Эрик Рассел - Ближайший родственник

– Если нужно усилить мысли, чтобы послать их на большое расстояние, тогда лучше выражать их словами. Все люди так поступают, когда, решая какой-нибудь вопрос, разговаривают сами с собой. Разве вы никогда не разговариваете с собой?

– Не ваше дело. Есть ли у вас доказательства, что ваш Юстас – не игра воображения?

Глубоко вздохнув, Лиминг решительно продолжал:

– Он наделен способностью делать много такого, после чего остаются очевидные последствия. – Он перевел взгляд на совсем отключившегося офицера слева от коменданта. – Скажем, если мой Юстас заимеет зуб на этого офицера и сообщит мне, что намерен устроить ему падение с лестницы, и если в скором времени ваш офицер свалится с лестницы и сломает себе шею…

– Это может оказаться простым совпадением, – насмешливо парировал комендант.

– Может, – согласился Лиминг. – Только не исключено, что таких совпадений окажется слишком много. Если Юстас пообещает, что сделает сорок или пятьдесят вещей подряд, и все они произойдут, это может означать следующее: либо он выполнил обещание, либо он пророк, каких не знает мир. Только Юстасы не претендуют на роль пророков. Ни одно живое существо, будь оно видимым или невидимым, не способно столь точно предвидеть будущее.

– Это похоже на правду.

– Вы признаете, что у вас есть отец и мать?

– Ну, разумеется, – согласился комендант.

– И не считаете это чем-то странным или необычным?

– Конечно, нет. Появиться на свет без участия родителей – немыслимое дело.

– Вот и мы точно так же признали, что у нас есть Юстасы, и не мыслим жизни без них.

Комендант обдумал это заявление и сказал офицеру, сидевшему справа:

– Это попахивает взаимным паразитированием. Было бы интересно узнать, какую пользу они получают друг от друга.

– Бессмысленно спрашивать, что имеет от меня Юстас, – вклинился в разговор Лиминг. – Я не сумею объяснить, потому что сам не знаю.

– И вы хотите, чтобы я вам поверил? – спросил комендант, всем своим видом показывая: «Меня не проведешь». Он обнажил зубы. – Вы же говорили, что можете с ним разговаривать. Почему бы не спросить его самого?

– Нам, землянам, уже давным-давно надоело задавать подобный вопрос. Пришлось закрыть тему и просто принять такое положение дел.

– Почему?

– А потому что ответ всегда один и тот же. Юстасы охотно допускают, что мы для них необходимы, но не могут объяснить, зачем. Именно потому, что нам этого не понять.

– Не исключено, что это лишь отговорка, уловка, продиктованная инстинктом самосохранения. Они не говорят вам потому, что не хотят, чтобы вы об этом узнали.

– Ну и что вы нам предлагаете делать?

Уклонившись от ответа, комендант продолжал:

– А какую выгоду имеете вы от этого союза? Вам-то от вашего Юстаса какой прок?

– Он обеспечивает общение, покой, новости, советы и…

– И что еще?

Уперевшись руками в колени и подавшись вперед, Лиминг выпалил коменданту прямо в лицо:

– А если понадобится – то и месть!

Удар попал в самую точку. Комендант отпрянул со смешанным выражением досады и недоверия. Младшие офицеры незаметно поежились. Чтобы тебя прикончил какой-то призрак – это уже не война, а черт знает что!

Взяв себя в руки, комендант выжал кривую усмешку и заметил:

– Вы у нас в плену. И содержитесь в заключении уже довольно долго. Что-то ваш Юстас не особенно переживает на этот счет.

– Пока нет, – охотно согласился Лиминг.

– Что значит «пока»?

– Ведь Юстас – существо свободное и по собственной воле странствующее во вражеском окружении. У него полно срочных дел, так что пока он занят по горло. Он уже немало сделал и еще много чего сделает… в свое время и на свой лад.

– Неужели? И что же он намерен сделать?

– Поживем – увидим, – многозначительно произнес Лиминг.

Собеседники не проявили никакого энтузиазма.

– Никому еще не удавалось посадить землянина в тюрьму больше, чем наполовину, – продолжал он, – на телесную, видимую, осязаемую половину. Зато другую половину вам не поймать никакими силами. Она никому не дается в руки. Бродит себе по свету, вынюхивая военные тайны, устраивает мелкие диверсии – словом, живет в свое удовольствие. Вы сами заварили кашу – вам и расхлебывать.

– Мы? Никто вас сюда не звал. Вы свалились на нашу голову без всякого приглашения.

– У меня не было выбора. Ведь я совершил аварийную посадку. Ваш мир мог оказаться дружественным. Но этого не случилось. Кого же теперь винить? Если уж вы встряли в войну с союзниками на стороне Сообщества, сами теперь и отдувайтесь, в том числе и за все проделки Юстаса!

– Вот мы вас шлепнем, и дело с концом.

Лиминг надменно усмехнулся.

– И тем самым еще раз осложните свою участь.

– Каким же образом?

– Юстас живет дольше своего партнера-землянина. Когда человек умирает, его Юстасу требуется от семи до десяти лет, чтобы уйти из жизни. У нас есть древняя песня, в которой говорится: старые Юстасы никогда не умирают – они просто исчезают. В нашем мире блуждают тысячи одиноких, неприкаянных Юстасов, которые постепенно исчезают.

– И что с того?

– Убейте меня – и вы обречете моего Юстаса на полное одиночество. Ведь рядом с ним не будет ни человека, ни другого Юстаса. Дни его сочтены, и он это знает. Терять ему нечего, поскольку его уже больше не сдерживают соображения моей безопасности. Поскольку я ушел навеки, он сможет снять меня со счета и уделить все свое внимание чему его душе угодно.

Он покосился на собеседника и добавил:

– Как пить дать, он впадет в ярость и учинит форменный погром. Не забывайте: для него вы – враги. Его не остановят никакие сантименты или угрызения совести.

Комендант молча соображал. Поверить в услышанное было весьма трудно, и он с трудом удержался от искушения сразу же начисто отмести все эти россказни. Но до начала звездных войн было так же трудно поверить в гораздо более фантастические истории, которые теперь воспринимаются как нечто само собой разумеющееся. Он не решался отмахнуться от услышанного, как от заведомой чепухи. Давно прошли те времена, когда можно было позволить себе излишнюю самоуверенность. Космические полеты всех известных звездных рас дали лишь самые поверхностные сведения об одной-единственной галактике из невообразимого множества миров, составляющих вселенную. Кто знает, какие невероятные тайны еще ожидают своих открывателей – в том числе, быть может, и такие эфирные создания, как эти Юстасы.

Да, глупцы верят, потому что доверчивы – или же доверчивы, потому что глупы. Умные люди ничего не принимают на веру, но и не отвергают все подряд, ибо понимают всю ограниченность своих познаний. В данный момент комендант остро понимал, что его познания по части так называемых землян близки к нулю. Может статься, что они и вправду двойные существа – наполовину Джо, наполовину Юстасы.