Вадим Норд - Девушка по имени Августа

Встреча с другом – это праздник, а к праздникам надо готовиться. Александр съездил на рынок, купил парной свинины, помариновал ее в лимонном соке с пряностями, которые брал по принципу «отовсюду по чуть-чуть», засунул в пакет и поставил в духовку. Идеальное, в сущности, блюдо – вкусное, сытное и готовится само собой, главное не прозевать сигнал таймера. Вот чем думали производители плиты, когда сделали сигнал таймера в виде еле слышного попискивания? Таймер должен быть звучным, не как трубы Иерихона, но близко к ним, чтобы его слышали из других помещений. Если стоять в ожидании сигнала возле плиты, то сигнал вообще не нужен. Это стиральная машина закончила цикл и ждет, пока из нее выгрузят белье, а мясо надо доставать вовремя, потому что в остывающей духовке оно может пересушиться. Ничего не поделать, приходилось запоминать время, периодически поглядывать на часы и вспоминать доцента Дробышева с кафедры урологии.

Дробышев был феноменально рассеянным человеком, странно, как он ухитрялся накладывать все положенные швы во время операций и не забывать инструменты в операционной ране. Впрочем, за инструментами и тампонами, употребляющимися во время операции, бдительно следят операционные сестры. По ходу операции отмечают в уме, что они дали докторам и что получили обратно, да вдобавок после операции пересчитывают все. Так вот, в кабинете у Дробышева на столе стоял механический будильник, выпущенный еще при социализме, предназначенный для напоминания о самых ответственных делах, таких, как операция или кафедральное собрание. Звонил он так громко, что с непривычки можно было испугаться. «Вещь! – уважительно отзывался о будильнике Дробышев. – Я его даже во время обхода слышу, через все отделение». Вот с чего надо брать пример производителям плит.

Друг удивил с порога так, что Александр едва не забыл о готовящемся мясе. Вместо длинных волос, которые, в зависимости от настроения, то собирались в хвост, то перехватывались плетеным кожаным шнуром (их была целая коллекция), на голове Андрея топорщился короткий ежик.

– Ты что так резко имидж сменил? – спросил Александр.

– Да вот, пришлось, – уклончиво ответил друг, оглаживая волосы ладонью. Командировочка у меня тут была одна недавно…

– Маскировался?

– Да какое там «маскировался», Саш! – скривился друг. – Я тебе что, Джеймс Бонд? Просто неудачно поспал в одной сельской гостинице на Алтае и привез оттуда таких масеньких друзей человека, членистоногих паразитообразных…

– Аноплура.

– Что за ругательство такое? – прищурился друг. – Почему я его не знаю?

– Вши так по-латыни называются, – пояснил Александр.

– Надо запомнить… – Андрей полез в висевшую на его плече сумку. – А от той дряни, которой я живность изводил, волосы стали как пакля. Вот и пришлось постричься. Но я не только вшей с Алтая привез, но и…

– Аскарид? – предположил Александр, изобразив испуг на лице. – Или клопов?

– Каких аскарид, профессор? – Андрей достал из сумки литровую стеклянную бутылку, наполненную жидкостью красного цвета. – Домашняя клюквенная настойка, делает один местный краевед по секретному рецепту. Ничего лучше, разве что кроме материнского молока, мне пить не приходилось. Небо в алмазах, а не настойка…

«Над всей Испанией безоблачное небо», не к месту и не в тему вдруг вспомнилось Александру.

Настойка действительно оказалась вкусной и пилась легко, словно сок, но Александр знал, что у подобных напитков есть одно коварное свойство – они пьются-пьются, незаметно так пьются, а потом внезапно и сильно ударяют в голову. Поэтому ограничился двумя рюмками – пробной и выпитой за встречу. Хорошего понемножку.

– Я тут на прошлой неделе на встречу с однокурсниками ходил, – вспомнил Андрей. – Никогда не ходил, не получалось как-то, а тут все так удачно сложилось… Дай, думаю, обновлю впечатления.

– Обновил? – поинтересовался Александр, которому в голосе друга послышалась ирония.

– Ага! – кивнул Андрей. – Жаль, что диктофона под рукой не было. Я рыдал, Саша, плакал невидимыми миру слезами. Все так усердно хвастались своими достижениями и так откровенно выражали надежду на то, что у других дела идут гораздо хуже, что я теперь хочу написать пьесу…

– Да ну! – не поверил Александр. – Неужели настолько вдохновило?

– Ты не представляешь! – друг покачал головой. – Это нечто такое… такое… Короче говоря, мне безумно жаль, что я пропустил много подобных мероприятий. Народ ежегодно встречается. А для пьесы я такое название придумал… БДСМ!

– БДСМ? – переспросил Александр, думая, что ослышался. – А при чем тут это?

– Сокращение от «бывшие друзья со мной»! Название – это главное! Люди ведутся не на статью, а на заголовок! Ну и элемент неожиданности… Народ думает, что это пьеса про «садо-мазо», а на самом деле…

– Эту пьесу не поставят ни в одном театре! – рассмеялся Александр. – Вот увидишь!

– Почему? – удивился Андрей.

– Потому что разочарованные зрители будут гневно выражать свое возмущение. Могут и побить актеров, до тебя-то им не добраться. Зрители придут в театр с определенным настроением, а вместо ожидаемого им покажут, как за столом сидят люди. Сидят и разговаривают. И больше ничего…

– Так, в некотором смысле, это и есть то самое! – горячо возразил Андрей. – Только в ментальном смысле! Нельзя же трактовать так однобоко…

– Пиши! – «разрешил» Александр, не желая продолжать дискуссию. – В крайнем случае, название изменишь. На «Детский сад».

– Тоже мысль! – подхватил друг. – Взрослые люди, а хвастаются как дети. Но «БДСМ» лучше цепляет…

«Как хорошо, что я избавлен от подобных мук! – с легкой долей иронии подумал Александр. – У меня нет вариантов с названиями статей. «Аспекты применения современных лазерных технологий для обработки кожи параорбитальной области» нельзя заменить на «Лазером в глаз» или на «Гиперболоид доктора Берга»  [7].

О деле Александр завел речь после того, как с едой было покончено. Не потому, что деловые разговоры плохо сказываются на приеме пищи, а просто так получилось. Пока говорили о том да о сем, от мяса остались только кости, которые Александр сложил в чистый бумажный пакет и убрал в холодильник. Кости предназначались двум симпатичным дворнягам, обитавшим при гаражах, что находились в ста метрах от дома Александра.

Андрей слушал профессионально, не перебивая уточнениями и вопросами. Выслушал, подумал немного и одобрил.

– Логично мыслишь. Бог в помощь. Информационная поддержка не нужна? Тема такая…

– Не нужна, – отказался Александр. – Я вообще тебе не как журналисту рассказал, а как другу.

– Оставь это дурацкое деление целого на сущности! – поморщился Андрей. – Лучше просто скажи: «Все должно остаться между нами». Ненавижу, когда так говорят. Соседка моя, Анастасия Дмитриевна, когда ей гвоздь в стену вбить надо или выключатель починить, говорит: «Андрюша, я обращаюсь к вам, как к мужчине». Редактор Ира любит обращаться ко мне как к гражданину… Хватит! Чувствую себя каким-то тридцатиликим Янусом!