Raven912 - Школьный демон. Третий курс

— Вот, о чем я и говорил, — сказал он мне. — Попробуй на ней заклятье Поиска…

Я взмахнула палочкой. Повиновалась она тяжело и неохотно, но моя палочка так и сгинула где-то в Министерстве, или даже была уничтожена. Так что приходится довольствоваться тем, что было более-менее пригодно из накопленных трофеев Дома. Тем не менее, палочка работала, и результат выполненного заклятья поразил меня:

— Она… ведьма?! — вот точно помню, что когда Гарри принес девочку — она была стопроцентной магглой. А сейчас присутствует однозначный отклик… Конечно, Великой ей не быть, в один ряд с Дамблдором, Темным лордом… да, пожалуй, даже с Поттером и Грейнджер, ей не встать. Но вот хороший средний уровень, повыше всяких там Уизли* — вполне может быть.

/*Прим. автора: я бы не рассматривал Беллу как некий идеал беспристрастности и точности. В данном случае, оценивая всех Уизли она скорее выдает желаемое за действительное… что и послужило, скорее всего, причиной ее гибели в каноне: недооценка врага — не та ошибка, которую многим удается совершить более одного раза…*/

— Да, — кивнул Антонин. — Теперь — да. Изменчивые ветра коснулись ее души.

— Это что, — ахнула я, — любого маггла можно вот так…

Эта мысль перевернула все мои представления о мире. И я уже готовилась присоединиться к Главе и его невесте в глубоком обмороке, когда Антонин покачал головой.

— Не любого. А только того, кто хотя бы чуть-чуть предрасположен. У нас… — глаза Долохова ностальгически затуманились. Ну вот какая может быть ностальгия по отношению к стране, в которой бывал пару раз, и то, исключительно как турист? Но, между тем, Антонин на полном серьезе считает себя русским. — …проводились… эксперименты. На добровольцах. И кое-что даже получалось. Примерно в одном из десяти случаев.

— А в остальных девяти? — заинтересовалась я.

— Подопытного спасти не удавалось, — спокойно ответил Антонин. — Или он становился инвалидом на всю жизнь. Но это если взрослого «соприкасали» с варпом.

— А ребенка? — заинтересовалась я.

— Уголовная ответственность — с 14 лет, — ответил Долохов, как будто это что-то объясняло.

— При чем здесь «уголовная ответственность», если «добровольцы»? — не поняла я.

В ответ Антонин рассказал анекдот о том, что «Стране нужны три добровольца. Это будешь ты, ты и ты!»

Пока я обдумывала этот странный образчик непонятной логики этих русских (хотя, что-то в этом все-таки было), Гермиона пришла в себя и застонала, хватаясь за голову.

— Гермиона! — я оставила философские размышления, и присела к девочке. — Как ты?

— Плохо, — ответила она, поднимаясь на локте. Видно было, что это стоило ей изрядного усилия. — Голова просто раскалывается. Вы… отведете… жертву?

— Конечно, отведем... только...

— Я знаю, где это, — прервал мою неуверенную попытку высказаться Долохов. Надо же, до чего я дошла! Отчитываюсь за неудачи перед магглорожденной девочкой — и даже не стесняюсь этого... А что делать, если она — достойна? Хорошо еще, что Антонин помог...

— Хорошо, — выдохнула Гермиона и без сил растянулась на полу.

— Но прежде, ты хоть скажи: что это было? И что с тобой?!

Эти дети — будущее Дома... и беспокойство за них — совершенно естестенно... Вот только то, что мне приходится это проговаривать... Это говорит о том, что на самом деле я в чем-то лукавлю даже перед собой. Вот только в чем? Неужели у меня получилось себя обмануть?! Ладно... Я подумаю об этом позже.

— Что было? — скривила губы девочка, даже не пытаясь подняться снова. — Глупость сделала. Влезла в бой, в котором мне не было места. Кстати, спасибо, что вы с Антонином туда не полезли. Простите, господин Долохов, но Вы еще не оправились после побега. А ты, тетя Трикси... ты — слишком Блэк, чтобы драться с тем, с кем твои предки заключили Договор... Он смял бы тебя и бросил против нас.

— Смял? — возмутилась я.

— Не силой, — покачала головой лежащая девочка, и скривилась, сдерживая рвотный позыв. — Договором. Тут бы ты просто ничего не сделала. Он знал твое Имя.

— Как же ты... — я запнулась, но потом решила не дипломатничать, и прямо спросила то, что хотела узнать: — ...выжила?

— К счастью, мне хватило ума не рваться под главный удар, — Гермиона прикрыла глаза. — Враг уже проигрывал, и мог выделить против меня не так уж много сил и внимания... Но, как видите, мне почти хватило.

— Да уж, — покачала головой я. — А с Гарри что? Не подскажешь?

— Он стоял против Врага, удерживая суть и сущность Высшего. Тело просто не выдержало такого потока Силы, — выдохнула Гермиона. — Но если еще жив — оклемается. Он ведь жив?

— Жив, — ответила я, на всякий случай еще раз проверив состояние мальчишки.

— Хорошо, — облегченно выдохнула Гермиона. — Тогда... позовите, пожалуйста, Кричера. Боюсь, у меня сейчас нет сил, чтобы вызвать Ильку... Пусть принесет укрепляющего. Влейте фиал в горло Гарри... да, пожалуй, и мне. Боюсь, я сейчас полфиала расплескаю...

Девочка подняла руку, и какое-то время удерживала ее в таком положении. Пальцы откровенно дрожали.

Типичный английский дом в предместьях Лондона. Типичная английская семья среднего достатка. Самый что ни на есть традиционный файв-о-клок. Обыкновенный… Хотя, стоп. Как раз разговор за чаем — далек от какой бы то ни было обыкновенности.

— И что же дальше было? — встревоженно спросила пропавшую, но вернувшуюся дочь миссис Смит.

— Дядя не дал мне конфетку. Вместо этого он затащил меня в заброшенный дом, сорвал курточку, и повалил на пол…

Сюзанна Смит вздрогнула. Дом на окраине, состоящий на учете «Комиссии по охране памятников архитектуры» неумолимо разрушался, поскольку любые попытки ремонта были настолько строго регламентированы, что не находилось тех, кто взялся бы за это дело… ну а жить в этом памятнике без ремонта — это надо быть настоящим мазохистом. И дом этот пользовался дурной славой. Ходили слухи, что именно там нашли малолетнюю дочь Фордов… изнасилованную и мертвую. И вообще, поговаривали, что это уже далеко не первая пропавшая девочка, и вообще — в округе завелся настоящий маньяк.

— А что дальше было? — отец семейства, мистер Роджер Смит, строго посмотрел на дочь. Ведь говорили же ей, чтобы ни в коем случае…

— Мальчик-тень, — вздрогнула и младшая представительница семьи, Элис Смит, — Он возник из ниоткуда за спиной дяденьки, поднял руку и сказал: «Бьякурай!»

— И что? — удивилась мать девочки.

— И дяденьку ударило молнией. Он закричал и упал.

— Дочка, — укоризненно обратился к девочке глава семьи, — не надо врать. Не может быть, чтобы вот так, с чистого неба…

— И вовсе не с неба, — ответила Элис, пожав плечами. — Молния с руки мальчика-тени ударила.