Людмила Петрушевская - Санаториум (сборник)

ДАША. А вы не догадались, что Лину могли увезти в морг?

ВАДИМ. Думали и то и се, волновались.

ДАША, Так. А откуда Милка знала, что случилось с Линой?

ВАДИМ. То есть?

ДАША. Ну откуда она узнала, что Лина повесилась?

ВАДИМ. Она же предполагала только! Она же не видела ничего окончательного! Опаздывала!

ДАША. Нет, ты сказал, что она не находила себе места в аэропорту и ночью в самолете, не знала, спасли или не спасли. Ведь ты из-за этого звонил на дачу из аэропорта? Видимо, вы боялись, что кошки остались одни?.

ВАДИМ. Да! Это был бы такой страшный удар! А где они, кстати? Проходил мимо, ничего в вольере… И если бы не общая атмосфера на семинаре…

ЛИНА. Их нет, и нас нет. Мы в аду.

ВАДИМ ( машет рукой ). И если бы не испытания, не голод и холод… Не знаю, что бы с Милкой было. Она плакала как безумная по дороге. А потом, когда приехали через двадцать четыре часа, тут уж было не до слез. Спать не давали, все ночи на луну смеялись как дураки. В палатке – утром приходим, ничего, ни простынок, ни одеяла, днем печет и все копают, роют что-то, а мы понять ничего не можем, в прямом смысле ушли в ретрит, ни слова не понимаем, еды нет.

ДАША. То есть она в самолете плакала?

ВАДИМ. Да. Не мог ее остановить. Я прощаюсь со своей прежней жизнью, сказала.

ДАША. Ну да, у нее началась другая жизнь, без основного препятствия, без Лины.

ВАДИМ. Опять-таки, не выливай на нее свою злобу. Это только твои проблемы, твоя черная аура, которая принесла столько горя твоему мужу и сыну! Милка ведь ничего не подозревала даже, чем кончилось!

ДАША. Ну тогда объясни, почему она, ты говоришь, в аэропорту и в самолете плакала?

ВАДИМ. Милка святая. У нее дар предвидения. Все больше убеждаюсь.

ДАША. А я тебе скажу: никакого предвидения. Милка видела, что Лина вешается, и спокойно уехала с дачи.

ВАДИМ. Нет, вот тут ты очень ошибаешься. Неспокойно уехала, ой как неспокойно. Но я ведь уже ждал ее в аэропорту, кругом пассажиры, надо было держаться, она не могла меня подводить. Наше дело для нее на первом месте! На тантрических практиках левой руки, это очень опасные практики, надо полностью открыться перед партнерами, а она никак не могла достичь себя, все время возвращалась к этому вопросу, рыдала. Входит в контакт, но сквозь слезы. Я это единственный понимал и ценил.

ДАША. А что это, полностью открыться перед партнерами?

ВАДИМ. Это предельная открытость.

ДАША. Но ведь говорить вы не умеете… Откровенность в каком смысле?

Вадим разводит руками, Даша повторяет его жест и разводит ногами.

ВАДИМ. Ну приблизительно. ( Повторяет позу Даши иначе. ) А ты способная. Приходи к нам на практики.

ЛИНА. Даш, хватит об этом. Ну их всех. Если бы не это, я никогда бы не узнала счастья.

ВАДИМ. Какого счастья?

ЛИНА. Простого счастья под названием жизнь.

ВАДИМ. Как верно! Как правильно! На наших семинарах, на практиках я ведь именно этому и учу. ( Хочет вынуть сложить пальцы, но прячет руки в карманы. )

ДАША. Учил.

ВАДИМ ( засовывает ладони поглубже в карманы ). Руки-ноги у вас есть, не слепые, не парализованные, не идиотки. Как эти. ( Корчит рожу. ) Что же вы не цените своего счастья? Тратите его на уныние, на дурные склонности! Линочка, ты должна сделать доклад о своем исцелении на семинаре у нас. О своем прозрении. Милка будет очень-очень рада. Она переживала, что ты вот повесилась.

ДАША. Пусть бы тоже повесилась.

ВАДИМ. Я тобою озабочен, твоим состоянием обвинительства всех и вся. У нас семинар будет в следующее воскресенье вечером. В пансионате в Рузе. Приедешь?

ДАША. Ничего у вас не будет. Милка обугленная плавает в океане, ее даже акулы не едят. Так вот. Я ведь все видела и слышала, что делается, но не могла двигаться. Милка в меня влила вино после таблетки, а это вызывает кому. Лина ведь предупреждала, я слышала! Двигаться не могла, но я все понимала.

ВАДИМ. Она ото всей души хотела, чтобы ты успокоилась, потеряв мужа и сына.

ДАША. Никого я не потеряла. Сына я нашла. Мужа подобрали, обогрели добрые люди, он жив и здоров. Я что говорю: что Лина пошла в душ с веревкой, а Милка взяла и уехала. Не удержала, не стала выхватывать веревку. Но перед выходом спокойно так она позвонила в скорую помощь, что Лина повесилась. Когда Лина еще только шла в душ. Я все слышала.

ВАДИМ. Так это она ее спасла? Господи, как я рад.

ДАША. Расчет был простой. Когда скорая наконец приедет, а на это уходит всегда больше двух часов, Лина уже давно повиснет. А в субботу скорую здесь в Трухановке всегда вызывают на свадьбы, на поножовщину, наркашей тут много. Свадьба не без топора. Это все знают. Что ее вызывать бессмысленно, скорая на свадьбе или на поминках через неделю.

ВАДИМ. Так вот оно что, Милка вызвала скорую, и по милости Всевышнего произошло чудо, врачи приехали и успели! Милка из скромности все это скрывала! Что именно она призвала на помощь врачей!

ДАША. Милка не знала, и никто не знал, что гучковская психоперевозка была вызвана именно в Трухановку на свадьбу, там один сумасшедший кого-то срубил заточкой, но, пока скорая ехала, этого дядю с заточкой, он как раз был со стороны невесты, родня жениха коллективно придушила. Врачам там было делать нечего уже, полиция ехала, а тут им поступил вызов от Милки. Врачи стали спрашивать свадебных гостей, где Кошкин дом-два. Им тут же показали дорогу. В Трухановке все знали Лину и Кошкин дом. Ехать сюда три минуты. Митя нам все рассказал. В своих молитвах передал.

ВАДИМ. Вот это и есть настоящее Провидение. Рука Господа. Чудо, одним словом. ( Хочет сделать знак пальцами, внимает руки из карманов, но убирает их обратно. ) Милка позвонила, и тут, как по мановению руки Господа, произошло спасение. Кого-то зарезали, придушили, и это было спасение для Лины! Все оказались в нужное время в нужном месте. Это особенность Милки! Она так устраивает дела, она даже в пробке может внушить всем машинам расступиться!

ДАША. В нужное время и в нужном месте скорая оказалась, правда, не совсем вовремя. Лина не повесилась. Она просто стояла у душа. Он был занят.

ВАДИМ. Это и есть то самое чудо Господне. Еще ничего не повредила себе.

ДАША. Лин, расскажи то, что ты мне говорила.

ВАДИМ. Ладно, Даш. Всё.

ДАША. Санитары подбежали к душу, когда она только входила в дверку, накинулись на Лину, она стала сопротивляться, не понимая, что происходит. Она думала, что на нее напали бандиты. Кричала «помогите». Они скрутили ее и связали ее же веревкой. И доставили в буйное отделение психушки. И что там дальше было? Как над тобой издевались? Ее привязали к голой сетке кровати. Рот заткнули полотенцем. И пришли ночью санитары и ее унесли…

ЛИНА. Ну ладно, хватит.

ВАДИМ. Но это все мелочи по сравнению с человеческой жизнью… Ты ведь понимаешь? Лина! Ты не в могиле. Ты жива.