Эрик Рассел - Зловещий барьер

Понадобилось целых два часа, чтобы отыскать трех свидетелей.

Первым оказался толстяк с потной физиономией.

– Я шел себе мимо и не особенно глазел по сторонам, – сказал он Грэхему. – У меня и так забот по горло, ясно? Тут этот тип заорал как резаный, исполнил что-то вроде танца и бросился наперерез транспорту.

– Ну а потом что?

– Я понял, чем это пахнет, и поскорее отвернулся.

Второй шла пышная блондинка. Она явно нервничала. В руке она комкала крошечный платочек, который, отвечая, то и дело покусывала за уголок.

– До чего же он меня перепугал! Вел себя так, как будто охотился за привидением. Я еще подумала, что он его видит воочию. Потом закричал, замахал руками и, как безумный, ринулся через дорогу.

– А вы не расслышали, что именно он закричал?

Она снова вцепилась зубами в платочек. В светло-голубых глазах мелькнул испуг.

– Он так меня расстроил, что я совершенно ничего не разобрала. Он что-то выкрикивал хрипло и громко, во весь голос. Что-то вроде: «Нет, нет, Бога ради, нет!» и еще какой-то бессвязный бред.

– И вы не заметили ничего такого, что могло бы вызвать столь странное поведение?

– В том-то и дело, что нет! – Прикусив платочек, она повела глазами, словно силясь увидеть нечто незримое.

– Наверняка еще до конца недели побежит за советом к какому-нибудь ясновидящему, – заметил Воль.

Третий свидетель, холеный мужчина с вкрадчивыми манерами и хорошо поставленным голосом, сообщил:

– Я заметил мистера Рида, когда он шел мне навстречу. У него был совершенно необычный взгляд: глаза такие яркие и блестящие, как будто в них накапали белладонны.

– Что такое? – насторожился Воль.

– Накапали белладонны – мы в театре иногда так делаем.

– Понятно, – Воль успокоился.

– Он испуганно оглядывался по сторонам, посматривал то вверх, то вниз, как будто чего-то опасался. Я почувствовал: он что-то ищет, но совсем не хочет найти.

– Продолжайте, – подбодрил его Грэхем.

– Он приблизился ко мне, и вдруг лицо его побледнело. Казалось, его внезапно объял панический ужас. Он стал неловко отмахиваться, как будто старался отразить роковой удар, потом выкрикнул что-то нечленораздельное и бросился на проезжую часть. – Свидетель обреченно пожал плечами. – И тут его сбил двадцатитонный грузовик. Я ни минуты не сомневаюсь, что смерть наступила мгновенно.

– Вы не расслышали, что он кричал?

– Боюсь, что нет.

– И не заметили ничего, что могло бы его так перепугать?

– Нет, ничего, – уверенно ответил мужчина. – Этот случай так меня потряс, что я сразу же стал искать причину. Но так и не смог найти. Мне кажется, его убило что-то незримое – может быть кровоизлияние в мозг.

– Мы вам очень обязаны. – Пока Воль набирал номер морга, Грэхем молча провожал взглядом уходящего свидетеля, предаваясь своим невеселым размышлениям.

Что за тонкая неуловимая стихия, скрытая в безднах человеческой психики, заставляет малайцев хвататься за нож и мчаться очертя голову, убивая кого попало без малейшего повода? Что за иная, но схожая стихия сумела внушить всей японской нации, что на ритуальное харакири надлежит взирать с отрешенным бесстрастием? Что заставляет индусов-фанатиков с радостью лишать себя жизни грозной колесницей Джагернаута? А может быть, теперешняя вспышка смертей вызвана коварным нашествием какого-то нового вируса, который размножается и распространяется в наиболее цивилизованной среде, причем его роковым образом стимулируют йод, мескаль и метиленовая синька?

Он был вынужден прервать свои раздумья, поскольку Воль уже повесил трубку и смотрел. на него с видом мученика, обреченного расплачиваться за прошлые прегрешения.

– Рида еще не вскрывали, но уже ясно, что хотя бы по одному параметру он укладывается в общую схему. Он тоже разукрасил себя йодом.

– Левую руку?

– Нет, видно, он решил соригинальничать, или ему просто так было удобнее. На этот раз левая нога – от бедра до колена.

– Тогда его можно внести в наш список, – сказал Грэхем. – Будем считать, что это еще один случай, хотя пока и не до конца выясненный.

– Скорее всего, так оно и есть.

– Знаешь, Арт, к мескалю твоя теория о наркотиках еще, может быть, и подходит. Но что ты скажешь об остальных веществах, которые применялись вместе с ним? Ведь и йод, и метиленовая синька – никакие не наркотики, в том смысле, который ты подразумеваешь. Они безвредны, и привыкнуть к ним невозможно. С винта от них тоже никто не сходит.

– Как и от воды, с той разницей, что многие разбавляют водой виски.

– При чем тут это? – Грэхем нетерпеливо отмахнулся. – На мой взгляд, нам нужно сделать два логических шага. Первый – как следует прочесать квартиру Рида. И второй – проконсультироваться у специалиста, как могут действовать на организм мескаль, метиленовая синька и йод, если применять их так, как это делали потерпевшие.

– Берлога Рида за городом, – заметил Воль – Схожу-ка я за машиной.

На холостяцкой вилле Стивена Рида хозяйство вела пожилая хлопотливая экономка. Ни в чем, кроме домашних дел, она не разбиралась А когда ей сообщили печальную весть, она и вовсе не смогла сказать ничего вразумительного, даже если и знала.

После того, как женщина удалилась к себе в комнату, они с привычной сноровкой обследовали кабинет Рида. Там была уйма разных бумаг, которые они стали просматривать с лихорадочной быстротой.

– Следующий кандидат на сердечный приступ – это мой шеф, – предрек Воль, сгребая очередную кучу писем.

– С чего бы это?

– Здесь должна разбираться местная полиция. Если бы он только увидел, как я с твоей легкой руки шурую в чужом округе, его бы точно удар хватил. Если хочешь знать, из-за тебя мне светит понижение в чине.

Грэхем насмешливо фыркнул, не прерывая поисков. Через некоторое время он обратился к Волю. В руке у него было письмо.

– Вот, послушай «Дорогой Стив! Я был очень опечален, когда узнал, что Мейо дает тебе свои снадобья. Мне, конечно, известен твой интерес, и все же, честно говоря, эти забавы – пустая трата драгоценного времени. Советую выбросить все в мусорное ведро, а заодно и из головы. Я совершенно уверен, что так безопаснее». – Он оторвал взгляд от письма. – Здесь стоит адрес Уэбба. И подпись – «Ирвин».

– А дата?

– Двадцать второе мая.

– Совсем свежее.

– Вот и двойная связь, – заметил Грэхем, – Мейо – Уэбб – Рид. Передача шла от одного к другому, именно этого я и ожидал.

– Я тоже. – Воль перелистал страницы, бегло просматривая текст. – Личные рекомендации как раз то, о чем я тебе говорил. Хотя дело выглядит так, как будто Уэбб почему-то старался отговорить Рида.

– Потому что такие забавы чреваты смертельным исходом. Уэбб еще тогда это понял! Двадцать второго мая он знал, что его дни сочтены, так же точно, как я знаю, что стою здесь перед тобой собственной персоной. Он уже ничего не мог изменить, но пытался отвести Рида от края пропасти.