Rominiys - Кошкин домик

— Я стану леди Поттер, и тогда у нас появятся дети. Это должно быть нормально. Отец плохо относится к половым отношениям вне брака, но если Гарри проявит рвение, я решу сама, как поступить.

— И ты полагаешь, что Гермиона будет не против этого? — что-то явно было не так, и это что-то давило на Тонкс. Она была слишком спокойна, отрешённое выражение лица слегка пугало.

— Она уже против, поэтому мы пришли сюда — за помощью.

— И как ты убедила её прийти?

— Сказала, что Гарри прислушается к мнению своего опекуна, и если мы поговорим и выясним, кто больше ему подходи, вторая отступит.

“Идеальный предлог”.

“Гермиона уважает авторитетное мнение, а уж независимой женщины, имеющей власть над Гарри...”

— Но ты не планируешь отступать?

— Не планирую, — короткий ответ, но Тонкс больше и не нужно. Она записывает всё, что считает нужным, и делает пометку. Односложные ответы не слишком информативны, но, похоже, разговорить Луну очень сложно. Наверное, Гарри нравится тишина вокруг неё. Даже будучи не слишком чувствительной, Дора ощущала беспокойство. Было решено не давить на девочку, но вот как это сделать в такой ситуации?

— Хорошо, с этим всё. Следующий вопрос. Как ты относишься к Гермионе?

— Она умная, заботливая, красивая, и кожа приятная на ощупь. Гарри нуждается в ней, и я это принимаю, — информацию про кожу пришлось проигнорировать.

— Полагаешь что ты недостаточно близка к нему, чтобы быть частью его жизни наравне с Гермионой?

— Он сказал, что не может, так и моя дружба неправильная, — голос Луны измелился, и Тонкс точно знала, о чем идет речь. Слабое место этой девушки зияет открытой раной, и Гарри четко охарактеризовал проблему, — есть некоторые вещи в дружбе, которые я не понимаю.

— Это было после вечера у Слизнорта, Гарри был слегка не в себе после этого. Он был расстроен, чем-то.

— Расстроен? — кажется, удалось вызвать интерес, неплохо.

— Да, и тоже спрашивал про дружбу. Ты понимаешь, что твоя связь с Джиневрой Уизли — это не совсем здоровые взаимоотношения, — на лице у Луны отразилась боль, словно её укололи или порезали.

— Так сказал Гарри? — спокойствие таяло, и кушетка противно заскрипела.

— Вас видели в коридоре вдвоем, и то, чем вы занимались. У меня есть фотографии, где всё подробно видно. Гарри даже не распечатал конверт, так что он не знает, но я вполне могу ему обо всем рассказать.

И Луна испугалась, её глаза были широко открыты, губы дрожали, произнося слова.

— Она приказала мне не подходить к нему, но я ослушалась... Джинни — моя лучшая подруга, и я не могу сопротивляться. Она другая, когда мы одни... без других... наедине. Рядом с Гарри я чувствую безопасность, а с ней чаще всего страх. Я понимаю это, но... что я говорила?

Луна начала массировать виски.

— Если Джинни станет леди Блэк, о безопасности можешь забыть и о Гарри тоже, — последний удар, и на лице Луны отразился шок. Такое ощущение, что мышцы давно отображали сильных эмоций, и это вызвало у девушки боль.

— Она... не может... Гарри, я и Гермиона, — слезы побежали по щекам девушки, прокладывая мокрые дорожки.

— Это только догадка. Я уже несколько дней в паре с Малфой воюю с гоблинами, и нам удалось узнать о существовании некого документа, подписанный Поттерами и кем-то из чистокровных. Возможно, это брачный контракт, и Артур говорил о нём как об оружии. Если бы он этого не сказал, я бы даже не подумала связать одно с другим. Чем бы это ни было, там что-то плохое, раз гоблины так вцепились в статус секретности.

— Нет...

— В этой ситуации и твоей привязанности к Джинни я пока не вижу четкого выхода, но есть несколько вариантов. Это будет сложно, и если ты согласишься, то ваши отношения с Гарри изменятся кардинально. Гермиона, такая как она есть сейчас, не примет тебя и постарается отгородить от Гарри. Думаешь, справишься?

— Что мне делать?

— Успокоиться, для начала. У тебя лицо дрожит, выпей воды. Гермиону я возьму на себя, и вам стоит внести несколько правил в ваши отношения. Пусть эту неделю она будет делать с ним что пожелает, а ты игнорируй это. Делай вид, что тебе всё равно, а в воскресенье я дам чёткий ответ, как и что, делать дальше.

— Хорошо, я поступлю, как ты прикажешь, — Тонкс эта фраза не понравилась, заставляя задуматься над всей этой ситуацией.

Расправившись со второй пациенткой, Тонкс была выжата как лимон. Хоть весь разговор занял от силы час, но он был гораздо тяжелее предыдущего. Мозгошмыги в голове у Луны сидят плотно, и если бы не полная уверенность в Уизли, то даже думать страшно.

Метаморфиня встала из-за стола и вытащила из кармана сигареты. Ей почему-то всегда попадались напарники без них, и со временем это вошло привычку. Одну-две не для себя она держала всегда. Ей это не нравилось, но осознание того, что она собирается сделать, просто убивало. Мысль о том, что ей стоит отправиться за Дамблдором, показалась здравой. Северус рассказал ей о его маленьких секретах и планах на великое благо, и теперь она решила сама попробовать развить в себе талант манипулятора.

Чтобы всё получилась, ей придётся сломать Гермиону и собрать Луну заново. А Гарри... Гарри примет их любыми, женится, обзаведёмся наследниками и уже тогда будет решать, правильно ли она поступила как его наставница. Стакан с водой полетел на пол.

“Надеюсь, со своим ребёнком мне не придётся делать ничего подобного”.

Кино было неплохим, хотя для человека, который не слишком часто бывал в кинотеатрах, что угодно, снятое и показанное через проектор на большой белой простыне, покажется неплохим. Герми была в восторге и хотела сходить на следующий сеанс, чтобы ни показывали, но я проголодался. Да и она была не против перекусить. Есть в магловском кафе, слушать музыку и болтать ни о чем — это затягивало, и я едва следил за временем. Несколько сувениров, прогулка, и вот наступил вечер. За то время, что мы гуляли, ни один человек не ткнул в меня пальцем и не сказал «Гарри Поттер». Странное чувство, но определенно приятное.

Возвращение в магический мир также прошло тихо. Ведомый Герми, я и не заметил, как мы свернули в один из узких переулков. На вопрос, зачем мы суда забрели, она огляделась и, удостоверившись, что никого нет, кинула в пространство чары невмешательства.

— Я хочу отблагодарить тебя за этот чудесный день, — я смутился, но был рад, что ей понравилось, потому как мне казалось, что только я получаю удовольствие.

— Не нужно, это я должен тебя благодарить, — но она покачала головой и облизнула губы, потому что они обветрились. Этот жест заставил меня притормозить с протестами.

— Нет, так не пойдет. Прими подарок или я обижусь, — похоже, у меня нет выбора.