Эрик Рассел - Зловещий барьер

– Я эти зацепки нахожу почти каждое утро, – мрачно изрек Грэхем, – а ж вечеру они рассыпаются в прах. Просто я – сыщик-недотепа и с самого начала наломал дров! – Он поджал губы и вздохнул. – А что поделывают правительственные эксперты?

– Насколько мне известно, ничего. Две группы сидят в глуши, в тех местах, которые выбрал Лимингтон. Они уже убедились, что сама эта глухомань, которая должна служить защитой, стала помехой. Они что-то изобретают, разрабатывают, создают, а потом оказывается, что поблизости нет витонов, на которых можно было бы все испытать.

– Дьявол, это я не учел, – признался Грэхем.

– Вы тут ни при чем. Никто из нас об этом не подумал. – Сангстер помрачнел. – Если перевести лаборатории в людные места, витоны их быстро уничтожат. Вот в чем загвоздка. – Сангстер нетерпеливо щелкнул пальцами.

– Наверное, вы правы, сэр, – согласился Грэхем. – Я снова свяжусь с вами, как только у меня будет что-нибудь стоящее.

– Куда вы теперь? – последовал внезапный вопрос.

– Я туговат на ухо, – сообщил Грэхем. – Вот забавно – совсем ничего не слышу!

– Ну ладно, ладно. – Грэхем ощутил в тоне собеседника разочарование. – Вам лучше знать. Будьте осторожны! – Послышался громкий щелчок – Сангстер повесил трубку.

– Если есть сомнения, – туманно заметил дежурный сержант, – всегда подумай: кто на этом наживается.

– Ну и кто же наживается теперь? – осведомился Грэхем.

– Похоронных дел мастера! – Поймав улыбку собеседника, сержант нахмурился. – Не так, что ли?

Надпись на бронзовой табличке гласила: «Американская корпорация по производству холодильников». Грэхему пришлось минут пять уламывать несговорчивого секретаря, пока тот наконец согласился допустить его к дубовой двери, на которой золотыми буквами сияло имя директора.

На двери значилось: «Турлоу»; обладатель сей фамилии напоминал живую мумию. Похоже, что этот Турлоу весь высох, ведя постоянную погоню за прибылью.

– Ничем не смогу вам помочь, – заявил Турлоу после того, как Грэхем объяснил цель своего прихода. – Голос его шелестел, как древний папирус. – Мы не смогли бы предоставить фургон-рефрижератор даже занзибарскому султану, предложи он нам за него столько драгоценностей, сколько весит машина. С начала войны наш завод выполняет только правительственные заказы, за это время мы не продали ни единого холодильника.

– Это ничего не значит, – возразил Грэхем, не вдаваясь в дискуссию. – Рефрижератор нужен для университета, там его разберут по винтику. Дайте мне список ваших местных клиентов.

– Вот уж дудки! – Костлявой рукой Турлоу потер желтоватую плешь – Когда-нибудь ситуация изменится. Придет и мой час. Каким же идиотом я буду выглядеть, если список моих клиентов попадет к конкурентам!

– Вы что же – хотите меня оскорбить? – угрожающе начал Грэхем.

– Да никого я не оскорбляю, – махнул рукой Турлоу. – – Откуда мне знать, тот ли вы, за кого себя выдаете? Это ваше колечко для меня ровным счетом ничего не значит. А что там написано, без микроскопа все равно не прочитать. Почему ваше начальство не снабдило вас микроскопом? – Он разразился похоронным хихиканьем: – Хе-хе-хе!

Едва сдерживаясь, Грэхем спросил:

– Ну, а если я принесу вам письменное подтверждение, тогда вы дадите мне список?

– Если то, что вы принесете, меня удовлетворит, – Турлоу перестал хихикать и хитро прищурился, – то дам. Только пусть оно будет убедительным. Ни одному ловкому конкуренту не удается выманить у меня список только потому, что торговля сейчас дышит на ладан.

– Да вы не бойтесь, – Грэхем встал. – Все будет написано черным по белому, иначе полиция притянет меня в суд. – Задержавшись у двери, он задал еще один вопрос: – Вы давно изображаете медведя на торговой марке?

– С самого начала. Больше тридцати лет. – Турлоу просиял от гордости. – Для клиентов стоящий медведь ассоциируется с продукцией, которая не знает себе равных, с продукцией, которая, – хоть это только мои слова – везде ценится, как…

– Спасибо, – перебил его Грэхем, не дав закончить хвастливую тираду, и вышел.

Упрямец, с которым он сражался при входе, проводил его до дверей и спросил:

– Ну как, согласился?

– Нет.

– Я так и знал.

– Почему?

Секретарь слегка смутился.

– Не следовало бы вам говорить, но, если честно, у Турлоу зимой снега не выпросишь.

Внимательно взглянув на собеседника, Грэхем хлопнул его по плечу.

– Вам-то чего беспокоиться? Время работает на вас. Как только он сыграет в ящик, вы тут же сядете на его место.

– Если хоть один из нас до этого доживет, – мрачно изрек секретарь.

– А вот это – уже моя забота, – сказал Грэхем. – Привет!

В угловой аптеке оказалась телефонная будка. Перед тем, как в нее войти и повернуться спиной к залу, Грэхем сначала бдительно ощупал взглядом четверых покупателей и троих продавцов.

Он подозревал всех. Предупреждающий голос в мозгу нашептывал: его разыскивают с беспощадной решимостью, неуловимый враг наконец сообразил, что источник сопротивления кроется не столько в кругу ученых, сколько в маленькой группе королей сыска, где он – козырной король.

Витоны компенсировали свое неумение различать людей, которые все для них на одно лицо, как овцы в стаде. Они насильно завербовали других людей и заставили их выбирать из стада особо упрямых особей. Теперь витонам помогают орды прооперированных пособников, своеобразная пятая колонна – безмозглая, беспомощная, безнадежная, но от этого не менее грозная.

Раньше Грэхем был в безопасности, если не считать какого-нибудь бродячего витона, который время от времени докучал ему, читая мысли.

Теперь же ему угрожали витонские наемники – его собственные собратья. Этот новый метод, – натравить брата на брата – таил смертельную угрозу.

Набирая номер, он возблагодарил Бога за то, что в ослепленном мозгу Воля не возник ни его портрет, ни изображение его квартиры. Угасающий, сумбурно мечущийся рассудок лейтенанта беспомощно выдал сведения о штаб-квартире разведки, и тогда алчные хищники презрительно бросили его на берегу, спеша устроить кровавую резню.

У Грэхема никогда не повернется язык сказать крепышу-полицейскому, что он и только он навел врага на Лимингтона и остальных.

– Это Грэхем, – сказал он, услышав щелчок снимаемой трубки.

– Послушайте, Грэхем, – донесся из трубки взволнованный голос Сангстера. – Сразу же после вашего недавнего звонка я связался с Вашингтоном. Нас соединили через любительские радиопередатчики. Похоже, радиолюбители – последняя надежная система связи, которая у нас осталась. Вас срочно требуют в Вашингтон. Так что поторапливайтесь.

– А зачем, сэр, – вы не в курсе?