Барри Лонгиер - Песнь слона

Крошка Вилл и Пит принесли на стол угощение. Вощеный и Мейндж сидели на подушках. На их лицах читались усталость и тревога.

Вощеный заговорил, не глядя на Мейнджа:

– Ты уже осмотрел Дот?

Мейндж расплылся в улыбке и кивнул:

– Осмотрел.

Вощеный удивленно уставился на ветеринара:

– И?..

Улыбки Мейнджа как не бывало. Он только покачал головой:

– Ничего не могу с этим поделать, Вощеный. Вощеный посмотрел на стол и вздохнул:

– Черт. Ведь у этой женщины всегда было железное здоровье. – Вощеный покачал головой. – Кто бы мог подумать, что ее прихватит эта зараза.

– Вот и я не думаю.

Вощеный хмуро посмотрел на Мейнджа:

– Головная боль, тошнота, головокружение – если это не начало лихорадки, тогда что это?

Мейндж взял с тарелки тунговую ягоду и положил ее себе в рот.

– Просто она беременна.

Мейндж пожевал ягоду, проглотил и с деланным равнодушием посмотрел на Вощеного.

– Причины этого состояния нам хорошо известны.

Вощеный вскочил и пулей вылетел на улицу. Мейндж посмотрел на Крошку Вилл:

– Я не хотел. Теперь у нас обед на троих.

Вилл с улыбкой уселась на подушки:

– Мейндж, а ты уверен? Ветеринар кивнул:

– Это добрая новость – по крайней мере пока. Крошка Вилл нахмурилась и с задумчивым видом принялась жевать ягоды.

– Когда мы с Питом были больны, то попытались вступить в контакт с чудовищами из Великой топи. Питу не удалось достучаться до их сознания, а у меня, если не ошибаюсь, получилось.

Мейндж недоверчиво выгнул брови:

– И?..

Крошка Вилл пожала плечами:

– Не могу объяснить словами... Но чудовище вроде бы как почувствовало мое присутствие и... удивилось. Можно сказать, даже проявило любопытство, пока я не заговорила с ним. Стоило мне заговорить, как оно, вереща, бросилось наутек в джунгли – точь-в-точь как малый ребенок.

Мейндж усмехнулся:

– Ну ты его, наверно, до смерти перепугала. Пит и Вилл рассмеялись. Затем Пит указал большим пальцем на дверь:

– А где Пальчики? Мейндж покачал головой:

– Кажется, его тоже прихватило. – Он задумчиво хмыкнул. – По крайней мере теперь у меня хотя бы стол косточками не заплеван.

Пит нахмурился:

– Он не любит косточки? Мейндж покачал головой:

– Он обожает сладкую мякоть, но косточки-то с кислинкой, а у него от них скулы сводит.

Вилл прижала кончики пальцев к вискам. Пит настороженно посмотрел на нее, а Вилл – на Мейнджа.

– Мейндж, это примерно так же, как тогда. Я говорила тебе, что видела, как сверху на Пита и слонов обрушивается скала. Все дело в ягодах.

– Что «в ягодах»?

Крошка Вилл подалась вперед:

– Все дело в ягодах. Только они защитят нас от эпидемии! Мейндж с печальной улыбкой покачал головой:

– Мы уже пробовали, И сколько мы ни кормили их ягодами, проку никакого. Вон сколько народу отправилось на тот свет.

– Косточки, Мейндж! Они ели ягоды с косточками? Мейндж откинулся на подушках и потер подбородок.

– Не знаю точно... – развел он руками. – Все равно это не объясняет, почему дети, родившиеся здесь, невосприимчивы к болезни. Они все едят ягоды, но что-то я не встречал ребенка, которому нравились бы косточки. Они на любителя.

Вилл нахмурилась и взглянула на Мейнджа:

– Ты когда-нибудь лично видел, как дети выплевывают косточки? Они их не раскусывают, потому что косточки кислые. Да и зубов у них еще для этого нет.

Мейндж внимательно разглядывал Крошку Вилл:

– Ты хочешь сказать, что они заглатывают мякоть вместе с косточками? – Мейндж посмотрел на расставленное на столе угощение.

– А на Срединном континенте зараза пристает ко всем, в том числе и к детям – но там у них совершенно нет ягод!

Ветеринар посмотрел на Крошку Вилл:

– Возможно, ты и права. Чем черт не шутит.

Он взял со стола пригоршню ягод и начал давить их в руке. Затем из раздавленной массы извлек горстку косточек и встал, прихватив с собой кувшин с бражкой.

Крошка Вилл удивленно следила за его действиями:

– И что ты собираешься делать?

– Скормить их Пальчикам – теперь он у нас вроде подопытной морской свинки.

Ветеринар выбежал на улицу, а Шайнер Пит вопросительно посмотрел на Вилл.

– Боюсь, что праздничный обед разделим только мы с тобой. – Он отломил корень кобита. – Будем надеяться, что тунговые ягоды сделают свое дело.

Крошка Вилл посмотрела на угощение, затем отвернулась, устремив взгляд в ночную тьму:

– Сделают, вот увидишь.

В темноте ей виделись всевозможные картины.

– Мне многое видно, Пит. Например, что мы будем делать, когда у нас не останется слонов?

– Просто будем жить как муж и жена. Можно подумать, нам будет нечем заняться. Вилл повернулась к нему:

– Не мы, а дрессировщики! Что они будут делать, когда не станет слонов?

Пит покачал головой:

– То же, что и другие. Вилл поднялась:

– Ты не понимаешь. – Она вышла на темную улицу и направилась к краалю. Поднявшись по косогору, Вилл взобралась на изгородь и устремила взгляд на темные силуэты.

– Без слонов мы ничто, – еле слышно прошептала она.

События, увиденные Крошкой Вилл той памятной ночью, с годами постепенно сменяли друг друга. К началу шестого Гастрольного Сезона была построена короткая дорога до Порса. Эксперимент с тунговыми ягодами оказался успешным – теперь люди только и делали, что поглощали их с косточками. Кроме того, ягоды и даже тунговые деревья приходилось время от времени доставлять морем на Срединный континент.

К седьмым Гастролям эпидемия была побеждена, и люди вновь собрались на торжества в Тарзаке. Крошка Вилл ехала на спине у Рег по мосту через дельту и в очередной раз видела, как люди считают слонов. Теперь их было всего семнадцать. Минг испустила дух в Тарзаке, а двое других в Изумрудной долине отравились ядовитым папоротником, в изобилии произраставшим в тамошних местах. Одна из трех слоних в Куумике погибла во время несчастного случая на рудниках. Теперь на Момусе осталось всего девятнадцать слонов.

Вечером первого дня жители Мийры узнали, кто уцелел, а кто умер во время эпидемии – Раскоряка Тарзак, Ледфут Сина, Кулачище Билл Рис, Трэббит Куумик, Дик Собачья Морда, Чолли Джекоби, Мадам Зельда и многие, многие другие остались в прошлом.

В тот вечер роль распорядителя Большой Арены Тарзака взял на себя Спатс Скорцини. Он также представил публике Бородавку как Магистра тарзакского жречества. Многие поменяли названия своих профессий.

И лишь дрессировщики слонов остались дрессировщиками. По дороге назад в Мийру слониха Чилли Неда по кличке Генеральша неожиданно взбесилась, убив трех конюхов и двоих детей. Ее пришлось прикончить. Для этого прибегли к старинному способу – единственному в их распоряжении. Генеральшу за задние ноги привязали к дереву, накинули ей на шею прочную цепь-удавку, конец которой прикрепили к упряжке першеронов. Для Крошки Вилл процедура удушения Генеральши показалась бесконечной. Эта вынужденная расправа оставила в душах людей неприятный осадок. Никто даже не заметил, как Чилли Нед молча ушел в темноту.