Вадим Норд - В поисках Евы

Глубокой ночью, в тишине и относительной прохладе (днем бунгало нагревалось солнцем так, что все старания кондиционеров были практически неощутимы) Александр завершил создание своей новой типологизации, поделив женщин на семь типов, исходя из формы груди. Сначала (там, возле лотка с плодами) типов получилось шестнадцать – многовато. Если, конечно, разбирать все-все нюансы, то можно дойти и до пятидесяти, но в такой типологизации сам увязнешь, не говоря уже о других. За время прогулки Александр сократил количество типов до красивой цифры двенадцать. За ужином от двенадцати осталось девять, а после полуночи типов осталось семь – minimum minimorum [12], квинтэссенция, самое-самое, то, без чего нельзя обойтись.

Тип первый – ямбоза, или малайское яблоко, небольшая конусовидная грудь, похожая на перевернутый колокольчик. Обладательницы такой груди необычайно тонко чувствуют жизнь и способны находить в ней не только наслаждение, но и утонченный вкус. Они все делают со вкусом – одеваются, работают, готовят, любят, живут. Элегантность – их постоянная спутница, в любом возрасте и в любых ситуациях. Они даже отношения выясняют так элегантно, что хочется сразу же им уступить. Партнеров «ямбозы» выбирают под стать себе, потому что они не любят опекать, подтягивать до своего уровня, воспитывать. Парадоксально, но факт – нелюбовь к опеке и воспитанию делает их замечательными матерями, сохраняющими приязненные отношения с детьми на протяжении всей жизни. Не только свои, но и чужие дети тянутся к этим милым женщинам, потому что всегда приятно иметь дело с человеком, который не читает нотаций, не поучает, не пытается навязать свое мнение. Детей женщины первого типа воспитывают интуитивно, стараясь больше действовать примером, чем убеждением. Семейные ценности для них не пустой звук, но они предпочитают пореже распространяться об этом. «Ямбозы» вообще не склонны к излишней откровенности и тщательно оберегают свою приватность от чужих глаз. Только самым близким, убедившись в их доброжелательном понимании, открывают женщины первого типа свой внутренний мир и то не до конца, какой-то уголок-закуток всегда останется запертым на семь замков. Пациенткам с такой грудью надо уделять максимум внимания и еще немного сверх того, потому что они могут попытаться скрыть от доктора нечто такое, что, по их мнению, ему знать необязательно. По извечному закону подлости скрытое окажется самым важным во всем анамнезе. Последний пример – интеллигентная женщина, доцент университета, попыталась скрыть факт аллергической реакции на анестетик, который ей ввели перед абортом. Александр спросил, не было ли у пациентки реакций на какие-либо препараты, та ответила отрицательно, но в глазах ее Александр уловил нечто такое, что заставило его повторить свой вопрос еще дважды. В ответ на мягко-укоризненное «но вы же понимаете, Анна Валерьевна, что бы могло произойти, если бы мы ввели вам этот же препарат», пациентка разрыдалась и сказала, что аллергическую реакцию рассматривала не как осложнение, а как некий знак свыше, что об аборте и всем, что с ним связано, предпочитает не вспоминать и так далее. Недаром профессор Труфанов повторял едва ли не на каждой лекции по пропедевтике:

– Собирайте анамнез дотошно, докапывайтесь до сути, вопросы задавайте простые, не ленитесь переспросить лишний раз.

Чудит профессор, думали студенты, это следователю надо докапываться до сути, потому что ему на допросах все врут и изворачиваются, чтобы уйти от ответственности. А пациент врачу сам все рассказывает, это же в его прямых интересах. Ага, рассказывает. «Врет, как очевидец», – говорят адвокаты. Врачам впору говорить: «Врет, как пациент».

Тип второй – персик, небольшая округлая грудь. Выбирая символ для второго типа, Александр никак не мог решить, чему отдать предпочтение – персику или гранату, но в итоге все же остановил свой выбор на персике. Обладательницы «персиков» – крайне прагматичные женщины. Может создаться впечатление, что чувства их полностью подчинены разуму, а жизнь есть не что иное, как логика плюс сознание своего долга перед обществом, помноженные на полный порядок. Может создаться, но рано или поздно подобное впечатление будет разрушено, когда корабль разумного планирования налетит на какой-нибудь риф и расколется надвое. Вырвавшиеся на свободу чувства, до этого томившиеся в наглухо запертом трюме, устроят такую бурю, что поневоле вспомнишь еврейскую пословицу «Праведный напивается раз в году, но так, что ничего не помнит». Одна из подруг студенческой поры, которую Александр, да и все остальные тоже считали донельзя спокойной и крайне уравновешенной особой (одно прозвище Флегма, производное с намеком от фамилии Флегонтова, говорило само за себя), устроила дикий, невообразимый скандал во время экзамена по общей гигиене. Флегма была отличницей, нацеленной на красный диплом (получила его в итоге), а заведующий кафедрой, неудовлетворенный ее ответом, задал кучу дополнительных вопросов и вознамерился поставить «хорошо» вместо традиционно ожидаемого «отлично». Флегма взъярилась и громоподобным голосом, периодически срывающимся на визг, выразила протест, а затем пригрозила всему составу кафедры крупными неприятностями. Собрала в одну кучу все, начиная с того, что некоторые сотрудники постоянно ведут занятия, будучи «под мухой», и заканчивая подпольным прейскурантом на сдачу экзаменов и зачетов. Много раз помянула ректора, раз пять – министерство, трижды – ОБЭП и один раз своего троюродного брата, корреспондента чего-то там очень скандального. Кафедра всем составом выпала в осадок (студенты, надо признаться, тоже), и Флегонтова получила вожделенную оценку «отлично». К заведующему через полчаса приезжала «Скорая», но ничего, обошлось без госпитализации. С Флегонтовой потом как-то резко и сразу расхотелось дружить, хотя, если вдуматься, ничего особенного ведь не произошло – обычная житейская ситуация из разряда «ты мне так, а я тебе вот так», каких пруд пруди.

Тип третий – грудь, похожая на спелый плод манго, крупная, овальной формы, резко сужающаяся к соскам, отчего кажется, что соски не просто торчат, а торчат задорно, соблазнительно-приглашающе и в то же время с вызовом. Такие женщины сочетают твердость характера с остротой ума, что дает им прекрасные возможности для карьерного роста, но достигают каких-то значимых высот лишь в том случае, если проявляют инициативу. Житейская мудрость делает их хорошими подругами, потому что им не составляет труда подстроиться под своего партнера. В этом нет подавления или принуждения – всего лишь осознанная необходимость, понимание того, что плывущим в одной лодке лучше работать веслами в такт, а не вразнобой. Подстроится партнер – хорошо, нет – придется самой. Женщины-«манго» ценят гармонию во всем, начиная с собственной внешности и заканчивая отношениями. «Гармонично, значит, хорошо», вот их девиз. В любви они изобретательны, любят новизну, умеют придать всему происходящему неуловимый оттенок пикантной порочности, но главное их достоинство в том, что, требуя и получая, они не забывают отдавать. Отдавать? Нет, не «отдавать», а «дарить»! Они дарят своей любовью, и нет ничего ценнее этого дара, оставляющего след в душе на всю жизнь. Пройдет десять или больше лет, многое забудется, но стоит только дать волю воспоминаниям, как тут же всплывет из потаенных глубин памяти радость, приправленная горечью былого, сознанием того, что это было и прошло. Сказано же еще Гераклитом, что в воды одной реки нельзя войти дважды. Впрочем, в одни и те же воды войти нельзя, а в одну и ту же реку можно. В таком случае получится не реставрация былых отношений, а нечто новое, но с уже знакомым человеком. Александру не доводилось испытать подобное, но один из его коллег, доктор Блувштейн, трижды (!) возобновлял отношения с женщиной, на которой в итоге женился.