Елена Цымбурская - Притчи о котиках и других животных

Тихон на сегодняшний день – самый главный и самый взрослый кот из ныне живущих в Эрмитаже. 12 лет назад его нашли у служебного входа. Зверь ползком добрался до шлагбаума и потерял сознание. У животного был сломан позвоночник. Его госпитализировали, прооперировали. С тех пор Тихон служит во дворце и честно отрабатывает корм: охраняет музей от крыс и мышей.

Два года назад Тихон заболел, у него началась кальцивирусная инфекция. Пришлось удалить почти все зубы. Беззубые коты чаще показывают язык – он у них просто плохо держится в пасти. Тихон из болезни извлек пользу. Летом выходит к парадному крыльцу Эрмитажа и показывает язык туристам – все в восторге.

Несмотря на недостатки внешности, Тихон принимал участие в съемках для календаря к 250-летию дворца.

За годы службы у него определился режим дня и появились ритуалы. В семь утра кот неспешно обследует владения – многочисленные подвалы Эрмитажа. Затем выходит во двор. Раньше, чтобы заслужить похвалу, он приносил сотрудникам задушенную крысу или мышь. Сейчас никому ничего не доказывает, а в 11 утра каждый день является на завтрак.

После приема пищи устраивается на матрасе и ждет, когда придут его погладить. Больше всего главный сторож Эрмитажа рад доктору. Каждый четверг в подвал приходит директор одной из ветеринарных клиник Петербурга и лечащий врач эрмитажных котов. Завидев ее, Тихон ложится на спину, подставляя живот для поглаживания. Раз в полгода Тихон вместе с другими обитателями эрмитажного подвала проходит диспансеризацию. Ему бреют живот, делают УЗИ и берут кровь на анализ. Он мужественно переносит процедуры и даже не пытается отомстить за доставленные неприятности.

Когда котов становится слишком много, Эрмитаж пристраивает самых контактных и ласковых в хорошие руки. Большинство «усыновленных» животных никогда не возвращаются в эрмитажный подвал.

Тихона пытались пристроить несколько раз: каждая попытка заканчивалась неудачей. В новом доме тихий, покладистый кот показывал характер: метил все углы, обувь, сумки и шляпы. В результате хозяева возвращали кота. В родном подвале Тихон успокаивался и начинал ходить в туалет только в специальные лотки.

На своей территории Тихон ведет себя культурно. Нрав может показать, лишь когда в подвал спускаются незнакомые люди.

Остальные кошки и коты Тихона уважают. Главный страж Эрмитажа крайне редко поднимает лапу на других, он одинаково вежлив со всеми. Выделяет только кошку Соню. В Эрмитаже все коты кастрированы, а кошки стерилизованы. Тихон и Соня просто дружат: гуляют по двору или греются в подвале. Соня появилась в Эрмитаже на несколько лет позже Тихона. Переболела чумкой, у нее начались проблемы со здоровьем. Шерсть стала тонкая и редкая. Из-за внешних недостатков кошка не нашла «усыновителей». Но ее внешние недостатки не мешают ей быть подругой Главного кота Эрмитажа, а значит, первой леди.

У каждого сотрудника Эрмитажа есть свои обязанности и зона доступа, которую он не может нарушить. Правила распространяются и на котов. Охотники за грызунами имеют право передвигаться по всей территории подвала и гулять по двору. На парадные лестницы и в залы Эрмитажа котам вход запрещен. Сюда их запускают в исключительных случаях. И только в сопровождении свиты: начальника службы безопасности музея, пресс-секретаря и волонтеров. Так произошло, когда котов снимали для календаря к 250-летию Эрмитажа.

В конце 90-х годов прошлого века сотрудники Эрмитажа начали подкармливать зверей, и неожиданно выяснилось, что в подвале дворца живет кошачья армия, что животные диковаты и еды не хватает.

Объявили в Эрмитаже акцию «Рубль на кошку». Просили, чтобы сотрудники музея в день аванса и зарплаты вносили посильную помощь на корм для подвальных служащих. Потом директор Эрмитажа выделил помещение в подвале, а сотрудники его оборудовали. Установили плиту, на которой готовили кошачью еду. Потом к служащим Эрмитажа подключились волонтеры. Об эрмитажных котах начали рассказывать СМИ. Петербуржцы и гости города, посещая музей, оставляли деньги или корм для животных. А несколько лет назад у котов появились спонсоры. Благодаря им сейчас четвероногие обеспечены качественным кормом, медикаментами, их обследуют и в случае необходимости лечат в лучших ветеринарных клиниках Петербурга. Кошачьи матрасы и подстилки стираются в специальной машине, установленной в подвале. Кроме того, у котов появился свой счет, он проходит отдельной строкой в бюджете Государственного Эрмитажа. И потратить эти деньги ни на что, кроме как на нужды животных, нельзя.

Поскольку большинство котов появляются в Зимнем дворце взрослыми, никто не знает ни их точного возраста, ни тем более дня рождения. Эрмитаж решил не оставлять любимцев без праздника.

С 2011 года День эрмитажного кота входит в официальный список мероприятий музея. Поздравляют котов в конце апреля или начале мая.

К этому дню в школах города рисуют хранителей музейных подвалов, работы отправляют в Эрмитаж. Жюри выбирает 10 лучших, они выставляются в музейной зоне под Иорданской лестницей. Остальными рисунками украшают подвалы. А в День эрмитажного кота сюда пускают всех желающих. По мнению директора музея, это самое демократичное событие дворца. Естественно, праздник не обходится без старейшины – кота Тихона. В этот день он разрешает погладить себя многим.

«Коллеги» из Британского музея, например, не могут похвастаться таким отрядом. В штат музея официально зачислена «кошачья рота» в составе шести кошек. На содержание каждого животного государство выделяет 50 фунтов стерлингов в год. При этом британцы держат своих котов в строгости: кормят через день, дабы те не забывали о своей основной работе. Правда, британским служивым дозволяется ходить по всему музею. А желтый бант, красиво повязанный на шее, обязан сообщать всем посетителям: эта киска на работе и трогать ее нельзя!

Каждый новый хозяин Кремля вносил свой вклад в его обустройство. Пожалуй, дальше всех своих предшественников по этому пути пошел Леонид Брежнев, распорядившийся выделить в 1973 году огромные бюджетные средства на реставрационные работы главной резиденции государства. Правда, после капремонта Кремль блистал куполами относительно недолго. Оказывается, главный враг у драгоценной позолоты вовсе не суровый климат и городской смог, а обыкновенные вороны. Как утверждают орнитологи, скользкие, словно лед, сусальные маковки соборов московские вороны используют как своего рода аттракцион – съезжают с них, как с горки, сдирая когтями позолоту. Так вороны, привлеченные блеском куполов, слетались к Кремлю целыми стаями, сдирая когтями с куполов казенное сусальное золото. Терпеть такое безобразие комендатура Кремля не могла.