Наталья Симонова - Счастье по ошибке

– Лара! – изумился Алексей. – Ты что, вот сейчас, ночью, должна ходить по квартирам?

– Ну еще не ночь, только восемь часов… – пробормотала она, совершенно подавленная собственной ложью. – Я очень быстро. Буквально туда и обратно. Это рядом. В соседнем доме. Ты и соскучиться не успеешь, – бубнила, стремительно собираясь, не забыв и чемоданчик-укладку с медицинским оборудованием.

Через некоторое время она, в крайней степени озлобления, звонила в квартиру своего мучителя.

– Я пришла, – заявила с порога. – Но не думайте, что так будет продолжаться и дальше! Всему есть предел. В конце концов…

– В конце концов, у нас договор, – перебил он ее.

– Договор? Это просто бумажка! Разве мы подписывали этот договор у нотариуса?

– Мне кажется, я расплатился довольно крупной суммой… Вообще-то я не собирался нести наш договорчик в суд. Конечно. Но я думал, если вы не захотите добросовестно выполнять его условия, то он заинтересует вашего жениха, не так ли? И разве я не внес достойную предоплату за ваше… м-м… нечастое расположение?

– Да! Вы выручили меня! Но теперь делаете мою жизнь… невыносимой! Как будто нарочно издеваетесь надо мной, вызывая в такой поздний час. Я, между прочим, когда вы позвонили, была со своим женихом! Вам недостаточно, что вы получили от меня секс за деньги? Вам еще нужно меня раздавить? Уничтожить мою жизнь окончательно? – Лариса была просто вне себя. Она кричала, и лицо ее кривилось от боли.

– Я не думал, что все так плохо, – растерянно пробормотал Анатолий Сергеевич. – Вы и меня поймите, Ларочка, я не мальчик. У меня, извините физиология… Когда, так сказать, пришло время… тогда вам и звоню…

– Хорошо, – заявила вдруг Лариса, развязно садясь в кресло и закидывая ногу на ногу так размашисто, что задралась юбка. – Допустим. Давайте не тратить время, которое, как вы уверяете, пришло!

– Да я уж и не знаю… – промямлил кредитор, в этой схватке, похоже, совершенно утративший сексуальный кураж.

– Что – уже все? Время ушло? – поинтересовалась Лара. – И что дальше? Если через час вам снова приспичит – мне опять сюда срываться? Ну уж нет! Раз я здесь, я сейчас же приведу в движение эту вашу ржавую машинку. Ну-ка, что там у нас?!

Она вскочила и бесцеремонно схватила его за ремень брюк, дергая во все стороны в попытках справиться с застежкой.

– Да вы что, Лара, ну что же вы делаете, господи! – отбивался напуганный Анатолий. – Ну… ну перестаньте же, отцепитесь вы от меня, Лариса! Я не узнаю вас, что с вами происходит?!

– То, на что вы рассчитывали! Приступ любовной страсти! – рычала Лара, пытаясь расстегнуть своему пациенту брюки. – Давайте, давайте, ну же!

– Да если бы я знал, что вы превратитесь в такую мегеру, никогда бы с вами не связался! – кричал пациент. – Да отцепитесь вы! – рявкнул он наконец со злостью, резко толкая ее.

Лара не удержалась на ногах и упала в кресло. Что-то сразу словно перещелкнуло в ней, она притихла на миг и заплакала.

– Да уж, – ворчал тем временем Анатолий, заправляя выбившуюся рубашку в брюки, поправляя истерзанный ремень. – Удивили вы меня, Ларочка. Такая всегда женственная, нежная. Мне вот именно ваша эта мягкость и женственность очень нравились. И вдруг – здрасте пожалуйста! Набрасывается на мужчину, как разъяренная кошка.

– Женственность, да? – всхлипывала Лариса. – По-вашему, топчи ее ногами, эту женственность, – а ей ничего не сделается, да? Ботинки вытираете об нее – и удивляетесь, куда это она подевалась. Ха-ха! – истерически рассмеялась она сквозь рыдания.

Он сел рядом, в соседнее кресло, вздохнул.

– Ну ты меня тоже пойми, Лара, – сказал смущенно. – У меня так ничего же не получится. Когда ты такая – я не смогу… Ничего у меня не выйдет… Ну не нравятся мне такие. Я же от тебя другого ожидал…

– Чего?! – вскричала Лара. – Чего ожидал, когда звонил мне поздно вечером и высвистывал, не считаясь ни с чем?

– Ну… у нас все-таки договор… – вяло промямлил кредитор.

Лара заплакала еще безнадежнее.

– Господи, – причитала она, – что вам всем от меня надо. Эта шантажирует – расскажу, расскажу… Ты тут еще – покажу расписку, покажу! Что вы обложили меня, как волка… Куда мне деваться от вас… Этой денег давай, тебе секса, когда душа пожелает…

Анатолий совсем поник. Сидел огорченный и подавленный. Он помолчал, пожевал губами. Сказал раздумчиво:

– Со мной все понятно, Ларочка. Мне то есть понятно. А эта кто такая, которая шантажирует?

– Дочка, – прогундосила зареванная Лариса, – Оксанка. Слышала, как я с тобой по телефону сговариваюсь – и теперь угрожает все Леше рассказать, если ей еще денег не дам.

– Вот так дочка! – присвистнул Анатолий.

– Да уж… Дурочка она у меня. Сама не ведает, что творит. А запросы – мама не горюй! Уже в своих фантазиях миллионную прибыль подсчитывает, – объяснила Лариса и замолчала.

Сидели тихо, оба печальные, помятые, совсем расстроенные. Анатолий на глазах словно постарел, утратил свой обычный лоск, сгорбился и как-то растекся, потеряв форму.

Наконец он встал, достал из сейфа Ларину расписку и положил рядом с ней на подлокотник кресла.

– Что это ты? – недоверчиво взглянула Лариса.

– Раз так, Лара, ничего мне от тебя не нужно, – вздохнул и тоскливо уставился в угол.

Возникла пауза. Лариса хмурилась, пытаясь понять. Анатолий гримасничал, вытягивал губы, играл бровями и пожимал плечами, как бы подбирая слова.

– Я ведь, – заговорил с трудом, – я думал… Знаешь, все время один, доживаю тут… без ласки, без доброго слова. – Он дурашливо вздохнул, вдруг устыдившись пафоса прорвавшейся жалобы. – Думал, если тебе помогу, ты благодарна будешь и все это дашь мне охотно – и нежность, и ласку…

– Странно ты рассудил. Шантажируешь – и ожидаешь какой-то нежности. Тут ведь или – или. Или я тебе должна и делаю все по обязанности, или ты ничего от меня не требуешь и надеешься, что я сама тебе все дам… как ты сказал, из чувства благодарности.

– А ты б дала? Если б я тебя не шантажировал? – оживился он.

– Ну нет, конечно! Я ж почти замужняя женщина.

– Ну вот, – опять сник Анатолий. – Должно быть, я хоть и надеялся, а чувствовал, что ничего не получится. Решил подстраховаться. Думал, если честно, что ты ко мне быстро привяжешься. Я ж и в самом деле… Ты мне нравилась. Надеялся, ты увидишь, как тебе со мной хорошо, – и влюбишься.

– Как же! Я только про эту подлую расписку и думала. Говорю тебе, тут или – или.

– Ну вот… Не поймешь вас, женщин.

– Что ж непонятного? Сам на мои чувства наплевал – и еще какой-то любви дожидается.

– Чего уж теперь… В общем, забирай бумажку свою дурацкую. Зачем она мне! Я ж не навредить тебе хотел, я думал, нам обоим только польза будет… Не вышло. Так что, считай – долг ты уже отработала. Все. Забыли.