Кайя Асмодей - Соперница интриганки

Я прокралась к кабинету тренера. Дверь была закрыта, но я встала так близко, что прекрасно слышала, о чем говорили внутри.

Даня сказал:

– Можно угадаю? Ты пришла узнать, о чем мы говорили вчера с Дэном?

– Браво, – проворчала Лия. – Так о чем?

– А почему бы тебе не спросить у него самой?

– Уверена, ты знаешь почему!

Даня рассмеялся.

– Тебе не о чем беспокоиться.

– Позволь мне судить самой. Просто скажи, о чем вы говорили.

Я затаила дыхание.

– Он спросил, почему я встречался со Стефой, – сказал Даня.

– А ты?

– Сказал, что она мне нравилась.

У меня сердце подскочило, точно на резиночке. «Нравилась» – это словечко, подобно капле воска, капнувшей с горящей свечи на кожу, обожгло меня.

– А что еще он спросил? – допытывалась Лия.

– Больше ничего.

– Не ври! – вскричала Лия. – Хочешь сказать, он словом не обмолвился о дневнике и о том, что Стефа ему рассказала о нас?

– Именно.

В кабинете стало тихо. А потом Лия задумчиво протянула:

– Он прощупывал почву. Смотрел на твою реакцию.

– Успокойся, – посоветовал Данила. – У тебя паранойя.

Мне было приятно, что она так нервничала. Обычно я видела ее полностью владеющей собой, и это меня дико бесило. А оказывается, она паниковала. Значит, у меня все еще был шанс переиграть ее. Вот только что мне делать с трофеем? Любить? Но как, если я его практически не знаю. Денис изменился. Или всегда был другим?

Я не успела додумать, дверь распахнулась и ударила меня. Я выронила сумку. Передо мной стояла Лия, она яростно двинулась на меня, бросив Дане:

– Говорю же, тут кто-то есть!

Я попятилась.

– Лия! – крикнул Данила, выбегая из кабинета. Он нагнулся за моей сумочкой.

Лия надвигалась на меня, в ее голубых глазах полыхала ненависть. Я отступала. В какую-то долю секунды Лия рванула ко мне и с силой толкнула. Я взмахнула руками и полетела назад, прямо в бассейн.

– Лия! – проорал Данила.

Когда я вынырнула, эта гадина стояла на краю бассейна и надменно смотрела на меня.

– Приятного плавания, – прошипела она, а затем взглянула на Данилу. И в ее взгляде была нежность. Данила, секундой ранее гневно взирающий на нее, изменился в лице. Теперь он выглядел растерянным и уязвимым.

– Увидимся, – сказала она и пошла прочь.

Он смотрел ей вслед, а потом сложил руки на груди и бросил мне:

– Подслушивать нехорошо. Вылезай!

Вся мокрая, с наверняка потекшей тушью, я вышла из бассейна. Я ударилась о воду, но почувствовала боль в затылке только сейчас. Я покачнулась и схватилась за перила.

Данила тут же подскочил ко мне.

– Ты ушиблась? – взволнованно спросил он, придерживая за локоть. Провел меня в свой кабинет и усадил. Задрал мою голову к свету и, обхватив теплыми ладонями за щеки, спросил:

– Тебя не тошнит?

– Тошнит, – выдохнула я и, видя, как он нахмурился, продолжила: – От того, как ты позволяешь ей с собой играть.

Он выпустил мою голову и, отступив, присел на край стола. Почему-то он на меня не смотрел, отводил глаза, но поинтересовался:

– У тебя ничего не болит?

От него пахло по-новому, он сменил духи. И еще одна нота из моего, из нашего общего прошлого, осталась лишь отголоском в памяти.

Я расплакалась. Слезы просто хлынули из глаз. Я не пыталась их спрятать или вытереть. Они вместе с ручьями, льющимися с волос, текли по щекам.

– Стефа, – пробормотал Данила, все так же потупившись.

– Как вы можете так жить? – сдавленно промолвила я.

Он встал, подошел к шкафу, вынул спортивный костюм и полотенце.

– Иди переоденься. Он чистый.

Но я не взяла. Данила со вздохом положил стопочку на стол и встал вполоборота ко мне, уперев кулаки в столешницу.

– Если ты снова пришла меня уговаривать рассказать Денису твою правду, то напрасно.

– А ты никогда не думал, что он заслужил это падение? – спросила я.

Данила изумленно посмотрел на меня.

– О чем ты?

– О том, кем Денис был до падения.

– Он сам тебе рассказал?

– Нет. Кира с Яной. Совершенно случайно.

Данила задумчиво уставился в стену.

– Денис не был святым. Но нет, я никогда не думал, что он заслужил это падение… – Его взгляд осторожно скользнул по мне и вернулся на стену. – Что, непросто, да, любить человека, чей внутренний мир пугает тебя?

Мне показалось, что он говорит сейчас не обо мне.

– Денис теперь стал другим, – прошептала я.

– Ты так уверена?

Мне очень хотелось в это верить. Убедить себя, его, всех!

– Разве ты не видишь перемен в нем?

– Стефа, – он посмотрел на меня и вновь потупился, – Денис – поразительный человек, он всегда был для меня кумиром, но любить его – это тяжелое испытание. Я вижу, как он делает больно Лии… Но она очень сильная и может в ответ сделать больно ему. Они оба такие… А ты не такая.

– Даня, так сложно разговаривать со мной, глядя в глаза? Или, может, я так отвратительна тебе?

Не поднимая на меня глаз, он улыбнулся и произнес одно лишь слово:

– Платье.

И тут меня осенило. На мне белое намокшее тонкое платье. Боже, да я сижу перед ним практически голая!

Я вскочила, схватила полотенце и прикрылась им.

Наши взгляды встретились. Он улыбнулся и отшутился:

– Да, смотреть в глаза было непросто…

Я схватила со стола стопочку со спортивным костюмом и вылетела из кабинета, крикнув:

– Мог бы сказать!

А вслед мне полетело:

– Зачем? Когда я еще увижу тебя голой!

Мы сидели в его комнате. Денис за столом над кодексом, а я уютно свернулась в кресле с книгой Норы Галь «Слово живое и мертвое».

Я любовалась сосредоточенным лицом Дениса и игрой солнца в его волосах, то выходящего, то прячущегося за тучами.

Денис резко захлопнул книгу.

– Поступить на юридический было ошибкой.

Я подошла к нему, положила руки на плечи и принялась разминать.

– Уверена, ты со всем разберешься. Не все сразу.

Он наклонил голову и коснулся щекой моих пальцев.

– Я боюсь, что совершил ошибку. На юридическом учатся блестящие молодые люди…

– И ты именно такой!

– За исключением того, что они здоровы, а я нет. И публичные выступления в суде станут для меня пыткой. А для того, чтобы сидеть в каком-нибудь офисе, копаясь в бумагах, получать юридическое образование не обязательно.

Я села к нему на колени.

– Денис, первый курс всегда тяжелый. Но на втором все твои сомнения уйдут.

– Мне следовало поступать на журфак. Но я принципиально не хотел идти по стопам отца-мудака. Но если подумать, что в моем положении остается? Кропать статьи, сидя дома.

Я поцеловала его в висок и как можно бодрее сказала:

– Чтобы кропать статьи, учиться пять лет не нужно. Ты можешь постичь литературные тонкости сам или пойти на курсы писательского мастерства. А вот адвокатом ты вряд ли станешь сам.