Татьяна Коган - Амнезия души

Джек неискренне изобразил сочувствие – у «пациентки» напрочь пропала охота откровенничать. У нее и так с самого утра настроение никудышное, а теперь стало совсем тошно.

По внутренней линии позвонили. Джек поднял трубку.

– Иван Сергеевич, вас ждет клиент по записи, – сказала секретарь.

– Хорошо, я сообщу, когда его пригласить.

Лиза встала с кресла:

– Конь копытом бьет, удила грызет? Ладно, не буду тебя отвлекать, хотя очень хочется.

– Елизавета, мы можем встретиться завтра или в любой другой день – когда тебе удобно, – чтобы поговорить о том, что тебя тревожит.

– Меня ничего не тревожит, Ванюша, – Лиза подалась вперед, звонко чмокнула его в щеку. – Петушок напился, и проскочило зернышко.

– Какое зернышко, Елизавета? – Джек почувствовал себя идиотом.

– Которое комом в горле стояло, – весело ответила она и выпорхнула из кабинета.

Едва за ней закрылась дверь, снова зазвонил телефон, на этот раз мобильный.

– Старик, собираемся сегодня. Все, кроме Глеба. Позже объясню почему, – голос Макса звенел от напряжения. – Кое-что случилось.

А случилось следующее. Утром Макс вышел из дома, намереваясь потаксовать – последние дни заработать почти не удавалось. Сел за руль, завел двигатель и плавно тронулся с места. Едва выехал из двора, увидел голосующего мужика. Вот так удача. Притормозил, опустил окно.

– Куда?

– Недалеко, пятихатку плачу.

– Садись! – Макс кивнул на переднее сиденье, но мужчина предпочел расположиться на заднем.

– Адрес уточни, – попросил Гладко, нажимая на газ.

– Сейчас прямо. Когда завернуть, скажу, – сердито бросил пассажир и уставился в окно, не намереваясь поддерживать разговор.

– Лады, – хмыкнул Макс, мельком глянув на хмурого типа в зеркало заднего вида. Лицо у того было квадратное и непроницаемое, лишенное эмоций.

Они миновали три перекрестка, затем свернули на проспект.

– На втором светофоре направо, – отрывисто сообщил пассажир.

Не то чтобы Макс жаждал общения, но так и подмывало спросить у неразговорчивого пассажира, чем тот зарабатывает на жизнь. С таким выражением лица только людей убивать. Хотя первые впечатления бывают обманчивы. Вон, у доктора Джекила какой интеллигентный вид, тогда как прошлое далеко не безупречно. Не исключено, что мрачный верзила трудится, например, ветеринаром. Макс усмехнулся, представив себе это нелепое зрелище.

Десять минут спустя машина въехала на территорию промышленного склада. Пассажир указал на ворота, у которых стояло двое мужчин:

– Там останови.

Макс повиновался.

– А теперь сиди спокойно и не дергайся, – его затылка коснулся холодный металл. В ту же секунду дверца открылась, и на переднее кресло уселся подтянутый, дорого одетый мужчина за пятьдесят.

– Да ну на хрен, серьезно? – не поверил Макс и нервно рассмеялся, узнав таинственного незнакомца.

Велецкий сдержанно улыбнулся:

– Вполне серьезно, господин Гладко.

Второй телохранитель остановился у окна со стороны водителя, готовый отреагировать на любое его резкое движение.

– Охренеть, – только и нашел что сказать изумленный Макс. Ситуация выглядела столь неправдоподобной, что мозг отказывался принимать ее.

– Я смотрю, ты без дела не сидишь, – Велецкий повернулся к нему, с любопытством разглядывая. – В таксиста переквалифицировался, молодец. Все профессии достойны.

– Похвалить меня пришел? – Макс оправился от первого шока и во все глаза пялился на врага в надежде угадать его намерения и найти подсказку к идентификации его личности. К сожалению, бейджа с фамилией-именем на груди у незнакомца не висело.

– Может, похвалить, а может, усугубить наказание. Зависит от того, что ты мне расскажешь, – медленно, смакуя каждое слово, произнес Велецкий. Разговор явно доставлял ему удовольствие.

Макс резко откинулся в кресле, позабыв о приставленном к голове пистолету, но боль в затылке напомнила о расстановке сил.

– Что ты хочешь, чтобы я рассказал?

Сергей Велецкий кивнул, поощряя его за правильный вопрос.

– Ты лишился жены и фирмы. Жена к тебе вернулась, чем крайне меня удивила. Но раз она так сильно тебя любит, вмешиваться в вашу семейную жизнь я не буду. Однако могу еще больше усложнить твое существование. Впрочем, я забегаю вперед. Все по порядку.

Господин Кравцов пострадал без моего вмешательства, как и госпожа Гончарова. Я, признаться, был потрясен, узнав о произошедшем. Два месяца в плену у насильника – более чем достаточное возмездие за ее грехи, не так ли? На счет господина Кравцова я еще не принял окончательного решения. С одной стороны, он уже перенес серьезное испытание, но с другой – можно ли считать это полноценным наказанием? Так или иначе, пока я в раздумьях. Трое из вашей компании получили по заслугам. Кроме одного, – Велецкий выдержал паузу, наслаждаясь замешательством собеседника. – Ты догадываешься, о ком я говорю?

Макс хмыкнул, но от ответа воздержался. Его оппонент улыбнулся и, поправив на манжете стильную золотую запонку, продолжил:

– Что за мода пошла – менять имена и фамилии? Я нахожу это дурным вкусом и неуважением к собственным предкам. Кроме того, вся эта чехарда со сменой личности порядком усложняет процесс знакомства. А мне крайне необходимо познакомиться с Кириллом Смирновым. Тебе он известен под другой фамилией. Ты ведь понимаешь, о ком я толкую? Конечно, понимаешь. И думаю, поспособствуешь нашей встрече.

– А если нет? – В голосе Макса звучал вызов.

– Если нет, тогда мне придется снова заняться тобой и твоими друзьями, – нарочито грустно произнес Велецкий. – Фантазия у меня ограниченная, поэтому я, скорее всего, сделаю вас очень больными и очень несчастными.

– Да кто ты, сука, такой? – рявкнул Макс, едва не кинувшись на наглеца. Стоявший у открытого окна охранник с силой сдавил его плечо, предлагая успокоиться. Макс с трудом усидел на месте. Он понимал, что убить его не убьют, но покалечить вполне способны – чего не хотелось. Вот ведь хренов урод, один на один побазарить ему западло. Таскает за собой головорезов.

Велецкий проигнорировал его вспышку гнева и продолжил спокойным тоном:

– Даю тебе два дня, чтобы привести ко мне Кирилла Смирнова.

– Я понятия не имею, где он!

– Поэтому я и даю тебе два дня. Выясни. Я с тобой свяжусь. А пока свободен, – Велецкий лучезарно улыбнулся и вышел из машины. Следом салон покинул охранник.

Несколько секунд Макс не двигался, собираясь с мыслями, затем завел двигатель и рванул с места так лихо, что застонали покрышки.

В баре было шумно, но за перегородкой, имитировавшей уединенный уголок, царила унылая тишина. Джек потягивал бренди, Лиза курила, а Макс нервно барабанил пальцами по столу.