и сердито сыпля заумными обидными словами. С той самой поры Гнутый старался избегать встреч с суровым, непреклонным доктором, пообещавшим в следующий раз конфисковать хота для лабораторных нужд.

– Как ты? – Гнутый переступил порог. Следом за ним вошли Цеце и Рыжий, кивнули Павлу, здороваясь.

– Нормально.

– Мы тут тебе скинулись, пива принесли в бутылке из-под колы. Вечером попьешь.

– Спасибо.

– Новости есть? – поинтересовался Цеце.

– Конечно, – усмехнулся Павел. – Сплошные новости: в джунглях Амазонии уничтожена крупная колония экстерров; наконец-то создана вакцина от китайской лихорадки; спецслужбами и особыми подразделениями UDF раскрыта еще одна тайная внеправительственная организация, занимающаяся изучением инопланетных технологий; город Гибб-Ривер в Австралии подвергся атаке пришельцев.

– Весь день смотришь эту чушь? – с легким укором спросил Рыжий.

– Не весь, – сказал Павел. – Только когда делать нечего.

– А дел тут у тебя хоть отбавляй, – хмыкнул Цеце.

– Хватает, – сказал Павел. – Уколы, процедуры и постоянные приемы гостей. Даже поспать толком не успеваю.

– Ладно, хватит болтовни, – сказал Гнутый. – Сегодня мы пришли к тебе не с пустыми руками.

– Что-то еще, кроме пива?

– Закрой глаза, – торжественно сказал Гнутый. – Протяни руку.

Павел послушно все исполнил. Почувствовал, что в подставленную ладонь легло нечто холодное, металлическое – браслет или наручные часы, или что-то подобное.

– Можешь посмотреть, – разрешил Гнутый. И провозгласил: – С этого момента ты стал настоящим солдатом.

Павел открыл глаза. Не сразу понял, что держит он в руке и почему эта безделушка делает его настоящим солдатом.

– Мы получили их только вчера, – сказал Цеце. – У меня это восьмой коммуникатор.

– У меня девятый, – сказал Рыжий.

– У меня двенадцатый, – сказал Гнутый.

– А у меня первый, – негромко сказал Павел. – Помогите мне его надеть…

Персональный коммуникатор, электронное устройство, похожее на массивные часы, выполнял множество функций. Прежде всего, он являлся индивидуальным устройством связи – на миниатюрный монитор коммуникатора выводились текстовые сообщения общей длиной до двух сотен символов, а через маломощный, управляемый голосом УКВ-передатчик велись переговоры на уровне тактического звена. Кроме того, в памяти коммуникатора содержалась максимально полная информация о бойце, в том числе и та, что хранилась на микросхеме титанового жетона. Также коммуникатор в любой момент времени был готов подсказать бойцу его точное местонахождение и даже вывести на экран подобие карты с указанием направлений на ближайшие Форпосты. По сигналам включенного в режим передачи коммуникатора командование любого уровня всегда могло получить информацию о том, где сейчас находится тот или иной боец, можно было узнать его пульс и сопротивление кожи. Офицерские коммуникаторы имели множество дополнительных функций, их невозможно было перепрограммировать, и выдавались они лишь однажды на неопределенный срок пользования. Солдатам же коммуникаторы полагалось иметь только на месте постоянной дислокации, и при смене места службы бойцы сдавали старые коммуникаторы, а взамен позже получали новые. Впрочем, новыми их можно было назвать с большой натяжкой. Электронные устройства обычно просто перепрограммировались, старые данные стирались из памяти, новые заносились. С солдатскими коммуникаторами было связано множество баек, примет и предрассудков. Например, часто рассказывали о “проклятых” коммуникаторах, хозяева которых обязательно погибали в первые же дни службы на новом месте. По царапинам на корпусе коммуникатора предсказывали будущее. По числу сегментов эластичного браслета гадали. И даже самые закоренелые атеисты допускали, что электроника коммуникатора хранит что-то от своих старых хозяев: в микросхемах могли жить призраки…

– Умеешь с ним обращаться? – спросил Гнутый.

– Да, – ответил Павел. – Нас учили. Вроде бы ничего сложного – тут всего две кнопки.

– Дело не в кнопках, – сказал Цеце. – Ну да ничего Со временем разберешься. Самое главное…

– Есть еще кое-какие новости, – сказал Гнутый, жестом попридержав разговорившегося Цеце. – Зверь вернулся.

– Да ну! – Павел улыбнулся. – И как он?

– Не очень, – вместо Гнутого ответил Рыжий. – Теперь он больше похож на звереныша, а не на Зверя.

– Что с ним? – Павел чуть приподнялся.

– Ничего страшного, – сказал Гнутый, недовольно посмотрев на Рыжего. – Сняли с человека звание, лишили наград. Он больше не капрал. Обычный рядовой.

– Еще легко отделался, – пробормотал Рыжий.

– Так что я продолжаю командовать отделением, – сказал Гнутый. – Через полгода, если удержусь на месте, в чем я сильно сомневаюсь, дадут мне постоянное звание.

– Передавайте Зверю привет; – наказал Павел.

– Обязательно. Да мы его на днях самого сюда приведем. Пусть посмотрит на тебя в гипсе, может, тогда почувствует себя лучше.

– Кстати, – вспомнил Цеце, – ходили мы в четвертую роту, со всеми долгами расплатились. Так что, Писатель, с нас причитается. Как только отсюда выйдешь, обязательно отметим.

– А как там мой противник? – поинтересовался Павел, стараясь казаться равнодушным.

– Уж лучше, чем ты, – сказал Рыжий. – Ни синяков на нем, ни ссадин. Ходят слухи, ему хотят доверить отделение. Их капрал подал рапорт о переводе. Почему – никто толком сказать не может.

Павел вспомнил драку на пустыре возле складов. Человека, лежащего на земле. Его разбитое лицо, кровь, текущую из ноздрей, алыми каплями падающую в пыль. Какие у него были нашивки? Уж не капральские ли?

“Грязное солдатское белье должно оставаться в казармах…”

– Но мы сейчас на первом месте в Форпосте, – сказал Гнутый.

– На каком таком месте? – не понял Павел.

– Ну, счет у нас выше всех, несмотря на твой проигрыш в финальном бою.

– Какой счет? Ничего не понимаю!

– Да в Игре! – пояснил Цеце. – Мы уничтожили яйцо. За это получили сотню очков. Оторвались ото всех, ушли далеко вперед. Хорошее начало на новом месте – сержант наш страшно доволен.

– Понял, – сказал Павел. – А что за прок в этой Игре? Какой нам интерес?