Эрик Рассел - Зловещий барьер

– Что? – пилот озадаченно уставился на него.

– В Силвер Сити, – настойчиво повторил Грэхем. Он схватил пилота за плечо и потряс, чтобы до того лучше дошло. – Как можно скорее доставьте меня в Силвер Сити!

– С какой стати?

– Черт бы тебя побрал! – угрожающе прорычал Грэхем. – Ты еще будешь качать права, в такое-то время! Выбирай: или ты берешь меня с собой, или твою машину конфискуют!

Властные интонации, прозвучавшие в его голосе, возымели действие. Пилот пришел в себя и поспешно сказал:

– Конечно, я вас возьму! – Он даже не спросил, кто Грэхем такой и зачем ему нужно в Силвер Сити. Торопливо забравшись в кабину стройного двухместного реактивного самолета, он подождал своего попутчика. Из хвостовых сопел вырвалось пламя, спортивная машина побежала по бетонной полосе, оторвалась от нее и под острым углом ушла в синеву.

Цель полета скрывалась за плотной завесой пыли, которая по мере их продвижения медленно, словно нехотя, оседала. Как раз в тот миг, когда самолет с ревом закружил над городом, налетевший порыв ветра разогнал пелену сухой взвеси, и перед глазами открылось то, что еще недавно было Силвер Сити.

Глянув вниз, пилот издал сдавленный возглас, заглушенный воем кормовых двигателей, и снова вцепился в рычаги управления, которые на секунду выскользнули у него из рук. Изрыгая языки пламени и пара из докрасна раскаленных дюз, машина с гулом сделала крутую «свечку». При этом с небольшой высоты Грэхем увидел такое, что внутри у него все болезненно сжалось.

Силвер Сити исчез с лица Земли. То место, где он совсем недавно стоял, выглядело теперь огромным шрамом на лице Айдахо, раной в пять миль шириной, усеянной руинами, по которой – кто ползком, кто падал, кто хромая – с трудом передвигались немногие оставшиеся в живых.

Еще не оправившись от потрясения, пилот стал неуверенно заходить на посадку. Он выбрал ровную полоску песка на северном краю шрама и бросил машину вниз. Вот она коснулась колесами земли, подпрыгнула, снова коснулась земли, накренилась, ее правое крыло зарылось в песок. Машина описала полукруг, правое крыло оторвалось, и она завалилась на правый борт, нелепо задрав левое крыло к небу. И Грэхем, и пилот были невредимы. Они выбрались наружу и теперь стояли рядом, молча осматриваясь.

Всем час назад здесь был оживленный городок, чистенький и уютный, с населением тридцать пять тысяч душ. Теперь же это была равнина, словно вынырнувшая из глубин преисподней, – пустыня, изрытая кратерами, однообразие которой нарушали только невысокие груды кирпича да сплетения искореженных балок. Бледные змейки дыма все еще извивались, покачиваясь в такт отдаленным стонам. То здесь, то там рушились каменные глыбы, с грохотом отделяясь от своих соседей, да со звоном лопались стальные балки.

Но было еще и кое-что другое, от чего хотелось отвести глаза, что хотелось навсегда изгладить из памяти, зафиксировавшей все с фотографической точностью. Яркие клочья мяса и кровавые сгустки с прилипшими лохмотьями ткани. Нечто бесформенное в изодранных джинсах. Обваренная голова, от которой еще шел пар. Рука, намертво приставшая ж балке, – пальцы, вытянутые к чему-то навеки недоступному, подают Всевышнему тайный знак.

– Это пострашнее, чем извержение вулкана Кракатау, – сдавленным голосом проговорил Грэхем. – Страшнее даже, чем катастрофа в Мон-Пеле.

– Ну и взрыв! Ну и взрыв! – возбужденно жестикулируя, приговаривая пилот. – Не иначе как атомный. Вы знаете, чем это чревато?

– Еще бы!

– Здесь каждый дюйм земли излучает смерть. И с каждой секундой доза, которую мы с вами получаем, все увеличивается.

– Да, не повезло, – Грэхем кивнул в сторону бесполезного теперь самолета. – Может, вам стоит как-то выбираться отсюда, а? – Он старался говорить как можно мягче. – Пока мы не знаем, есть ли здесь радиация. А к тому времени, когда это выяснится, будет слишком поздно.

Неподалеку из-за пирамиды искореженных балок с трудом выкарабкался человек. Он стал хромая обходить воронки, неуклюже одолевать страшные завалы и, наконец, пошатываясь и припадая на одну ногу, подбежал и застывшей в ожидании паре.

Это был мужчина. Вокруг его ободранных ног болтались драные лохмотья. Когда он приблизился, стала видна маска из грязи и крови, покрывающая мертвенно-бледное лицо, на котором горели полубезумные глаза.

– Никого не осталось! – выкрикнул пришелец, махнув дрожащей рукой в ту сторону, откуда появился. – Никого, – он издал странный смешок. – Никого, только я да еще жалкая горстка угодных Всевышнему. – Скорчившись на земле, он поднял воспаленные глаза к небу и что-то забормотал так тихо, что разобрать было невозможно. Сквозь лохмотья, свисающие с левого бедра, сочилась кровь. – Слушайте! – вдруг воззвал он, приложив к уху дрожащую руку. – Гавриил затрубил в трубу, и даже пение птиц смолкло. – Он снова хихикнул. – Ни одной птицы. Все они попадали с неба замертво. Как дождь. – Покачиваясь взад и вперед, он вновь забормотал что-то нечленораздельное.

Пилот сходил к самолету и вернулся с фляжкой. Взяв ее, мужчина стал глотать крепкое бренди, как воду. Он задыхался и снова пил. Опорожнив фляжку, он вернул ее владельцу и опять стал раскачиваться. Постепенно в глазах у него появился проблеск разума.

С усилием поднявшись на ноги, он, покачиваясь, посмотрел на собеседников и проговорил уже более нормальным тоном:

– У меня была жена и двое ребят. Отличная жена и ребятишки, дай Бог каждому. И где они теперь? – Глаза его снова загорелись. Он переводил вопрошающий взгляд то на одного, то на другого, словно надеясь получить ответ, но ответа не было.

– Не надо отчаиваться, – попытался утешить его Грэхем. – Не надо, пока не узнаете наверняка.

– Расскажите, как все произошло, – попросил пилот.

– Я работал на Бора авеню, закрепляя на трубе особый незадуваемый колпак. И только я потянулся за куском проволоки, как все вокруг полетело в тартарары. Что-то сорвало меня с места, пронесло по воздуху и швырнуло наземь. А когда я поднялся, никакого Силвер Сити и в помине не было. Он закрыл глаза руками и постоял так некоторое время. – Ни улиц, ни зданий. Ни моего дома, ни жены, ни детишек. Только мертвые птицы падали с неба.

– А вы не догадываетесь, отчего все это случилось? – спросил Грэхем.

– Как же, – ядовито проговорил мужчина. – Это все штучки компании Нэшнл Кэмера; вечно они лезли, куда не следует. Только бы выгадать лишние десять центов, а потом – гори все ясным огнем! Пусть все, кто с ними заодно, будут прокляты – душой и телом, отныне и во веки веков!

– Вы хотите сказать, что взрыв произошел на территории их завода? – вставил Грэхем, прервав его тираду.

– Ну конечно! – В глазах говорящего вспыхнула ненависть. – Рвануло их резервуары. Там была целая батарея цилиндров; в них хранился миллион галлонов раствора нитрата серебра. Вот эти галлоны и взорвались разом – и отправили все прямехонько в преисподнюю. Кто им позволил хранить эту дрянь посреди города? По какому праву? И кто за все ответит? Да за такое повесить мало! Вздернуть бы их всех повыше, чем город взлетел! – Он яростно сплюнул, потер распухшие губы. В чертах его лица таилась смерть. – Мирные дома, счастливые семьи – все стерто с лица земли, все…