Юлия Левако - Стекляшки

что скоро и я сама смогу отправиться в какую–нибудь интересную страну, увидеть необычную

природу, красивые города, а главное – увидеть океан.

В общем, это было золотое время моего детства. Его было так мало, но от того оно еще

более ценно для меня. Именно в таких условиях и должны расти дети, а не в городской клетке.

Так мне кажется.

Еще в это время мы почти весь день проводили у речки. Мы постоянно находились в воде.

Удивительно, как у нас не появились жабры.

После завтрака мы неслись к реке, и вылезали только тогда, когда уже зуб на зуб не попадал

от холода. А вернуться домой нас мог заставить только ужасный голод, да и то не всегда. Чаще

всего мы просто шли в лес и подкреплялись ягодами. Мы никогда не задумывались, что можем

заболеть, и вероятно из–за этого никогда не болели.

Тогда я еще не умела плавать. Я пыталась научиться, но чаще всего барахталась где–то у

берега. Но однажды девочки, с которыми мы купались, решили переплыть на другой берег. Это

было не так уж и далеко, но для человека, который почти не умеет плавать, это была задача не

из легких. Хотя никто и не собирался меня брать в команду. Я должна была остаться на этом

берегу. Но я не хотела. Мне не хотелось чувствовать себя чем–то хуже других. И я попросилась

поплыть вместе с ними. Инга, самая старшая девочка, сказала мне дойти до того места, где

вода мне по подбородок, и от этого места доплыть до берега. И, превозмогая себя, я доплыла.

Потеряв почти все силы. Итак, мы поплыли. Мне было тяжело дышать, но я старалась изо всех

сил. Плыла я неровно, но все же держалась на воде. Но когда до берега было уже близко, я

почувствовала, что руки у меня онемели и не могут больше грести. Меня охватил страх, и от

этого я перестала дышать и двигать руками. И я пошла на дно, нахлебавшись воды. Вода

попала мне в горло, и я стала захлёбываться. Сил кричать не было. Когда я уже мысленно

прощалась со своей жизнью, то чья–то рука дернула меня за плечо, вытащила на поверхность и

потащила к берегу. Оказалось, доплыть оставалось совсем немного. Девочки подошли к нам,

дернули меня за руку и вытащили на берег. Я не могла сразу говорить, меня мучал кашель.

Когда дыхание восстановилось, я оглянулась и увидела, что Лера болтает с девчонками. И я не

стала подходить к ней. Не сказала ей спасибо. Но тогда я ощутила, что в самой ужасной

ситуации с тобой может оказаться это плечо родного человека. А сейчас мне хотелось

подставить то плечо ей, моей сестре.

Глава 6

Проснувшись утром, я открыла глаза и сразу ощутила усталость. Никакой бодрости в

теле не было. За окном шел дождь, и дома чувствовалась такая сырость, что даже

постельное белье казалось влажным. Хоть на улице было уже прохладно, но среднесуточная

температура не опускалась еще ниже двух градусов, поэтому отопление все еще не

~ 16 ~

включали. Но по ночам были морозы, а днем постоянные дожди, так что в квартире было

холодно, как на Северном полюсе. В такую погоду можно желать только одного – ни под

каким предлогом не выходить из дома, залезть под плед и пить какао, или что–то готовить.

Но мне нужно было на учебу, и я не могла остаться дома. Выйдя из подъезда, я увидела

неутешительную картину: все небо заволокло тучами со всех сторон, так что не видно было

ни одного просвета, шел сильный дождь и тропинку всю размыло. Я пошла к остановке, но

через пару метров я остановилась, потому что передо мной оказалась огромная лужа. Я не

знала, с какой стороны ее обойти, чтобы меньше запачкаться. Спустя несколько минут я

поняла, что это бесполезно: с какой стороны ни обойди, все равно придется идти по грязи. Я

прошла по луже и забрызгала джинсы сзади до самых колен. Я видимо не умела совсем

правильно ходить, и меня всегда поражали люди, которые ходят под дождем и совсем не

пачкаются.

На остановке стояло достаточно людей, которым также не повезло, как и мне: оны были

вынуждены в эту ужасную погоду куда–то ехать. Подъехала маршрутка. Сначала я

подумала, что стоит подождать автобуса, потому что в маршрутке слишком мало места. Но

потом, посмотрев на часы, я поняла, что рискую опоздать. Пришлось залезать в маршрутку.

Я встала у двери и стала держаться за кресло. Водитель не сильно волновался за

безопасность и комфорт пассажиров. Я смотрела в лобовое стекло и понимала, что его

больше интересует гонки с другой маршруткой. Видимо, это был его конкурент, и он изо

всех сил пытался вырваться вперед. Из–за этого маршрутку сильно трясло. Я вцепилась в

спинку кресла, но это не сильно помогало. Пару раз я чуть не улетела в конец салона. На

кресле сидел парень и переписывался по телефону. Кто не знает, что читать чужую

переписку плохо? Но так это скучно ехать в тесной маршрутке, что глаза сами тянутся что–

то посмотреть. Так вот, этот парень переписывался с девушкой. Она была записана в

телефоне как Малышка. Разговор был эмоциональным. Этот вывод я сделала из–за обилия

восклицательных знаков в словах. Я всмотрелась в экран, и хоть не все увидела, но из тех

обрывков, что я увидела, можно было сделать вывод, что девушка упрекает его в

неверности. А он все отрицает. Эта история натолкнула меня на мысль: почему мы

настолько не умеем ценить наших близких? И я снова перешла уже к своим переживаниям.

Я подумала о том, как же так произошло. Что наша семья стала просто формальным

родством посторонних людей?

Сегодня в университете у нас были только лекции. Это самый любимый мой день. Никто

не требовал от тебя никаких отчетов. Нужно было только сидеть и записывать, хотя это было

немного скучно. Но сейчас мне это было как нельзя кстати. У меня совсем не было сил на

учебу.

На лекции по экономике я и не пыталась вникнуть в материал. Все слова лектора

проходили через мои уши, ни оставив там никакого следа. Я пыталась хоть как–то себя

развлечь. Сначала смотрела в окно, там было видно кусочек улицы. Люди за окном шли по

делам, смеялись, жили полноценной жизнью. А мне казалось, что время остановилась.

Минутная стрелка на часах в аудитории вяло переваливалась на другое отделение, словно

растолстевший тюлень, переваливающийся на берегу на другой бок. Все–таки время

обладает способностью замедляться и расширяться, иначе как объяснить, что я так сильно

ощущала его. Воздух был подобен концентрированному дыму. Когда мне надоело

рассматривать людей в окне, я перешла к рисованию в тетрадке. Сначала я рисовала просто

какие–то каракули, но потом этот процесс меня так увлек, что я решила нарисовать что–то

~ 17 ~

стоящее. Я открыла отдельный листок, и стала думать, что мне нарисовать. Белый лист