Олег Рой - Белый квадрат. Захват судьбы

– Скажи мне, Виктор Афанасьевич, – елейным тоном начал нарком, и Виктор Афанасьевич сразу почувствовал неладное, – что отличает верного ленинца от врага народа?

– Ну вы и вопросы задаете, Генрих Григорьевич, – недоуменно ответил Спиридонов. – А чем гвоздь отличается от партсобрания?

– Уточню, – сказал Ягода, возвращаясь за стол, – какие качества врага народа отличают его от верного ленинца?

Подумав, Спиридонов ответил:

– Полагаю, основной чертой поведения врага народа является ненависть к советской власти.

– А зима – это время года, когда холодно и снег, – вздохнул нарком. – Хотя снег вот пошел, а до зимы еще два дня…

Он отхлебнул чаю из стакана и поморщился.

– Лана, будьте добры, сообразите нам с товарищем чаю. Тот, что вы сделали, уж простыл совсем, – попросил он.

Тут же, словно призрак, в дверях возникла юная девушка с подносом. На подносе парили две чашки, рафинад в широкой хрустальной сахарнице. Традиция поить гостя чаем сохранялась, несмотря на то что Чрезвычайная комиссия, довольно долго пробыв управлением, выросла в наркомат.

– Запомните, Виктор Афанасьевич, – сказал Ягода, накладывая рафинад себе в чай и размешивая ложечкой, – основными качествами врага народа являются его подлость, коварство и готовность к предательству.

– Логично, – согласился с ним Спиридонов, отхлебнув чаю, чтобы скрыть замешательство. Он не понимал, к чему клонит нарком. Хорошо, что чай успел подсластить.

Ягода вздохнул и вытащил из стопки бумаг на столе газету «Рабоче-крестьянская милиция» с портретом Сталина, пожимающего руку наркому связи товарищу Рыкову на первой странице. Впрочем, ему нужна была фотография на последней странице газеты. С фотографии на Спиридонова, блаженно улыбаясь, смотрел наголо бритый Вася Ощепков в окружении восхищенно глядящих на него милиционеров. За их спинами виднелась часть транспаранта с каким-то лозунгом о мировой революции.

– Почитаешь статью или лучше я перескажу? – спросил Ягода.

– Перескажите, если вас не затруднит… – Спиридонов напрягся.

– Вкратце так… – Нарком сложил газетку вчетверо. – Твой дорогой друг Ощепков решил, что подготовки красноармейцев ему мало. Он провел у себя инструкторские курсы, на которых присутствовал некий Александр Рубанчик из Ростова-на-Дону, милиционер. Тот был так восхищен, что договорился с руководителем Центральной высшей школы милиции, где проходил курсы повышения квалификации, чтобы тот… Ощепков наш… провел там показательные выступления. Ощепков упрашивать себя не заставил, прибыл со всем своим армейским кагалом.

Неожиданно Ягода хряснул кулаком по столу, так что чашки подпрыгнули, звякнув о подстаканники.

– Разрази его гром, это просто похабщина! – вырвалось у него злобное. – Такое впечатление, что у нас нет своей системы подготовки! Давно пора распространять самоз и среди курсантов ОГПУ, в массовом порядке! Конечно, после принятия ими присяги, – спешно добавил он, глядя на недобро прищурившегося Спиридонова. – Виктор Афанасьевич, вы как хотите, но я считаю, что это попросту возмутительно…

Спиридонов был с ним согласен.

– …и думаю, что этого выскочку все-таки стоит окоротить… Как вам будет угодно, а я дал указания товарищу Лившицу, чтобы он разобрался, что это за гусь.

Спиридонов почувствовал, как по спине у него пробежал холодок. Кто его знает, что это за Лившиц, сам Виктор Афанасьевич с ним не сталкивался, а в ОГПУ… то есть НКВД, по слухам, работали отнюдь не одни ангелы с крылышками. А если быть точным, согласно слухам, среди чекистов немало таких, кому просто нравится властвовать над чужой жизнью и смертью. Дай им волю – они и на Христа нароют расстрельную статью…

И самое страшное – Спиридонову иной раз казалось, что и Ягода из их числа.

– Генрих Григорьевич… – Он кашлянул, уткнув губы в кулак. – Прошу вас, не рубите с плеча. Ощепков, возможно, не сознавал, что идет на нарушение революционной субординации. Он увлекающийся, мечтательный, одержим идеей внедрения навыков самообороны в массы. Мне кажется, в его действиях нет злого умысла…

– Да что ж ты за человек такой! – вспылил нарком. – Тоже блаженный, что ли, как твой Ощепков? Спиридонов, времена изменились, революции блаженные не нужны. Мы в окружении врага, нам нужны суровые, беспощадные солдаты, беспощадные прежде всего к себе!

– К себе – да, – ответил ему Спиридонов спокойно. – А к другим? О каком пролетарском товариществе можно говорить, если мы в каждом чихе будем видеть уклонизм, а в каждом товарище – потенциального врага народа?

– И что ты предлагаешь? – тихо спросил Ягода. – Оставить все как есть? Пусть он вместо тебя готовит милицейские кадры, так, что ли? А тебя тогда куда, в Наркомат связи к товарищу Рыкову? [51] Назначение в Наркомат связи было знаковым в карьере советского чиновника: следующим неизбежным этапом такой «карьеры» становился арест.

– Я сам выговорю ему, – твердо пообещал Спиридонов. – Лично поставлю на вид. Полагаю, этого будет достаточно, а до того времени попрошу вас, Генрих Григорьевич, никаких действий против Ощепкова не принимать. Снять с человека голову легко, а вот пришить на место…

– Не так легко, как ты думаешь, – перебил его Ягода. – А если он упрется рогом?

Спиридонов задумался. Такой риск, конечно, существовал. Ну что ж, он приложит все силы, чтобы этого не случилось.

– Тогда вам и карты в руки, товарищ нарком, – ответил он.

Ягода устало откинулся в кресле:

– Ну и пес с тобой. Давай уж, выговаривай, но, если я хоть полслова еще про этого Ощепкова услышу, я его из «маузера» пристрелю! Понял?

– Так точно, товарищ нарком! – браво отвечал Спиридонов.

– Итогами межведомственных соревнований я доволен… – Ягода стал успокаиваться. – Иначе твой Ощепков до нашей встречи и не дожил бы, а если бы и дожил, все равно бы ты меня не уломал, гуманист. Но не забывай, Виктор Афанасьевич, что в следующем году у нас опять будут межведомственные соревнования по самообороне, сам знаешь. Будут армейцы, краснофлотцы, авиахимовцы, железнодорожники… команд будет еще больше. И они весь этот год будут готовиться.

– Знаю, товарищ нарком, – кивнул Спиридонов. – Готовлю ребят с того момента, как закончились эти. По семь потов за тренировку сгоняю.

– Что ты заладил, «товарищ нарком» да «товарищ нарком», – проворчал Ягода. – Ты у меня смотри – твои ребята всегда должны быть самыми лучшими. Чтобы ни у кого вопросов не возникло, чья система сильнее, понял?

– Так точно, Генрих Григорьевич…

Тем же вечером Спиридонов позвонил в Ивановский монастырь, где располагалась Центральная высшая школа милиции, непосредственно ее начальнику майору Аударину.