Дрой - Фанфик Не имея звезды

— Я не храплю, — возмутился Геб. — Но даже не надейся, что я опять пойду на подобный подвиг. Даже поцелуи всех девчонок школы не заставят меня так мучить свой бедный, слабый организм, — Ланс притворно всхлипнул и тут же, выпрямившись, снял иллюзорную шляпу и поклонился. — Я склоняюсь перед вами миледи, ваша стойкость не знает равных. Чары Бинса соскальзывают с вас как с гуся вода.

— Позер, — фыркнула Грейнджер и обняв учебник по трансфигурации, словно тот был скрижалями завета, отправилась дальше по коридору, отчетливо чеканя шаг.

Народ, кто смеясь, кто перешептываясь, двинулся следом. Межде первыми уроками была слишком короткая перемена, которой хватало как раз чтобы добраться до следующего кабинета, а опаздывать к Железной леди, не хотел никто. Браун, стрельнув глазками на Ланса, который уже пожалел о маленькой авантюре, догнала свою подругу — одну из близняшек Патил и хихикая, скрылась за поворотом. Герберт остался один рядом с кабинетом, в котором профессор-привидение летало по кругу, что-то бурча под свой призрачный нос. Никто не ждал Ланса. Несмотря на то что он был всеобщим любимцем, друзей так и не завел. А об авантюре парень пожалел, потому как теперь Браун надумает себе невесть чего, а потом пойдут проблемы, шепотки и прочее. Пожалуй, следующую неделю, стоит больше времени проводить в библиотеке в своем классе. Подхватив сумку, и привычным жестом заткнув палочку за пояс, Геб направился в класс трансфигурации, по дороге придаваясь воспоминаниям.

Первая неделя была самой, как бы сказать — ошеломляющей. Уже на следующее утро, Герберт, сидя за столом своего факультета в той самой зоне отчуждения, начал сильно сомневаться в разумности волшебников. Ну а как иначе? Не успел он десть свою овсянку, как в окно начали влетать совы. Нет, ну ладно бы они после трапезы почту приносили, но не прямо же во время процесса поглощения пищи. А ну как нассут, или насрут, прямо в тарелку? Ну да ладно, зато парнишка получил таки свой подарок. Дамблдор, вместе с огромной пичугой, прислал ему талмуд с таинственным названием «Нумерлогия, Составь свое заклинание». Но на этом приятности не заканчивались, в посылке оказалась вторая книга. Она была не так велика, всего странниц триста, и называлась «Руны». А в приложенном письме, Дамблдор объяснил что эти два труда нельзя читать по отдельности, иначе это будет Сизифов труд. Мальчик поблагодарил доброго дедана счастливой улыбкой и кивком головы, а тот незаметно поднял бокал, показывая что благодарности приняты. Но начать изучение мальчику не было суждено. Во-первых, открыв книгу, он увидел огромную фигу. На осознание лишь первой главы, он истратил десять футов пергамента, две чернильных банки, и кучу времени. А запомнил всего три формулы и решил лишь два задания. В общем, предмет оказался хоть и жутко интересный, но архи сложный. Так что парень решил не торопиться, и идти потихонечку, а на третьем курсе обязательно взять в дополнительные предметы Нумерология и Древние Руны.

Впрочем, была и другая причина. Из-за того что на факультете не нашлось ни единой душе, которая бы не жаждала немедленной смерти «паршивой грязнокровки», мальчик, дабы не обострять ситуацию и не лезть на рожон, все свободное время проводил в библиотеке. Там он читал редкую художественную литературу, попадающуюся на полках, и разные учебники, которые упоминали в своих лекциях профессора. Ну а лекции эти сперва ошарашили парня, а потом огорчили. Он-то, сидя в комнате в Дырявом Котле, полагал что приедет и тут же обделается на практике, но где была практика и где были первокурсники. Когда первые лекции буквально на каждом предмете были посвящены технике безопасности, Геб начал понимать что, что-то здесь не так. Потом, правда, началась практика не зельеварении, никогда не бывающая скучной благодаря добряку Невиллу, готовому взорвать котел по первому требованию высших сил. НУ а еще благодаря тому что сальновлосый ублюдок не мог упустить шанса опустить Поттера. Когда тот грыз его на тему бездарности, тупости и слабоумия, Геб тихо посмеивался про себя, нет, не из злорадности, а просто потому что уж очень колкие и язвительные обороты использовал зельевар. Но когда тот начинал поливать грязью погибшего отца очкарика, Герберт тих выл, опять же про себя. Нет, не из сожаления к Поттеру, а просто потому что будь сальноволосый сейчас в приюте, ему бы все проходы прочистили, зубы повыбивали, а потом зарыли бы с головой в яму с дерьмом. Такого себе не позволяли даже самые отмороженные из приютского персонала — родители это святое, а уж погибшие родители. Нет, Снейп действительно был полным и безоговорочно конченным ублюдком, если позволял себе такое. Единственное чего не понимал Геб, это как Поттер может спокойно все это сносит. Попробуй зельевар сказать подобное Лансу, и мгновенно обзавелся бы новой дыркой в районе пуза. Но время шло, а Снейп держал с Лансом холодный нейтралитет. Он не доставал мальчика, а мальчик не доставлял никаких неудобств и проблем.

Потом были полеты, на которых все тот же Поттер успел нехило отличиться и даже загреметь в сборную своего факультета по квиддич. Чем вызывал зависть всех мальчишек от мала до велика. В том числе и Геба. Ланс уважал спорт, а уж первый полет на метле вызывал у него целую бурю эмоций, тем более что мадам Трюк отметила его способности в этом деле. Следом шла Травлогия, на которой так же нельзя было зевать, а то какой-нибудь особо ретивый куст тяпает вам палец, или что-нибудь более важное. И за всеми этими перипетиями, Ланс не особ замечал, что на уроках ЗоТИ, Трансфигурации и Чар, ни проходят лишь общую теорию и бесконечно разучивают основные взмахи палочкой. А еще правильное произношение некоторых латинских корней и целых слов. Почему в Хогвартсе попросту не ввели урок латыни, мальчик так и не понял.

Но минул месяц, и стало понятно — пока придет черед практики, Геб рискует растерять все свои навыки. Так что он, недолго думая, стал по ночам выбираться из гостиной и окольными путями добираться до заброшенного класса на втором этаже, где самостоятельно занимался. В основном Трансфигурацией, так как безбожно по ней отставал. Вернее, отставал бы, очнись практика хотя бы в первой половине сентября.

И в один такой свой переход, в середине сентября, Герберт наткнулся на обжимающуюся парочку, надо сказать, весьма усердно и увлеченно обжимающуюся. Например с парня уже слетела мантия и рубашка, а правая лямка девушкиного лифчика, уже давно сползла с атласного плечика. От немедленно проклятия, которое уже было готово сорваться в сторону Герберта, спасло лишь то что эта розововолосая девушка узнала мальчика и вовремя остановила разгоряченного парня. Леди оказалась ни кто иная, как та самая официантка из кафе Фортескью. С этих самых пор было положено начало становления Герберта Ланса, как главного любимца школы.