Маша Трауб - Счастливая семья (сборник)

Мама неосторожно обмолвилась, что фен, имеющийся в наличии, подразумевает переходник, которого, конечно же, нет. Папа в самых вежливых выражениях написал хозяйке очередное письмо, в котором оповещал, что с плитой и стиральной машиной мы разобрались, а вот часы наверняка сломаны. Так же, как и фен. И держатель туалетной бумаги, и душ. Да, интересно, а из какой страны были прошлые жильцы – возможно, дело в часовых поясах?

Хозяйка незамедлительно прислала письмо, в котором подробно описывала, как переключается душ. Выражала сожаления по поводу держателя для туалетной бумаги (насколько срочно он требует замены, и не могли бы мы пока класть рулоны на бачок унитаза или на столешницу?) и интересовалась, может, нам стоит просто отключить часы, если в них нет особой необходимости? Прошлые жильцы были из Ирландии (хозяйка прислала ссылку, где описывалось, что это за страна, а также карту Гугл). Я отключил часы. Папа лично удостоверился, что ничего не работает.

В шесть утра на следующий день будильник начал настойчиво пикать. Возможно, часы были как-то связаны с плитой, на которой мама устанавливала таймер. Не знаю. Но в шесть утра папа писал письмо хозяйке с требованием срочно прислать мастера по ремонту бытовой техники. Заодно сообщал, что, с его точки зрения, кондиционер требует незамедлительной чистки фильтра – утром на полу оказалась небольшая лужица. Да, совсем небольшая, возможно, вовсе не от кондиционера, но проверить не мешает. В этот же день, когда после обеда мы дружно спали, пришел мастер. Он сумрачно подул в шланг, который висел с обратной стороны дома, что означало чистку кондиционера, и внимательно осмотрел часы. Произвел какие-то действия, выставил правильное время и ушел.

На следующий день будильник зазвонил в семь утра. Но мы уже с шести не спали – привыкли к ранним побудкам. Папа вообще не спал с пяти – сидел рядом с часами и ждал, зазвонят они в шесть или нет. Когда часы молча показали шесть ноль-ноль, папа, успокоенный, пошел спать. В семь утра он писал хозяйке гневное письмо. Да, спасибо большое, что будильник звонит теперь не в шесть, а в семь. Но мы не хотим вставать в семь! Да, часы прекрасно работают, показывают правильное местное время, кондиционер тоже исправен, но нельзя ли сделать так, чтобы будильник не работал? Ни в каком часовом поясе!

Надо сказать, что ни меня, ни маму папа и близко теперь не подпускал к часам, считая, что, если мы нажмем хоть какую-нибудь кнопку, они взорвутся, как бомба с часовым механизмом.

Хозяйка написала сдержанный ответ, в котором заверяла: часы работают исправно, что подтверждает квитанция и гарантийный талон на ремонт от мастера (она прилагала скан и того и другого), что у нее впервые возникает именно такая проблема и что она просто не знает, чем еще может нам помочь. Папа стоял над часами и гипнотизировал их взглядом. Мама предлагала купить в аптеке беруши, а пока воспользоваться ватой. Я хотел подцепить панель ножом и добраться-таки до батареек.

На следующий день мы все дружно проснулись в девять и не поверили своим глазам. Сима сидела на диване в гостиной, смотрела мультики по телевизору и рисовала. Перед ней на столе стояла тарелка с хлопьями. То есть она давно встала, открыла холодильник, поела, включила телевизор и нашла себе занятие. Мама кинулась к часам. Они не подавали признаков жизни. Сима увидела, что мы ошарашенно таращимся на панель, отложила рисование и подошла к папе. Взяла за руку и подвела к розетке, из которой был выдернут шнур:

– Я починила. Пойдем уже на море?

Впрочем, эта история совершенно не испортила папиных отношений с Эммой. Напротив, они нашли друг в друге уже не просто единомышленников, а родственные души, для которых крайне важно, чтобы бумага висела на специальном держателе, а не стояла на бачке. И маленькая лужица под кондиционером имеет такое же архиважное значение, как, я не знаю, землетрясение, например. Папа не терпит бытовых неполадок. А Эмма, заглянувшая к нам через день, принесла банку со специальными таблетками для посудомойки и заметила, что соду использовать не нужно. Потому что… дальше я уже не понял. Зато все поняла тетя Наташа, которая сказала, что в гробу видала эту посудомойку – руками помоет.

Эмма, как оказалось, была не просто хозяйка, а внимательная хозяйка. Для дяди Бори она принесла подарок – стопку старых английских газет, где на последней странице нашлись задачки по бриджу. Дядя Боря, который в это время смотрел с Симой мультики по детскому каналу (видимо, он еще не всю программу изучил), подскочил, стиснул Эмму в объятиях и закружил. Хозяйка хоть и была слегка ошарашена, но совсем не возражала против кружения. Сима с недоумением смотрела на дядю Борю – ее он так никогда не кружил. Тетя Наташа и вовсе застыла с тарелкой в руках. Вообще-то это она всегда была звездой, которую мужчины должны были хватать в охапку и кружить, кружить. Это она все тридцать лет брака, даже во времена жесточайшего дефицита, через своих многочисленных родственников обеспечивала мужа свежими продуктами и терпела его увлечение бриджем. Вообще-то это она хотела выйти замуж и совсем не ожидала, что ее муж годится хоть на что-то. И вот теперь он кружит англичанку, которой, по мнению тети Наташи, уже сильно за шестьдесят, женщину, которая не знает, что такое краска для волос, и не просто кружит, а стискивает в объятиях.

Свидетелем этой сценки оказался еще один человек – тихий милый садовник, который приходил раз в неделю. Пожилой немногословный мужчина очень понравился маме, поскольку всегда срезал для нее одну розу. Розы были страстью садовника. К другим цветам он оставался равнодушен, зато розовые кусты подрезал с такой любовью, что мама завидовала цветам. Мама могла подолгу сидеть на террасе и смотреть, как садовник орудует ножницами, как бережно приподнимает бутоны, как ласково снимает с куста сухие листья. До всего остального сада ему не было никакого дела. Сад был заросший, кусты обстрижены наспех, трава – косо. Зато розы были вне всяких похвал. Так вот, держа в руках розу, садовник вошел в дом, поскольку дверь, как всегда, была открыта, и увидел дядю Борю, который изображал Ромео. Садовник молча положил розу на стол и вышел. Но тут случилось странное с Эммой. Она подергала ногами, чтобы дядя Боря ее опустил, и достаточно резко высвободилась из его объятий. Хозяйка кинулась за садовником, что-то говоря ему по-гречески.

– Что это с ней? – удивилась тетя Наташа, которая собиралась убить дядю Борю, но не знала, каким способом.

– Ничего, – ответила мама. – Садовник – муж Эммы.

– Не может быть! – ахнула тетя Наташа и временно решила не убивать дядю Борю.

– Почему не может? Он очень милый, – возразила мама.