Людмила Зарецкая - Судьба зимней вишни

– После такой передряги необходимо хорошенечко отдохнуть, – сказала она. – Подумать страшно, сколько нервов ты перевела за последние полгода! Так что плюй на все и езжай в отпуск. Завтра же выйду на работу и подберу тебе что-нибудь подходящее.

Сережка подобную перспективу встретил с восторгом. Оно и понятно, через неделю его ждало первое сентября, а благодаря отпуску учебный год отодвигался дней на десять-двенадцать.

Мама тоже считала, что отдохнуть мне не мешает. Ее очень волновали мои зарождающиеся отношения с Игорем.

– Алиса, ты же знаешь, меня беспокоит, что ты такая увлекающаяся натура, – сказала она. – Наташа права, тебе нужно съездить отдохнуть. Заодно поостынешь, посмотришь на Игоря со стороны. Если это серьезное чувство, за две недели оно никуда не убежит. Я меньше всего хочу, чтобы ты, едва избежав одних неприятностей, тут же вляпалась в другие.

Я не могла не признать, что определенная логика в маминых словах действительно была. Поэтому назавтра съездила к Наташке за путевкой.

Подходящий отель в Турции мы выбирали почти полтора часа. Учтено было все до мельчайших подробностей. И время на дорогу от аэропорта, и чтобы пляж был песчаный, а не галечный. И чтобы кондиционер работал прекрасно, и чтобы кормили хорошо, и чтобы поселок с маленькими магазинчиками был рядом.

Когда необходимая бронь была оформлена, я составила в голове план покупок, которые нужно успеть сделать до отъезда, и поехала на работу. Первый человек, которого я встретила, войдя в приемную, был Таракан.

– О господи, только не это! – простонала я, увидев его рыжие усики. – Ну что вам опять от меня нужно? Не хотите же вы сказать, что этот кошмар еще не кончился?

Из-за спины Таракана вынырнула покрасневшая от волнения Иришка.

– Алиса Михайловна, вы только не сердитесь, – тоненьким голоском начала она. – Ваня не к вам пришел.

– Не ко мне? А к кому же тогда? У нас что, опять что-то случилось?

– Нет. То есть да… То есть нет, – залепетала Иришка.

– Ирина, прекрати увиливать! Быстро говори, что вы тут наделали за время моего отсутствия? – строго сказала я, и Иришка окончательно сникла.

– Да ничего особенного, Алиса Михайловна. – Таракан выступил на передний план и гордо расправил плечи. – Просто мы с Ириной любим друг друга. У меня дежурство кончилось, и я пришел ее проведать.

– Что вы с Ириной? – ошеломленно спросила я, решив, что ослышалась.

– Любовь у нас с Ваней, – тихонько подтвердила Иришка. – Он когда в первый раз пришел, то сразу мне понравился. А потом стал за мной ухаживать, ну и приходить сюда. Вы думали, что это он вас в чем-то подозревает, а я стеснялась сказать, что он приходит из-за меня.

– Паразитка ты все-таки! – в сердцах воскликнула я. – Я чуть с ума не сошла, не понимая, что он ко мне прицепился. А это он, оказывается, женихаться ходил. Тьфу на вас, честное слово!

– Не сердитесь, Алиса Михайловна. – Таракан засмеялся, и я вдруг увидела, что он довольно симпатичный молодой парень. – У меня и в мыслях не было вас подозревать. Мы к тому моменту, как убили Корчагина, уже и так почти на Шаповалова вышли. А уж когда на его даче девушка та умерла, все окончательно стало ясно. Мы только доказательства собирали, чтобы он не отвертелся.

А на вас я, конечно, сердился. Во-первых, вы все время под ногами путались. А ведь Шаповалов – страшный человек. Чуть что не так, и мы бы еще один труп получили. Ваш. Ну а во-вторых, я вам тоже сильно не понравился и боялся, что вы Ирину против меня настроите. Вот и все.

– Что я, не человек, что ли? – чуть обиженно спросила я. – Да когда люди находят друг друга, я только радуюсь! Это ж моя профессия! Так что встречайтесь на здоровье. Мне не жалко.

– Ой, Алиса Михайловна, так вы на меня не сердитесь и на Ваню тоже? – взвизгнув от радости, спросила Ируська.

– Конечно, не сержусь, – усмехнулась я. И мы отпраздновали это дело коньяком, который, как ни странно, на этот раз был запасен у Леночки.

Игорь моему предстоящему отъезду не обрадовался.

– Я думал, что за пару недель закончу все дела, и мы вместе съездим куда-нибудь, – хмуро пробормотал он, поизучав буклет с описанием моего отеля.

– Не сердись, – попросила я. – Мне нужно время к тебе привыкнуть. Я не могу так сразу поехать вместе с тобой. Я и так вела себя в последнее время чересчур легкомысленно.

– Ты все еще его любишь? – помолчав немного, спросил Игорь.

– Кого его? – не поняла я.

– Сашку.

– Нет, – немного подумав, ответила я. – Я простила его за то, как он поступил со мной. Он был не прав, считая, что месть важнее любви. Но это был его личный выбор. Он имел на него право. Мне жаль его. Больно, что его больше нет. Но я его не люблю. Разлюбила. Ты считаешь, это нехорошо?

– Нет, не считаю. Я просто очень рад, – тихо ответил Игорь. – Теперь у меня есть шанс, что ты сможешь полюбить меня.

– Я постараюсь, правда, – улыбнулась я. – Могу признаться, что уже почти в тебя влюбилась. И очень-очень постараюсь полюбить. По-настоящему. – И я впервые поцеловала его в губы.

Сережка убежал к друзьям по спортивной команде. Нам никто не мешал, поэтому можете считать меня женщиной легкого поведения, но мы с Игорем оказались в постели.

Это было как возвращение домой после тяжелого и опасного путешествия. В его объятиях я обрела место, где меня всегда ждут и где мне всегда рады. Я опиралась на надежную руку, которая оказывалась рядом в тот момент, когда была мне больше всего нужна. Мы говорили на одном языке и дышали в одном ритме. Я могла быть уверена, что любое мое желание будет исполнено, стоит мне только об этом подумать. Любое мое движение будет подхвачено. Любая мысль понята. Впервые за много-много лет я была самой собой. Я была дома.

Скоро осень. От этого так грустно, что даже немножко хочется плакать.

Вроде бы и по календарю еще лето. И на улице тепло, а на солнце, пожалуй, даже жарко. И отпуск еще впереди. Но в девять вечера выглянешь в окно, а там темно. И в шесть утра тоже. И рябины очень много. Красной-красной. Потому что скоро осень.

Осень – это когда сыро и зябко. Под ногами и очень быстро в ботинках хлюпает вода. И деревья, теряющие листву, вызывают сострадание. Мне кажется, им безумно жалко с ней расставаться. Ведь каждый упавший лист – это навсегда.

Осень – это когда в квартире холодно и неуютно. Осень – это постоянная хандра, боль в горле и температура тридцать семь и два по вечерам.

Скоро осень. От этого так грустно, что немножко хочется плакать. Потому что весна была еще совсем недавно. И ты еще вся там, в этой весне. С подарками по поводу и без повода. Со смешными студенческими проблемами. Со старательно пришитыми бумажными цветами на лентах, которыми был украшен твой свадебный автомобиль. С королевским платьем, о котором мечтала с детства. С мамой и папой, которые, в отличие от тебя, уже тогда знали, что скоро осень.