Олег Рой - Привет, моя радость! или Новогоднее чудо в семье писателя

– Дети, пора домой! – добродушно засмеялся волшебник. – Сегодня же Новый год, и Марья Васильевна обещала приготовить необыкновенный праздничный ужин.

– Тогда скорее вперед! – воскликнул знаменитый штурман и, указав на плоскую крышу двадцатиэтажного дома, добавил: – Хорошо все-таки, что мы живем на последнем этаже! Парковаться будет удобно!

В тот вечер две могущественные и всегда неукротимые в своем противоборстве стихии объявили о перемирии. Склонившись над затянутым белоснежной скатертью столом, словно два полководца – над картой военных действий, Ангелина Ивановна и Марья Васильевна решили объединиться. И уже очень скоро кулинарные шедевры были рассредоточены на столе согласно правилам аристократической сервировки.

Правильно сервировать стол – это все равно что правильно расположить на позициях войска перед решающим сражением. И после дискуссий обоих полководцев, порой довольно ожесточенных, где проявлялись различия в тактических вопросах, компромисс все же был достигнут и результаты его явлены во всей их кулинарной красе.

Фаршированная рыба, сверкающая каплями раскаленного масла, покоилась на продолговатом блюде с витиеватым узором по краям. Запеченная курица возвышалась на специальном постаменте, искусно украшенном свежей зеленью и овощами. Многочисленные закуски, соусы, специи и салаты были выстроены в идеальном шахматном порядке, с незначительным отступлением в сторону тарелок, окруженных по бокам наборами столовых приборов. Центральное место в праздничном натюрморте, по общему мнению, разумеется, занял холодец.

А в холодильнике индевела бутылка отменного шампанского. Бутылка с детским шампанским стояла возле холодильника, как говорится, от ангины подальше.

– Волшебно! Волшебно! – не уставал повторять Петр Петрович, поглядывая на повелительниц застолья. – Очень вкусно! Правда, дети?

В ответ последовало многократное, объединенное искренним восхищением, твердое:

– Да!

Впрочем, маленький Бедокур не дождался праздничного ужина. Едва они вернулись домой, Лиза досыта накормила его, выставив на кукольный столик множество сладких лакомств и несколько чашек теплого молока. Поэтому сейчас, расположившись у девочки на коленях, сказочный персонаж незаметно играл веточкой петрушки и радовался, что вновь находится среди друзей.

Пушистик уже успел красочно и подробно рассказать о своих подвигах во дворце хмурого злодея: и про опасных охотниц, и про людей, притворяющихся драконами, и про огромную белую раковину, в которой он чуть не утонул, и про зимний лес с чучелами «страшилищ», исключив из их числа замечательную все понимающую лягушку Гушу. Отдельного рассказа удостоился холодильник, таивший в своих ледяных (Петр Петрович одобрительно кивнул головой) недрах несметное количество всяких вкусностей, перед которыми…

Замолчав на минуту, Бедокур обвел глазами стол и сказал со свойственной ему справедливостью:

– Нет, у нас, конечно, все лучше и вкуснее.

Холодильник, как он грустно продолжил, ему победить не удалось, но зато…

И тут Бедокур стал рассказывать про каких-то великанов, черных нетопырей, необыкновенно страшных и коварных «страшилищ», с которыми он без колебаний вступал в схватку. Его подвиги все множились и множились, становились раз от разу все грандиознее и грандиознее, так что даже Лиза, с открытым ртом слушавшая рассказ о подвигах своего любимца, немножко, совсем чуть-чуть, заподозрила, что ее синему другу все это приснилось.

Теперь Бедокур сонно хлопал глазами и раздумывал, не упустил ли он что-либо из своих героических деяний и из-за этого недобрал положенные возгласы восхищения и прочие бурные аплодисменты, переходящие в овации.

Пока бабушки хлопотали вокруг стола, друзья успели освободить посох из кадки. С ним пришлось повозиться. Хмурый злодей оказался еще и коварно-хитроумным. Он защелкнул вокруг волшебного посоха волчий капкан и прикрепил его толстой цепью ко дну кадки. Хорошо, что в кладовке, куда они все отправились, насмерть перепугав дремавшую там Тишину, нашлись ножовка по металлу и тиски. Константину пришлось изрядно попотеть, но в итоге волшебный посох был благополучно освобожден.

За время, которое заняла эта непростая процедура, друзья не раз успели припомнить и заново пережить самые яркие эпизоды своего приключения. И оно того стоило. Их опасная экспедиция закончилась благополучно. И это было замечательно. Замечательно было и то, что приключение накрепко их сдружило. Теперь они знали, что могут положиться друг на друга и никто никого не подведет.

Может быть, это и была самая главная удача и победа в этой захватывающей истории.

– Петр Петрович, а вы останетесь с нами встречать Новый год? – подмигнув сватье, спросила Марья Васильевна. – У нас шампанское в холодильнике стоит, курантов дожидается! Как раз такое, как вы любите, холодное и искристое!

Сказочник и народный баюн добродушно засмеялся и, промокнув усы белоснежной салфеткой, ответил:

– Нет, барышни вы мои расчудесные! Покидать мне вас надо. Дела! Новый год уже на носу, а мне еще столько всего надо успеть, наверстать! Так что не сердитесь, а лучше благословите меня на дальнюю дорогу! Пора…

Сказав это, Дед Мороз встал и, поклонившись, направился в кабинет.

– Какой! – с восхищением воскликнула Ангелина Ивановна, но, обратив внимание на потухший взгляд сватьи, тоже опустила голову и тяжело вздохнула.

Заметив слезы в глазах детей, Константин улыбнулся и тихо сказал:

– Не грустите, ребята! Ведь сказка не кончается, правда? Она никогда не кончается. У нас все еще впереди!

– Да! – согласилась Жанна и, взглянув на писателя, скромно добавила: – Наша сказка в наших руках!.. Знаете, я вдруг стала видеть Бедокура. Совершенно ничего не понимаю…

В этот момент в глубине квартиры послышались три коротких и точных удара.

– Смотрите, – неожиданно вскрикнула Жанна, указывая в окно. – Идет снег!

Все бросились к окну и замерли: за окном торжественно и густо летели мириады снежинок, покрывая все вокруг белым пушистым ковром.

– Настоящий Новый год! – радостно закричали все. – Ура!

Прошла еще минута – и из кабинета вышел Петр Петрович, одетый, как прежде, в сверкающий инеем красный кафтан и в сапогах, блестящих колючим льдом.

– Я помогу вам! – воскликнул Константин и, подавая волшебнику длиннополую шубу, прошептал: – Не забудьте посох!..

– Исключено! – возмутился волшебник и тут же ласково, будто глядя в неведомую глубину, добавил: – Спасибо тебе, Костя! За все – и за рисунки твои, и за длинные письма… Я все помню, все делаю, что в моих силах.

Услышав это, знаменитый писатель растерялся и долго оставался стоять, приподняв руки, как будто все еще подавая и подавая невидимое глазу пальто. Неужели только сейчас Константин по-настоящему понял, что перед ним тот самый Дед Мороз, с которым он так многим делился в детстве? Да, очевидно, это было именно так.