Rominiys - Кошкин домик

— Вот откуда у него это? Раньше ходил мрачнее тучи, постоянно грубил и пакостил, а теперь вот это...

— Кикимер — веселый эльф, — я попробовал защитить ушастого малыша, — он думает, что стал приведением.

— Ага, мне особенно весело стало, когда он сказал что мы тут минимум неделю просидеть должны, — эльф двигался очень медленно, видимо, подражая парению призраков. Видя, что я немного заволновался, она добавила: — Пока эльф искал тебе какао, я попробовала выйти из дома, но не вышло. А без палочки не шибко-то и поколдуешь.

— Вы... то есть ты. Тонкс, чем ты меня заколдовала? — раз уж она сама начала про это говорить, то может что и разъяснится.

— Заколдовала? А! Ты про это, — она поморщилась и вновь сменила цвет волос. — «Остолбеней» — элементарное обездвиживающее. Я хотела обезвредить тебя, мало ли что выкинешь. Толком не поняла, что и случилось, но, похоже, оно отразилось и стало оглушающим. И я еще надеру этому эльфу уши, нечего меня связывать было.

Пока она говорила, мои размышления перескакивали с темы на тему в попытке вспомнить, ухватиться за хвост памяти. Нащупать нить этого хитрозапутанного клубка, который привел меня в это самое мгновенье и место.

— Кикимер — самое больное в мире приведение, — мы одновременно вздрогнули, от того что это недоразумение подкралось к нам практически вплотную. Тонкс, схватила с кровати подушку и кинула в белое пятно.

— Больной эльф, ты чего так пугаешь? И отдай мне уже палочку. Что со светом? — я старался не вклиниваться в разговор, да и сказать мне по существу было особенно нечего. Раз она сказала, что мы тут застряли, значит, оно так и есть. Хотя бы не один.

Полоумное приведение стало плавать из стороны в сторону, то и дело поднимая простыню. Выглядело, конечно, забавно, но это злило Нимфадору и сокращало боезапасы из подушек.

— Кикимер отдаст чудо-палочку, только когда увериться, что хозяину Гарри ничего не будет угрожать. Пока Полукровка ведет себя хорошо, все хорошо, а если нет, то... — он замер и, похоже, развел руки в стороны, но под простыней это было не так заметно.

— Да, не трону я его, правда. Гарри, ты же мне веришь? Прикажи ему вернуть палочку, и мы выберемся.

— Кикимер полагает, что не выберетесь.

— Мне плевать, что там полагает эльф под простыней. Скажи ему!

— Я тебе верю, но мне жалко Кикимера. Ты его сразу заколдуешь, так что, может, пусть пока она полежит у него?

— Но, Гарри, мы и так засиделись в этом мрачном месте, может, тебе уже пора подышать воздухом, встретиться с друзьями?

— Сначала ты расскажешь мне, почему я стал таким и как попал сюда, и только после этого я попрошу Кикимера помочь, — главное — встать в правильную позицию и не сдаваться, тогда всё получится.

— Уверен, что хочешь узнать о себе от меня, а не вспомнить сам? — вокруг стало заметно холоднее, а по коже побежали мурашки. Я сглотнул и от нервов стал мять подушечки пальцев.

— Да, уверен. Расскажи мне все что знаешь.

Пламя двух свечей колыхало тени в детской дома благороднейшей из магических семей Британии, а на полу валялась грязная, забытая в долгой беседе простыня с вышитыми на ней вороньими перьями. Кикимер знает свое дело, и пока Полукровка Нимфадора рядом с хозяином, все будет хорошо... все будет правильно.

Начало сегодняшнего дня можно было смело назвать точной копией предыдущего, и не было полной уверенности в точном дне недели. Будь сегодня среда или четверг, или пусть, скажем, даже пятница, ничего глобального это бы не изменило. День как день, и ничего нового он не сулил. Ни ей, ни кому бы то ни было. Еле продрав покрасневшие от недосыпа глаза, она направилась по давно выученному маршруту до единственной уборной в доме. Тело, двигавшееся на автопилоте, делало неуверенные шаги по лестнице и чуть было не уронило себя, когда одна из досок ушла почти на полсантиметра вниз. Ничего страшного не случилось, пол остался целым, да и она тоже, пострадало лишь сонное состояние. Волосы, как всегда это было по утрам, спутались представляя собой нечто невообразимое, кренящееся при этом вправо. Отсюда несложно сделать вывод, на каком именно боку спала юная особа. Почему следует предполагать, что именно юная? Все просто. Умудренная опытом и сведущая в магии женщина знает тысячу и одну уловку, чтобы выглядеть сегодня чуточку лучше, чем могла бы вчера и, возможно, станет выглядеть завтра. Миссис Уизли была именно такой женщиной. Даже будучи матерью толпы рыжих негодников, она была уверена в себе и в том, как выглядит. По крайней мере, Артура все устраивало, а значит, и её тоже. Это дело привитого за годы семейной жизни вкуса и выработанного со временем чувства правильности, которое она хотела бы передать своим детям. И не только им.

— Гермиона, золотце, зачем ты встаешь в такую рань, я и сама могу справиться с завтраком, не нужно мне помогать, — за глаза она, конечно, понимала, что таланты девочки в кулинарии оставляют желать лучшего, но также нужно прививать подрастающему поколению любовь к труду, — засиживание допоздна плохо влияет на цвет твоего лица... и на волосы.

Тело, к которому обращались, лишь кивнуло и закрылось в ванной, в надежде, что Гермионе не придется выслушивать наставления с самого утра. Молли была раздражена, и это улавливалось в её улыбке и словах. Видимо, поездка во Францию прошла не так гладко, раз она вернулась одна и теперь по крупицам, по зернышку, выплескивает накопившееся на окружающих. Больше всех почему-то доставалось Гермионе, в которой, словно потеряв надежду на собственных чад, женщина разглядела талант домохозяйки. Блеклый такой, неграненый, но все же вполне перспективный. И эти перспективы она уже видела.

Когда Гермиона покинула убежище, прошел час, а может, и все полтора, ведь в какой-то момент ей просто не захотелось выходить из ванной, да и причин, достаточно веских не нашлось. А те, что нашлись, показались совсем несущественными. Делегация, встретившая её чистое и довольное жизнью тело, имела несколько другие понятия о течении времени, и Гермиону буквально выдернули из ванной, гулко захлопнув за собой дверь. Это был Джордж... или нет... или да... в общем, он был, как это говорится, по уши в грязи, но с такой довольной миной на лице, что сам начинаешь улыбаться как идиот. Его брат-близнец Фред... или нет, не суть, представлял из себя схожее зрелище и сейчас ломился в дверь, грозясь выломать её ко всем чертям и феям. Джинни сидела за столом на кухне, стараясь не попасть под горячую руку хозяйки дома, заодно со своим непутевым братцем. Тирада только-только перевалила за меридиан, и еще оставалось ровно столько же слов до завершения нотации. Герми тихонечко подсела к подруге и в полголоса поинтересовалась: