Дин Кунц - Властители душ

Салсбери снова наступил на стеклянного лебедя и раздавил его.

1.10 дня

Отголоски грома пророкотали по долине, а когда они затихли, поднялся довольно сильный ветер.

Разрываемый желанием поверить Эмме Торп и растущим убеждением, что Рай говорила правду. Пол Эннендейл поднялся по ступеням к двери в кухню Торпов.

Стиснув его плечо, Сэм сказал:

– Подожди.

Пол обернулся. Ветер ерошил его волосы, сбрасывал их на глаза.

– Ждать чего?

– Это проникновение со взломом.

– Дверь открыта.

– Это ничего не меняет, – проговорил Сэм, отходя от Пола. – Кроме того, она открыта, потому что Рай взломала ее.

Отдавая себе отчет в том, что Сэм хочет урезонить его ради его же собственной пользы. Пол нетерпеливо проговорил:

– Что же, черт побери, я должен делать, Сэм?

Вызвать полицию? Или, может быть, поискать концы, задействовать свои связи, чтобы шефу местной полиции позвонили сверху и обязали возбудить дело против самого себя?

– Мы позвоним в федеральную полицию.

– Нет.

– Здесь может и не оказаться тела.

– Если у них не было острой необходимости убирать тело, они не стали бы делать это среди белого дня.

– А, может, вообще нет никакого тела ни здесь ни в каком другом месте.

– Молю Бога, чтобы ты оказался прав.

– Послушай, Пол, давай позвоним в федеральную полицию.

– Ты сам говорил, что им потребуется, по меньшей мере, часа два, чтобы добраться сюда. И до того времени тело все еще будет оставаться в доме? Скорее всего, за эти два часа его спрячут.

– Но все это настолько невероятно! С какой стати Бобу Торпу взбрело в голову убивать Марка?

– Ты слышал, что рассказала Рай. Психолог приказал ему убить. Этот Альберт Дейтон.

– Она не знала, что это был Дейтон, – сказал Сэм.

– Сэм, но ведь это же ты опознал его по ее описанию.

– О'кей. Убедил. Но как Эмма отправилась в церковь на собрание любителей игры в карты, когда только что она наблюдала расправу, которую учинил ее муж над беззащитным ребенком? Как она только могла? И мог ли такой ребенок, как Джереми, будучи свидетелем жестокого убийства, так хладнокровно и складно врать тебе?

– Они все-таки твои соседи. Вот ты мне и объясни.

– В этом-то как раз все и дело, – продолжал настаивать Сэм. – В том, что они мои соседи. И были ими на протяжении всей своей жизни. Почти всей своей жизни. Я отлично их знаю. Я знаю их как никого другого. И я говорю тебе. Пол, что они просто не способны совершить подобное.

Пол прижал руку к животу. Желудок пронзили острые приступы боли. То, что он увидел в корзине – свернувшаяся кровь и пучки волос такого же цвета, как у Марка, – оказало на него сильное психическое и эмоциональное воздействие. Возможно, эмоциональное воздействие было столь разрушительным, столь ошеломляющим, что не замедлила последовать острая физическая реакция.

– Ты знал этих людей в обычных условиях, когда жизнь шла по заведенному порядку. Но клянусь, Сэм, в городе творится что-то из ряда вон выходящее. Начнем с рассказа Рай. Исчезновение Марка. Окровавленное тряпье. И в довершение всего появление Бадди и его сообщение о неизвестных личностях, которых он видел около резервуара глубокой ночью; причем, как раз за несколько дней перед тем, как весь город начал страдать от какой-то любопытной, необъяснимой эпидемии…

Сэм от изумления захлопал глазами.

– Ты полагаешь, что ночной озноб связан со всем этим, о…

Оглушительный удар грома не дал ему договорить.

Когда восстановилась тишина, Сэм сказал:

– Бадди не слишком надежный свидетель.

– Но ты поверил тому, что он рассказал, так ведь?

– Я поверил в то, что он видел нечто странное, да. Но вот были ли эти люди теми, за кого принимает их Бадди…

– Понимаю, он видел не ныряльщиков-аквалангистов. Аквалангисты не носят резиновых сапог до пояса. Он видел.., я думаю он видел двух типов с пустыми баллонами для распыления химических веществ.

– Кто-то отравил резервуар? – недоуменно спросил Сэм.

– Мне это представляется именно так.

– Кто? Правительство? – Может быть. А может быть, террористы. Или даже какая-нибудь частная компания.

– Но зачем?

– Посмотреть, получится ли тот результат, на который они рассчитывают. Сэм сказал:

– Отравить резервуар.., чем? – и нахмурившись добавил:

– Чем-то таким, что превращает людей в психопатов, которые способы убивать, когда им прикажут?

Пола пробрала дрожь.

– Мы еще не нашли его, – быстро проговорил Сэм. – Не теряй надежды. Нам еще не известно, что он мертв.

– Сэм… О Боже мой, Сэм, мне кажется, что найдем. Я почти уверен, что найдем.

Пол готов был разрыдаться, однако сейчас это была роскошь, которую он не мог себе позволить. Откашлявшись, он продолжил:

– Готов спорить, что этот социолог, Дейтон, связан с теми людьми, которых видел Бадди. Он здесь не для того, чтобы изучать население Черной речки. Ему известно, чем именно был отравлен резервуар, и он находится в городе исключительно для того, чтобы оценить эффект воздействия этого вещества на местных жителей.

– Но почему же тогда у Дженни и у меня нет этого странного ночного озноба? Пол пожал плечами:

– Не знаю. Понятия не имею, в какую ситуацию попал Марк сегодня утром. Что он видел такого, что вынудило их убить его?

Они пристально взглянули друг на друга, придя в ужас от мысли, что все жители города стали глупыми подопытными свинками в чудовищном эксперименте.

Оба были бы не прочь со смехом отмести самую возможность подобного, отделаться одной-двумя шутками; но ни один из них не смог даже улыбнуться.

– Если во всем этом есть хоть какая-то доля правды, – озабоченно сказал Сэм, – то у нас более чем достаточно оснований позвонить в федеральную полицию.

Пол возразил:

– Сначала нужно найти тело. Затем позвоним в федеральную полицию. Я намерен отыскать своего сына прежде, чем его зароют в яму где-нибудь в горах.

Постепенно лицо Сэма становилось таким же белым, как и его седые волосы.

– Не говори так, словно ты знаешь, что он мертв. Ты же не знаешь этого наверняка, черт тебя подери! Пол глубоко вздохнул. В груди ломило.

– Сэм, мне следовало поверить Рай сегодня утром. Она не обманщица. Эти окровавленные полотенца для посуды… Ты только подумай, мне приходится говорить о нем, как о мертвом! Я уже и думать-то о нем начал именно таким образом. Если я стану убеждать себя, что он жив, а затем найду его тело, то этот удар окажется чрезмерно сильным. Я его не переживу. Ты понимаешь?

– Да.

– Ты не должен идти вместе со мной.

– Я не могу отпустить тебя одного.

– Нет, можешь. Со мной все будет в порядке.

– Я не отпущу тебя одного.

– Хорошо. Покончим с этим.

– Он такой хороший мальчик, – тихо проговорил Сэм. – Он всегда был таким хорошим парнем. Я любил его, как собственного сына.