Rominiys - Кошкин домик

— Не увлекайся, Гарри уже и так разрывается, или ты присмотрела ещё кавалера? То, что вы ходили на осенний бал, ничего не значит.

— Я как бы тут, если что, — попытался вставить слово, за что и был больно ущипнут.

— Не перебивай, решается судьба двух очаровательных молодых особ, и мальчикам слово не давали. Спросим у Луны, что она думает, — девушка на массажном столике напротив моего лишь пискнула, так умилительно. Жар в комнате поднялся, а освещение как будто стало слабее.

— Луна, — шёпот, и мягкие кончики пальцы скользят по белой коже, от чего девушка мелко дрожит, — как тебе идея поделиться?

— Если Гарри того желает и Гермиона, я буду не против, — сказано медленно, но чётко.

— Какая прелесть. Думаю, это половина победы, но, увы, наша староста никогда не позволит нам вкусить запретный плод, хотя её аура и стала лучше. Вы на правильном пути. Ладно, поиграли и хватит, теперь возьмёмся за вас посерьёзней, — кажется, после этих слов на меня наступили и знатно походили. Удивительно, как точно они всё делают. Я, конечно, не разбираюсь, но, по словам Падмы, они занимаются массажем с тринадцати и магическому миру явно недостает капельки экзотики. Судя по ощущениям, и вправду не достает.

После массажа мы уже не могли двигаться и просто лежали рядом на уютном диванчике, в ожидании помощи. Добби, по доброте душевной, согласился принести немного еды и передать Герми просьбу забрать нас, что в данном положении было несколько нагло. Луна притихла, прильнув к плечу, и тихо посапывала. Кажется, её сморило во время сеанса, зато теперь у меня есть подтверждение, что никаким развратом мы тут не занимаемся. Просто оздоровительные процедуры, благодаря которым моя магия приходит в относительною норму. Сейчас была неделя Луны, и, как и прежде, девушка предоставила над собой полную власть. Даже, я бы сказал, абсолютную. Такая позиция в отношениях была на втором месте в спорах девушек, и пока я не придумаю, как их примирить, ничего хорошего не выйдет. При всей идиллии и счастье были и мрачные стороны. Большую часть проблем излучали Уизли, и их недовольство накапливалось. Джинни пыталась подстеречь Луну несколько раз, но с нею постоянно был либо я, либо Герми. С Роном тоже было не всё гладко, но тут, по крайней мере, наметились подвижки.

Дверь тихо отъехала, а я притворился, что тоже уснул. Гермиона неспешно прошла в комнату, осмотрелась, отмахиваясь от надоедливого дыма, направилась к дивану. Движение остановилось, и я услышал вздох, и затем тёплое дыхание возле лица.

— Я знаю, что ты не спишь, — поцеловала, нежно, так, чтобы забыл о приятной тяжести на плече, и у неё получается. Я улыбаюсь ей в губы и открываю глаза, вот только предо мною не Гермиона. В животе моментально образуется ком, а в горле пересыхает. Мысленно молю, чтобы Луна не проснулась, потому как страшно, словно это сам Тёмный Лорд.

— Джинни!

Прозвучало обездвиживающее, но не такое сильное чтобы парализовать меня полностью.

— Как тебе мои губки, понравились? — она ехидна и игрива, а глаза тёмные и глубокие. Девушка всё ещё наклонена вперёд, и я отчётливо вижу её грудь без лифчика с торчащими от возбуждения бугорками под школьной мантией. Словно мода такая.

— Гермиона целуется лучше, — словесный выпад лишь раззадоривает хищника.

— Ты говоришь одно, а тело — совсем другое. Ты такой же лгунишка, как Луна, — она замолкает и проводит по её волосам рукой, — моя одинокая луна. Ты знал, что она пищит и бьётся во время оргазма? Так тонко и мило, что хочется слышать ещё и ещё.

— Знаю, Джинни. Чего тебе нужно? — она фыркает на мои слова и садится на колени.

— Вас. Тебя и Луну. Я знаю, ваш маленький тройничок уже сформирован, но, похоже, кому-то не нравится такой расклад. Я могу заменить её, если ты пожелаешь. В отличие от Гермионы, я не против вас, — она приближается к моим губам, медленно и бесшумно, лишь дыханием и ещё глазами. Я вижу бездонно-чёрные зрачки, словно бесконечную тьму, и внутри все сжимается.

“Грязнокровка для Блэк”.

— Ты не маглорождённая, — наверное, это было похоже на упрёк, но девушка явно не поняла. Джинни нахмурилась, пытаясь сообразить, причем тут это, но, похоже, так и не смогла.

— Не поняла.

— И не нужно. Луна больше не принадлежит тебе, и хватит на мне сидеть, — медленно хватаю её за руку, намереваясь скинуть, но вместо кожи левая рука натыкается на колючий метал. Сердце больно колет, а мир вокруг вдруг закружился. Голова падает в маленькие девичьи ладошки, и мой разум проваливается во тьму под ещё один требовательный поцелуй.

Сознание приходит не сразу, толчками, вытягивая меня из трясины мелкой пульсации в висках. Во рту неприятный металлический привкус, а рука больно садит, словно от укуса. Тело не двигается, видимо крепко зафиксировано чем-то, возможно, верёвками или лентами. На глазах повязка, от чего я не могу сообразить, куда попал, но стоит мне сделать глубокий вдох, как воздух даёт пару версий. Влажный и тяжёлый, не слишком холодный. Такой обычно бывает в подземельях змеиного факультета. Похоже, я лежу на столе, полуголый в одних штанах и без обуви. Последнее, что помню, — это улыбающееся лицо Джинни и боль в руке. Видимо, она куда-то меня перетащила, в чем я, конечно, слегка сомневаюсь. Веса во мне пусть и немного, но в бессознательном состоянии я не слишком хорошо транспортабельный, да и если брать во внимание Луну, то скрыться с моим телом из выручай-комнаты незамеченными, пройти через весь замок и замуроваться в подземелье — задачка не для слабых умов. И не только их.

— О Гарри уже очнулся. Рановато, но так даже лучше, — голос Джинни раздался справа, от чего я дёрнулся, но путы полностью компенсировали мой порыв. Её пальцы коснулись моего живота и сделали несколько круговых движений.

— Тебе это так с рук не сойдёт. Герми и Луна узнают об этом, и тогда… — я попытался выдумать кару пострашнее, но почему-то на ум ничего стоящего не пришло.

— Что же будет тогда? — она рассмеялась и прекратила меня гладить. Вместо этого Джинни провела по моей коже коготками, вызывая волну мурашек. — Может быть, Герми и умная, но пока она сообразит, пройдёт куча времени, тем более твои карта и плащ у меня, — она сделала паузу и приблизилась к моему уху, — как и твоя Луна.

— Что ты с ней сделала?! — договорить я не смог из-за кляпа, который едва не вошёл мне в горло.

— Шумный, правда, моя хорошая? Подойди ближе, — я перестал дёргаться и пытаться кричать через кляп, когда осознал, что в комнате был кто-то ещё. Тихие шаги по полу приблизились, и я вдруг почувствовал родную магию и запах, которые могут принадлежать только одному человеку.

“Луна! Не-е-ет!”

— Не делай ему больно. Я сделаю всё, что скажешь, только не мучай его, — голос совсем тихий, подавленный, но узнаваемый. Она тоже здесь в этом подземелье, и, похоже, также пленница, как и я. Ненависть буквально заклубилась у меня внутри, натягивая сдерживающие ленты.