Борис Иванов - Последний вагон в рай

После окончания деловой части встречи и омовения рук оба приятеля двинулись к чайному столу. Чай для Аймана был, по уже сложившейся традиции, представлен приготовленной по старому, как мир, рецепту чашечкой крепкого кофе, с которой он рядом с доком и устроился перед экраном – наступил час, когда местные студии гнали в эфир новости с комментариями. Программу новостей в семье дока Глебова почитали словно вид божественного откровения. Тут уж ничего не оставалось, кроме как проявить дружелюбное терпение.

Ничего, что касалось бы его лично, Айман от телевизора не ждал. Однако – дождался.

– Сегодня, во время проведения тщательно подготовленной силами планетарной полиции и таможенной службы Трассы операции, – торжествующе сверкнув глазами, сообщила спортивного вида дикторша после чего-то нудного и не запомнившегося Айману, – на орбитальном причале «Биг Мак» были произведены задержание и арест ряда лиц, намеревавшихся серьезнейшим образом нарушить планетарное и федеральное законодательство, касающееся циркуляции наркотических средств и нелицензированных биологически активных соединений. Надо ли останавливаться на том, что все задержанные принадлежат к тому самому полу, что за долгие годы своего господства на нашей планете привел экономику, культуру и идеологию Химеры в то состояние…

– Опять мужиков с наркотой захомутали, – комментировал новость Глебов самый младший. – Бабы-то ее килограммами таскают…

После чего ему было велено не болтать глупостей.

– Наиболее впечатляет, – продолжала тем временем злорадно вещать дикторша, – груз, который пытался провезти некий гражданин Океании Густавссон.

Показалась картинка упомянутого груза.

– Вот этот небольшой скромный чемоданчик был укрыт в его багаже. Он содержит…

Сначала Айман узнал чемоданчик, затем – с легким усилием – вспомнил, что фамилия «кидалы» Альхена вообще-то – Густавссон. «Кидалу» тем временем предъявили зрителям – прикованного цепочкой к задержавшей его скромной и молоденькой девице сержанту Китико Накамура.

В голове резидента случилось на минуту некое расстройство мышления.

«Спутать чертовы чемоданы «кидала» не мог: полным кретином он все-таки не был, – сказал себе Айман, к которому не без усилия вернулась способность рассуждать. – И метки были сделаны на грузе… В конце концов, я лично инструктировал его – что отдать Баруху, а что везти самому. С другой стороны, не мог он знать, что там находится – в каждом из кейсов… Должно быть, проклятый жулик просто решил обобрать меня и смыться… Предположил, скотина, что после полутора лет сотрудничества настала пора навострить лыжи… И весьма логично предположил. Знал он достаточно много и вполне мог догадаться, что нераскрывающийся чемоданчик содержит что-нибудь такое, от чего орбитальный лайнер, с которым ему предстояло убыть за геостационар, может и не прибыть никуда…

Поэтому, видимо, и сбыл чересчур хитрый чемоданчик с рук. Только куда: продал-таки Баруху или бросил в Океан? И вот ведь что смешно: если первый кейс не мог быть откупорен никакими силами, то в отношении второго он – Торговец – сам предпринял все, чтобы даже самый глупый из легавых мог догадаться о его содержимом. И замок был поставлен практически фиктивный, и упаковка груза повреждена – чтобы элементарный газохроматографический анализ выявил присутствие наркотика в багаже… До Цирцеи Барух мог добраться только по хорошо оплаченной «зеленой улице». А «кидалу» Бог догадливости не лишил. Вполне мог он поковыряться в грузе для Баруха. С его точки зрения, там было целое состояние… И он решил оставить его себе… А заодно и билет поменял, дубина. Теперь благодаря встрече с мисс Накамура о своем будущем он может не беспокоиться довольно долго. Будем надеяться, что не закладывать Аймана у него ума хватит. Но все равно меры принять придется…»

– У нас, русских, говорят: «Не рой другому яму…» – заметил доктор Глебов, со вкусом выкушав немного чаю.

– Что вы имеете в виду? – спросил Айман несколько нервозно.

– Эти типы думают, что их зелье принесет вред кому угодно, – охотно отозвался док, – только не им. Как видите – они ошибаются… Вы чем-то расстроены? Ах, да… Ведь этот Густавссон… – с запозданием припомнил доктор довольно существенное обстоятельство.

– Да, – сказал Айман. – Кто бы мог подумать…

И тут же подумал: «И все-таки как в эту историю вписывается Барух?»

Словно в ответ на его мысли зазвонил телефон.

Док немного послушал щебетание трубки, что-то посоветовал невидимому собеседнику и принялся напяливать башмаки.

– Придется заехать к Циммерманам, – сообщил он больше жене, чем Айману. – У отца семейства что-то вроде сердечного приступа. Его дочка звонила. Младшая. Говорит, что папа вечно так расстраивается «от этих глупостей по телевизору», а сейчас – совсем слег… Но он выкарабкается – он везучий, наш Борюсик. Недаром Лабиринт прошел. И не один раз… Вас надо как-нибудь познакомить: такие истории излагает…

– Да, – согласился Айман. – Баруху Циммерману везет…

– Я прочитала ваш рапорт, – голос леди Халимат был на удивление мягок, и даже в глазах, обычно бесстрастных и холодных, казалось, таилось понимание и сочувствие. – Вы прекрасно справляетесь с заданием. Кстати, вы совершенно правы в своей трактовке этого неожиданного каприза наших гостей – идеи посетить горно-обогатительный комбинат. Однако я полностью осознаю, что использовать вас на «сопроводиловке» – глупо… Но эти господа прибыли так внезапно, что у нас никого не было под рукой… Из тех, кто имеет хоть какой-нибудь опыт общения с мужчинами. Поэтому пришлось экстренно вызывать вас из отпуска. Но ничего – в ближайшее время мы подберем вам замену.

– Леди Халимат, я готова работать и дальше… если этого требуют интересы Химеры.

– Стоит ли? – В голосе Старшей Сестры звучало столько неподдельной заботы и участия, что Джейн и впрямь на мгновение почувствовала себя маленькой девочкой, доверительно делящейся своими наивными секретами с доброй мамочкой. Только вот матери у нее никогда не было, как, впрочем, и у подавляющего большинства жительниц планеты. Были лишь настоятельницы в монастыре да учительницы в лицее, из которых мало кого можно было бы назвать по-настоящему добрыми к своим юным воспитанницам… Доброта как-то не одобрялась на Химере, тем более в том специнтернате, в который Джейн попала из монастыря святой Дианы.

– Стоит ли, милая, общаться с этими мужиками? Ведь они наверняка невольно бередят ту занозу… Да-да, я о Майкле. Вчера я просмотрела файл с твоим личным делом и именно поэтому настаиваю на отзыве тебя с этой работы. Ведь они лгуны и подлецы через одного. А каждый оставшийся второй – отъявленный мерзавец! Они такие же аудиторы, как я папа римский! По крайней мере, один из них – Кай Санди – работает на Управление. Именно такие ребята из спецслужб отправили твоего гм… суженого в «далекий рейс»…