Роберт Шекли - Варианты выбора

– В следующем номере нашего представления, – начал было фокусник, – я на ваших глазах…

Он вдруг замолчал, и тут все услышали отдаленный свисток паровоза, а вскоре появился и он сам, с тремя прицепленными вагонами, укладывая перед собой рельсы по мере продвижения.

– Жаль, что я не смог закончить представление, – сказал фокусник, поднимаясь на площадку первого вагона. – Вот всегда так – что-нибудь да произойдет.

– Ваш билет, – строго сказал кондуктор.

Фокусник вынул из цилиндра билет. Поезд медленно тронулся.

– Как вам понравилось представление? – крикнул фокусник.

– Просто великолепно! – прокричал в ответ Мишкин.

– Это еще что, – крикнул Ронсар. – Вот подождите финала!

– А когда он будет?

– Он уже начался, прямо сейчас!

– Как начался? – закричал Мишкин. – И кто же вы?

Но поезд был уже далеко, и Мишкин не услышал слов Ронсара, даже если тот и ответил ему.

Мишкин и робот провожали глазами поезд, пока он не скрылся из вида.

– Странно я себя чувствую после всего этого, – сказал Мишкин.

– Зеркала, – пробурчал робот. – Сплошная болтовня и театральные эффекты.

Робот не всегда был таким брюзгой, как сейчас. Когда-то он был юн, гулял под лаврами, а с неба на него смотрели глаза ивовых деревьев. И он рыдал в темных аллеях, сгорал от любви и завоевывал сердца. Сын Гефеста, истинный землянин, он невольно являлся отражением взглядов людей, которые находили идентичность только в собственном подобии.

В общем, его можно было рассматривать как сумму его собственных связей с миром плюс восемь фунтов металла и пластика.

Роботы обожают мягкие на ощупь вещи, чтобы сильнее чувствовать собственную жесткость. Роботы округа Шенектеди, например, поклоняются существу, которого они называют белый кожаный человек. И нет среди роботов своего Фрейда, который смог бы объяснить это.

Кульминация любви завершается у них выделением горячей смазки – как у автомобилей.

А еще они имитируют принятие пищи. На 125-ой улице живет робот-негр, который водит розовый кадиллак. Существуют роботы-евреи, специалисты по экзогенезису, из узлов которых сочится куриный жир. Есть и роботы-гомосексуалисты, которые увлекаются танцами и любовью.

Давным-давно один молоденький робот забрел слишком далеко от фабрики, на которой он работал. Один-одиношенек, наш заблудившийся робот смело пустился в путешествие через глухой лес.

Память у нашего робота была великолепная! Но он словно сошел с ума. Неясное желание властно влекло его неизвестно куда, и он подчинился ему. Мишкин казался ему страшно нелогичным человеком, но робот испытывал к нему необъяснимую симпатию. Так он был запрограммирован, и ничего уж тут не поделаешь

«Мишкин, иди сюда! Тебе нечего терять, кроме своих заблуждений!»

«Плата за вход – твоя предпосылка!»

«Мишкин, плюнь ты на эту никому не нужную деталь! Пусть она катится подальше, живи сегодняшним днем!»

«Повесь свою логику вон там!»

«Единственный способ выбраться из путаницы этих систем повторно-принудительного порядка – это новизна. Невероятность вместо порядка. Никогда не пытайся предугадать свою реакцию. Живи в этом мире так, словно это и есть настоящий мир!»

«Мишкин! ты не должен жить так, словно твоя жизнь – это только подготовка к жизни. Подготовка – это иллюзия. То, к чему ты готовился, и есть то, чем ты занимаешься, то есть подготовка».

«Князь Мишкин, прошу вас, проснитесь и постарайтесь осознать, кто вы есть!»

«Ты ищешь предмет, застрявший в твоей памяти, как камень в иле высохшего пруда. Это трогательно, но отнюдь не убедительно. Ты что, все еще считаешь, что необходимо продолжить поиски? Ведь именно сейчас ты, возможно, решаешь проблемы будущего, даже не подозревая об этом!»

«Эй, Мишкин, вот яйцо, которое тебе понадобится в будущем!»

«Я потерял туфельку моей любимой, при весьма печальных обстоятельствах. Но Мишкин нашел ее!»

Мишкин жил в маленьком симпатичном домике с маленькой симпатичной женой, у маленького симпатичного виноградника. Все, что его окружало, было симпатичным и имело небольшие размеры. Разумеется, были и исключения: огромный симпатичный пес, огромное несимпатичное кресло и маленький, но вовсе не симпатичный автомобиль. И все-таки все вокруг было так прекрасно и имело такие небольшие размеры, что об этом можно было только мечтать.

Однажды…

На первый взгляд он казался глубоким стариком лет семидесяти: седые космы, шаркающая походка, трясущаяся нижняя губа, набухшие вены на руках. Каково же было удивление Мишкина, когда он узнал, что его собеседнику всего двадцать три года.

– Один-единственный случай довел меня до такого состояния, – прошамкал старик.

– Вероятно, это было нечто ужасное? – сочувственно спросил Мишкин.

– Будет еще, – поправил его старик. – Понимаете, по причине неисправного реле в пространственно-временном континууме я вспомнил об одном событии, которое произойдет в будущем. Глагольные формы – вещь довольно сложная, и, может быть, мне следовало сказать «произошло в будущем», но я уверен, что вы понимаете, о чем я говорю.

– Кажется, понимаю, – сказал Мишкин. – Но что это за событие, которое было или будет, и которое настолько изменило вас?

– Молодой человек, – ответил старик, – я был свидетелем последней и решительной битвы земли с черными дьяволами из системы Арктура.

– Расскажите мне об этом, – попросил Мишкин.

– Именно это я и собираюсь сделать, – прошамкал старик, располагаясь поудобнее, насколько это позволяли ему его слабые кости.

Космический супердредноут класса ХК-12Х под командованием капитана Джона Маккоя, несущий патрульную службу за южным звездным поясом, первым принял сообщение, от которого вскоре пришла в ужас Земля. А началось все с того, что радист второго класса Рип Холлидей появился в капитанской рубке с озабоченным выражением на добродушном лице.