Виктор Горюнов - Фёдор По

Брызги медленно опускались на воду, создавая маленькие кружки вокруг себя, старушка на миг исчезла, но вскоре снова появилась с неповторимой улыбкой на лице.

– Как водичка, Стёпа, нравиться?

– Да, очень.

– Она очень чистая, её даже пить можно,– она продемонстрировала, как именно это делается, перевернулась на спину и поплыла по кругу,– Эх! Хорошо! Прохладно, правда, но оно и к лучшему. Как хорошо остудиться после такого жаркого дня!

– Ну, что же, я вроде как отмылся, пойду на берег,– внучок медленно погрёб к суше.

– Ты же любишь купаться!– расстроилась бабушка, сделав очень обиженное лицо.

– Люблю, но я пришёл помыться, да и спать хочется,– отговорился юноша, уже залезая на берег,– время позднее, ночь.

– Как знаешь, а я ещё поплаваю,– она демонстративно загребла ногами, уплывая вдаль.

Через три часа они были дома. Глубокая ночь, тянуло в сон, тело так и просилось в мягкую кровать. Старушка привычно полезла на чердак, чему очень обрадовался юноша, поспешив добраться до долгожданной кровати как можно быстрее, пока его сожительница не переменила своё решение и не решила поменяться местами.

Намеченный маршрут преодолён, тело обмякло, закутанное в мягкое одеяло. Но мысли не давали покоя. Кто же он на самом деле? Как-то слабо верилось в бабушкину историю. В памяти кружил большой особняк, красавица мать и строгий, но мягкий отец. А ещё кошка, как две капли воды похожая на Яну. Вот только звали её по-другому, Дуся? Нет, не Дуся. Даша? И не Даша, вроде. Может быть Дина? А, впрочем, какая разница.

Утро было таким же, как и вчера. Вот только комната казалась всё более непривычной, и совсем не верилось, что он живёт здесь уже не первый год. Может, время всё-таки сжалится и соизволит вернуть утерянную память? А если нет? Проверим.

Он вяло зевнул, поправил растрепанные волосы, ещё раз окинул взглядом уютную комнатку и улыбнулся. Затем он посмотрел в окно, и улыбка сошла на нет. Он увидел те самые брёвна, над которыми предстояло столько кропотливой работы! Затем лицо снова приняло жизнерадостный вид, и Стёпа принялся натягивать кальсоны.

– Степа-ан, ты проснулся?– баба Нюра выглянула из-за двери с полным любопытства и радости лицом,– Вижу. Проснулся. У нас ещё столько работы впереди…

– Да, бабуль, знаю,– он принял невозмутимый вид,– есть что-нибудь поесть? А то на голодный желудок как-то и работать не хочется…

– Я супчик грибной сварила, хочешь?– Она подняла брови и закрыла глаза, характерно водя носом,– Вкусно… ты просто обязан попробовать.

– Ну, раз обязан, попробую,– ноги понесли в сторону кухни вслед за старушкой, которая уже бежала впереди, думая, с чего начать: налить супа или положить на стол ложку. Она выбрала первое.

Внук сел за стол и понюхал блюдо, бережно преподнесённое для него любимого. Взял ложку, снова понюхал, зачерпнул, попробовал,– не так уж и дурно. Содержимое тарелки начало уменьшаться с заметной скоростью, пока не исчезло вовсе.

– Добавочки?– на лице бабушки появилась усмешка.

– Да, не откажусь,– вся кастрюля с грибным супом исчерпала свои ресурсы. Стало слегка не по себе,– а ты какие грибы сюда добавила?

– Как какие? Ясное дело, поганочки целительные,– старческое лицо приняло невозмутимый и даже слегка обиженный таким вопросом вид.

– Поганки!?– раздалось в ответ воплем ужаса.

– Да ты не бойся, они съедобные.

– Что же ты их не ела, старая? У меня уже в глазах всё плывёт.

– А, это эффект пошёл, скоро пройдёт. Я ж тебя целый месяц таким супчиком кормила, а ты мне только сейчас претензии предъявляешь.

– А, может, поэтому мне и память то отшибло?– ситуация накалялась, Стёпа схватил ложку и уже был готов использовать её в качестве оружия,– Ты кто такая?

– Неблагодарный!– баба Нюра отошла в тёмный угол, скрестила руки на груди и насупилась,– Я тебе жизнь спасла, приютила, ты же, как внук мне!

– Ага!– Юноша как будто бы только и хотел услышать эту фразу,– Значит, ты не родня мне! Папа алкоголик,– он начал её передразнивать,– мать при родах умерла. Как я у тебя оказался и почему я ничего не помню!?– в этот момент бабушка как – будто раздвоилась, а звуки стали доноситься медленно и растянуто. Ноги подкосились, но тут же приняли лёгкость,– да что же это со мной происходит?

– Не бойся, не отравила,– медленно прозвучало в ответ,– это чтобы ты не нервничал особо и не суетился,– теперь она стала серьёзной,– я знала, что к тебе начинает приходить память, а характер у тебя вспыльчивый.

– Откуда ты знала? – процедил Степан.

– Откуда?– Нюра усмехнулась,– Знала и всё тут. Давай, лучше расскажу тебе всё как есть на самом деле. Зовут меня Настя, мне сто два года, хотя и выгляжу моложе. Тебе рассказать всю историю?

– Давай, поподробнее, что ты за чудо? Сто два года, говоришь?

– Именно! Ладно, тогда приготовься, поделюсь вкратце автобиографией. Где родилась, не помню, знаю, только, что где-то рядом с западной частью побережья Росского моря. Мать – ведьма по призванию сразу перебралась вместе со мной в Вязкие земли. Город есть такой, на тролльих островах.

– А тролли то причём?

– Там она скрывалась от гонений, напортачила в своё время, глупостей много сделала. Не важно. До двадцати зим я жила среди троллей, училась их магии, брала уроки у матери, изучала их историю и историю в целом. Всё детство прошло в скрупулезном обучении, рытье в книгах, поручениях и т.д. Затем меня потянуло в мир людей. Мне помогли и переправили в город Шард Государства Ларст. Хороший был край, пока его не уничтожила война. Я сразу освоилась, завела знакомых, устроилась на работу к местному старосте, работала знахаркой, за это получала кров, еду и деньги. Небольшие, но, в принципе, мне этого хватало. Там я прожила семь зим. Было всё: и любовь и ярость и боль предательства… я прибилась к отряду смельчаков, которые искали приключений, и двадцать зим бороздила просторы нашей необъятной земли. Состав отряда, конечно, постоянно менялся. В итоге остался только командующий и я, между нами тоже была вспышка страсти, но ему всадили нож в спину в одном из трактиров, и на этом всё закончилось. Я ушла в лес и жила там ещё двадцать зим, договорилась с добрым плотником, соорудившим мне скромное жилище, начала общаться чаще, мы поженились, и я снова перебралась в город. Родился сын, но местная ребятня закидала его камнями за то, что он украл чьи-то сапоги, он умер. Умер и муж. И с тех пор я живу здесь, на этом острове и учусь магии. Дом построила сама, силой мысли. Да, в принципе, всё, что ты здесь видишь – мои мысли. Этого острова не существует. Вместе со мной умрёт и он. Но все законы реального мира здесь исполняются, поэтому, всё-таки, всё это реально. Мне здесь очень одиноко одной. А месяц назад, вижу, кошка чёрная вытягивает тебя на берег, маленькая такая! Как и силёнок хватило, не знаю. А ты разбитый весь, опухший. Подхожу посмотреть: опухший уже весь, синий, водянистый, кости все переломаны… хм, кошка смотрит, и просьба в глазах читается: спаси, мол. Я тебя и подобрала вместе с ней. Месяц выхаживала, не меньше, благо в магии я знаю толк. У тебя ещё пол уха не было да мизинцев на ногах, ну это я быстро исправила. А что с тобой случилось, кто ты есть, я не знаю. Назвала тебя Степан, кошку – Яна, вот и дело с концом. А с памятью твоей я ничего не делала, оно само так. Я, было, пыталась в мозгах у тебя поковыряться, ну, знаешь, там телепатия и всё такое… но не смогла, препятствие стоит сильное.