Маргарет Уэйс - Похититель разума

Пустые, безжизненные глаза старика напоминали глаза рептилии. Абдиэль молча поклонился ей и перевел взгляд на Сагана. Поклонившись и ему, он спустился по ступеням в изумленную и любопытствующую толпу, окружавшую Дайена.

– Ты хорошо с ним поговорила, – заметил Саган.

Мейгри содрогнулась, словно наткнулась на ядовитую змею. Она не могла смотреть на Сагана, пытаясь подавить в себе ощущение растерянности и предательства, поднятые ловцом душ из глубин ее сердца.

– Не стоит меня перехваливать, милорд. Я позволила ему войти в свой разум! Я забыла о его могуществе. Я утратила бдительность...– Она тряхнула головой, чтобы избавиться от воспоминаний. – Но хватит об этом. А сейчас я, с вашего позволения, попытаюсь поговорить с Дайеном.

Она подняла на него глаза, улыбнулась.

– То, что ты сделал для мальчика, Дерек, очень благородно, очень великодушно. Я понимаю, чего это тебе стоило!

Саган холодно пожал плечами.

– Я сделал это для себя, миледи. Если бы его подвергли всеобщему осмеянию, разве смог бы я когда-нибудь возвести его на трон? И мне не нравится, что ты собираешься одна подойти к нему. Нам не следует разделяться.

– Не будь смешным. Мы же согласны в том, что мне надо поговорить с Дайеном, предупредить его об опасности. Кроме того, – добавила Мейгри, лукаво улыбаясь, – я умираю от жажды, а выпить мне не удастся, пока я с тобой.

– Как бы тебе не пришлось умирать от чего-нибудь еще, – угрюмо сказал Саган, удерживая ее за руку. – Абдиэль только начинает тебе угрожать. Ему нужна бомба. Ему нужны звездный камень и ты, чтобы завладеть им. Повторяю: для нас опасно разделяться.

– О чем вы беспокоитесь, милорд? – неожиданно рассмеявшись, спросила Мейгри. – Если ваше видение правдиво, мне угрожает опасность лишь от одного человека – от вас!

Саган отпустил ее, и Мейгри, торжественно отсалютовав ему, легко побежала вниз по ступеням. Он провожал взглядом развевающийся за ней голубой плащ. Серебряные доспехи, ослепительно сверкнув на свету, пропали из виду, смешавшись с многолюдной толпой. Но время от времени в толпе мелькал серебристый блеск, подобный отражению луны на поверхности ночного озера.

– Если кто и способен обмануть судьбу, то это будете вы, миледи. Я почти надеюсь...

Саган помолчал, обдумывая вопрос, который он так и не задал, и покачал головой

– Нет, поскольку это означало бы, что мы ввергнуты в хаос.

Командующий поднял глаза на сводчатый потолок, украшенный картинами на сюжет об Адонисе. О ком же еще? Красивый юноша был изображен рядом с кабаном, от клыков которого ему суждено погибнуть. Но Саган не замечал фреску. Он стремился заглянуть выше, за пределы, доступные смертным

– Я испытывал Тебя. Ты ответил мне – пощечиной от десницы Твоей!

Саган потер челюсть, словно действительно ощутил удар. – Но сейчас может получиться... к нашей взаимной выгоде! Теперь надо кое-что сделать. Для... – он умолк, смиренно покачав головой, – для моего короля.

Освободившись от сурового и неодобрительного взгляда командира, Мейгри наконец-то получила возможность с удовольствием выпить шампанского и наполнила себе бокал из фонтана, украшавшего стол. Раньше она заметила Рауля и его малорослого спутника, крутившихся среди гостей, и, вспомнив предостережение Сагана, не собиралась брать бокал из чужих рук. Потягивая вино, сразу же ударившее ей в голову, она принялась разглядывать зал и собравшихся в нем людей.

Никто не нарушал ее одиночества. Двое охранников внушительного вида репортеров и близко не подпускали, а те немногие, кто подходил к ней поближе, глазели на нее с нездоровым любопытством. Мейгри их понимала. Вероятно, Лазаря, восставшего со смертного одра, ожидал такой же прием. И дело не только в том, что она казалась призраком; она была, как это сказал Абдиэль – проклята? осквернена? Снага Оме, должно быть, рассказывает всем и вся историю про звездный камень. Осушив бокал одним махом, Мейгри налила себе еще. Алкоголь не дает забвения, но позволяет смотреть на все гораздо проще.

Она увидела, как Саган спустился по лестнице и почти сразу же вступил в разговор с этим пародышащим, Рикилтом. Они отошли и в конце концов потерялись из виду. О чем они говорили? Об измене и мятеже? Скорее всего. Рикилт в роли союзника. Приподняв бровь, Мейгри улыбнулась, наблюдая за поднимающимися пузырьками шампанского. Она вспомнила то время, когда Рикилт был врагом; вспомнила, как они высадились на его корабль и слепо шарахались в разные стороны, ничего не видя в густой ядовитой атмосфере, опасаясь стрелять, чтобы не попасть друг в друга, и представляли собой отличные мишени для пародышащих. Отчаявшись, Мейгри тогда открыла шлюз...

– Миледи, – обратился к ней Маркус, – у молодого человека неприятности.

Мейгри перевела взгляд на скопление людей у подножия лестницы, напоминавшее клубок змей, извивающихся вокруг какого-то центра. Она еле разглядела рыжую шевелюру.

– Сходите за ним, Маркус. Приведите его ко мне. Одного.

– Есть, миледи.

Телохранитель рассек толпу, как нож масло. Мейгри всмотрелась повнимательней, почти не сомневаясь, что увидит где-то рядом с юношей развевающиеся зловещим облаком алые одежды с черной молнией. Однако Маркусу удалось выполнить приказ и извлечь Дайена из людской гущи. По выражению лица юноши Мейгри не могла определить, благодарен ли он за спасение или разозлен тем, что ему сорвали первую в жизни пресс-конференцию. Но сейчас ее это не волновало. Несмотря на выпитое шампанское, настроение у нее было совсем не безоблачным. Она только что заметила, как Абдиэль о чем-то переговаривается со Снагой Оме. При этом адонианец поигрывал звездным камнем...

– Вы желали поговорить со мной, миледи? – холодно и отчужденно, будто их только что представили друг другу, поинтересовался Дайен.

Мейгри смотрела на Абдиэля достаточно долго, чтобы Дайен мог проследить направление ее взгляда.

– Мне не очень нравится ваше окружение, молодой человек.

Дайен вспыхнул, побагровел.

– То же самое я могу сказать в отношении вас, миледи, – бросил он, глядя на телохранителей, на фениксов, украшавших их панцири.

Мейгри поняла его намек, решив пропустить его мимо ушей.

– Я предупреждала вас о ловцах душ, Дайен. Я говорила вам, как они извратили могущество Королевской крови.

Она заметила холод в его глазах, почувствовала, как ледяная стена вырастает между ними. Отказавшись от прямой атаки, она отступила, попыталась убедить его выйти из укрытия.

– Я не виню вас. Я виню себя. Я мало рассказывала о них, но лишь потому, что считала их всех покойниками. Я думала, что Абдиэля нет в живых! Если б я знала...