Александр Тамоников - Николай II. Расстрелянная корона. Книга 2

– Вино ерунда. Ты о деле, Сергей, говори. Чем я могу помочь тебе? От своего имени послать телеграмму?

– Нет, это тоже рискованно. Ты когда собираешься в Екатеринбург?

– Послезавтра думал поехать. Погостил, и хватит, но если надо, то могу и завтра. Даже не в Екатеринбург, а в Петроград. Телеграммы, письма перехватить могут, не здесь, так в столице. Надежней устно передать все, что надо. Но это если, конечно, ты доверяешь мне и можешь принимать подобные решения без ведома князя Покровского.

– На этот счет четких инструкций я не имею, следовательно, могу поступать, как того требуют обстоятельства. А насчет доверия даже не сомневайся.

– Вот и решили. Сегодня скажу сестре и ее мужу, что вынужден покинуть их, завтра на пароходе отправлюсь в Тюмень, значит, где-то числа двадцатого или двадцать первого буду в Питере.

– Ну и отлично. А теперь слушай, что должен будешь сделать в столице.

– Что, прямо сейчас дашь инструкции?

– Да, потому как завтра, боюсь, не смогу выйти в город, а потом у меня суточное дежурство.

– Ладно, давай, говори.

Инструктаж занял около двадцати минут.

– Ты все понял, Володя? – спросил Кириллин, закончив монолог.

– Да. Сначала к твоей невесте, она предупредит князя, дальше действия по его указаниям.

– Покровский наверняка устроит тебе проверку, так что будь готов и не обижайся. Я-то тебя знаю, а князь нет. Он, конечно, доверяет мне, но обстановка сложная, сам понимаешь.

– Да все я понимаю, Сережа. Сделаю в лучшем виде.

– Как-то не спросил раньше: ты семьей не обзавелся?

– Нет, Сергей. Живу один в родительском доме. Пока воевал, отец и мать померли, даже на похоронах не был. Узнал, когда вернулся после госпиталя и комиссии.

– Извини.

– За что?

– Ну что ж, пойду.

– Я провожу.

– Не надо, чтобы нас видели вместе. Кстати, что за человек муж сестры?

– Нормальный, интеллигентный, монархист. Елена вроде счастлива с ним. Ладно, ступай. За дело не беспокойся. Как вернусь из Петрограда, встретимся.

– Удачи тебе, Володя.

– И тебе, Сережа. Кстати, а почему ты, служа при императоре, так подпоручиком и остался?

– Разве это главное? Ты при всех своих заслугах тоже карьеры особой не сделал.

Кириллин в приподнятом настроении подошел к Дому свободы.

Тут из ворот вышел полковник Кобылинский.

– Подпоручик?! Прогуливаться изволите?

– Имею полное право. Или что-то произошло, господин полковник?

– Произошло! Этот придурок Никольский все вино царское разбил.

– Видел. Что с него взять?

– С кого-то ничего, а вот к вам, пожалуй, комиссары могут иметь вопросы.

– Ко мне? – удивился Кириллин. – По какому поводу?

– Панкратов сказал, что вас видели с каким-то мужчиной на соседней улице.

Кириллин вздохнул:

– Никуда не деться от этого всевидящего революционного ока. Пусть видели, и что?

– Кто этот человек?

– Отставной поручик Беркутов, георгиевский кавалер, потерявший руку в боях в Галиции и отправленный в отставку.

– Вот оно что! А вы его откуда знаете?

– Учились вместе.

– Этот Беркутов местный?

– Из Екатеринбурга, здесь у него сестра живет, замужем за адвокатом. Встретились, прошли домой, пообедали, выпили немного, вспомнили юность боевую.

– Употребление спиртного запрещено, подпоручик.

– Виноват, готов понести наказание. Или мне сначала пойти и написать объяснительную записку гражданину комиссару?

– Ступайте к себе. Панкратову я сам все объясню.

– Один вопрос, господин полковник.

– Да.

– За нами, я имею в виду офицеров отряда, постоянно ведется слежка?

– Нет. Просто Панкратов случайно оказался на той же улице, что и вы.

– Не видел. Жаль, что там был Панкратов, а не Никольский.

– Что вы хотите этим сказать?

– То, что с удовольствием набил бы морду этому кретину.

– По-моему, вы выпили лишнее, подпоручик. Я ничего не слышал, вы – не говорили.

– Но вы сами сказали, что Никольский – изрядная сволочь.

– Ступайте домой, подпоручик, и проспитесь!

– Слушаюсь, господин полковник!

Отправив Кириллина домой, полковник осмотрелся. Рядом никого не было.

– Не ты один с удовольствием набил бы морду Никольскому. Редкий подонок! – проговорил он.

Покровский встречался с графом Долговым на том же месте в Таврическом саду. Тот выглядел устало.

– Что случилось, Петр Петрович? Вид у вас какой-то больной. Неприятности на службе?

– Какой службе, Алексей Евгеньевич? Заседание в совете – разве служба? Если бы даже дело было в этом!.. Моя благоверная загуляла с комиссаром. Извините, я не должен был этого говорить, но не сдержался.

– Странно, по вашим же словам, Маргарита Юрьевна последнее время являла собой пример образцовой жены.

Граф вздохнул:

– Как всегда, играла. В ней пропал талант великой актрисы.

– Но это ваше личное дело, я вам в нем не советчик.

– Понимаю и не прошу совета. Будь что будет. Иногда мне кажется, лучше бы она совсем ушла. Однако я пригласил вас сюда не жаловаться на судьбу.

– Слушаю вас.

– У меня складывается впечатление, что Временное правительство долго не продержится.

– Почему?

– Большевики очень умело раскачивают ситуацию. У них на руках выигрышные козыри. Это заявления о прекращении войны на любых условиях, переделе собственности в пользу трудящихся масс и другие, позитивно воспринимаемые рабочими и крестьянами.

– Но ведь большевики летом потерпели сокрушительное поражение. Их лидер Ульянов с соратниками вынужден был покинуть Россию.

– Да, но сейчас ситуация меняется. Зараза большевизма все больше проникает в умы общества.

– Еще бы, ведь Ульянов предлагает мир. А нынче воевать никто не хочет. Потому как Временное правительство, по сути, сделало все возможное для разложения армии. Войска остаются на фронтах, но масштаб дезертирства впечатляет. Еще немного, и немцы без особых проблем начнут оккупацию России.

– В этот момент правительству надо бы принять кардинальные меры, однако Александр Федорович не поддержал намерения генерала Корнилова выступить на Петроград для подавления большевизма.

– Керенский допустил ошибку. Это был, пожалуй, единственный его шанс сохранить Россию, не допустить катастрофы. Но не думаю, что решения Временного правительства повлияют на поведение Корнилова.

– Тогда нам остается ждать кровавых событий.

– Кровь, Петр Петрович, прольется в любом случае. Те деятели, которые рассчитывали мирным путем захватить власть, просчитались. Они предполагали, что будет достаточно отречения императора, удаления из столицы великих князей. Тогда власть сама упадет им в руки. Петр Петрович, никакого отречения не было.

– Как это не было? Манифест об отречении был опубликован во всех газетах.