Галина Щербакова - Печалясь и смеясь

Насчет последней повести… Как бы автор при жизни ни открещивался от нее как от самой яркой вещи в своей творческой биографии, как бы критики традиционно ни морщились по поводу ее «дешевого успеха», вот уже почти тридцать пять лет непрерывно «Вам и не снилось» не уходит из сферы издательского и читательского внимания. Несколько поколений старшеклассников «проходит» эту книгу как свою, несмотря на круто изменившиеся внешние реалии, отраженные в повести. Как выразился один критик по поводу этой популярности, «любовь народная иррациональна, не прогнозируема».

Именно поэтому, хотя выбор каких-то выдержек из книг может показаться не очень понятным, рука редактора не притронулась к читательской подборке цитат. Очень может быть, ИМ – виднее.

Надо было выйти замуж в семнадцать лет, за того мальчика, который катал меня на велосипеде. Он катал и тихонько целовал меня в затылок, думая, что я не чувствую, не замечаю. А я все знала. И мне хотелось умереть на велосипеде – такое это было счастье. А с Мишей это все ушло в слова. В термины. В выяснение сути. Сути чего? Когда тебе за тридцать, кто тебя посадит на велосипед?

«Надо быть клиническим идиотом, надо быть законченным шкрабом, чтобы не уметь радоваться радости». (Татьяна Николаевна, учительница).

Все влюбленные во все времена мучились. Такая у Господа Бога хорошая традиция. Начитанность, если она не делает человека мудрее и добрее, никакой цены не имеет.

Пришла странная мысль: надо учить уроки. Как пришла – так и ушла, бледная, такая невыразительная, не побуждающая мысль. Что такое уроки? Зачем уроки? Кому уроки? Когда она надевает туфли на каблуках, все как будто становится на правильные места.

Молодежь во все времена одинакова! А первый признак старости, Веруня, брюзжание на ее счет.

– Она тебе совсем не нравится? – Алена? Нравится. Как все большое. Останкинская башня. Слон. Панелевоз. МГУ.

Мне вообще кажется, что сейчас все люди на одно лицо… Знаешь, как заметил? Перестал различать дикторш по телевидению. Все с глазками, все с носиками, все с волосиками, и никакой разницы: кто есть кто. А потом огляделся – батюшки, все люди не просто братья, а однояйцевые близнецы.

«Любовь, любовь… Ха! Столько вокруг обожженных ею, казалось бы, сообрази и остерегись, а все равно летят на огонь, как сумасшедшие. Девочки и мальчики… Комсомолки и комсомольцы… Рабочие, студенты и колхозники… Дураки и дурочки…» (Соседка Юльки).

Если человек занимается делом, которое ему нравится, – это уже награда…

Он отрастил себе такое чувство долга, что его уже носить трудно.

«Нет ничего противней перенесенного в школу мира старой девы» (Татьяна Николаевна, учительница).

…жизнь складывается не только из любви. Только любовь – это, если хочешь, даже бедность. В основе своей это поколение гипертоников, язвенников, сердечников. Других теперь не рожают. Не умеют. Потому что кто рожает? Гипертоники, язвенники, сердечники…

Лучшие педагоги не имели детей…Это им помогало, а не мешало. Не было своего узкого, личностного опыта, который может путать карты. Где бы, мама, ни учиться, лишь бы не учиться.

Разочарование – очень мудрая штука. Надо разочаровываться, нет другого пути познания людей и жизни. Я постоянно в себе разочаровываюсь… Для меня это путь из вчера в завтра.

Люди видят то, что хотят. Какой поверну кран, такая польется вода. Для воров мир – история воровства. Для человека больного мир – длинная история болезни. Добрый нанизывает, как бублики, историю добрых поступков. Человек – заряженная частица. Он притягивает определенный заряд, определенную жизнь. Это просто-напросто физика. Почему всегда чистота выглядит наивной и глуповатой, а цинизм всегда ходит в умниках? Почему доброта всегда слабость, а зло кажется неуязвимым?

Знаете, как говорится, иной дурак столько может задать вопросов, что и десять умных не ответят.

У простых дел есть особенность – они уничтожают течение времени. Если не хотите замечать, как оно бежит, – стирайте, гладьте, варите, поднимайте петли, выколачивайте половики. Шейте простыни!

Их (индивидуальностей) все меньше. Очень долго не было ситуации, при которой личность проявляет свой максимум. Войны там, голода, оледенения… Все живут одинаково, и все становятся похожими друг на друга.

Просыпаешься утром в понедельник, а вечером уже пятница. Ты не знаешь, куда делась неделя?

Не ходи в театр, плюнь! Пока не освободишься от комплекса. Читай! Это почти наверняка интересней – первоисточник, не искаженный чужим глупым голосом.

– Юль! – крикнул он и почувствовал кровь во рту. И закрыл рот ладонью, чтобы она не увидела и не испугалась. Она подбежала, смеясь:

– Что ты делаешь в газоне?

– Стою, – сказал он и упал ей на руки.

А со всех сторон к ним бежали люди… Как близко они, оказывается, были…

Семнадцать лет. Самое трудное в жизни. Время первых вопросов, на которые нет ответов… Потом их будет больше… И к этому привыкнешь, но в первый раз это мучительно – не получить отгадки. Вы не рассердитесь на жизнь за это?

Неменяющийся человек подобен дереву, лишенному возможности передвигаться. Как бы ни торжествовало дерево цветами, листьями, плодами, как бы ни размахивало ветками – увидеть, что там, за поворотом, ему не дано.

Нельзя в проблеме сохранения себя, своего здоровья полагаться на общество и тем более – на государство. Надо всегда помнить, ты у себя один.

Все истинно прекрасное приглушено, разбавлено… Прекрасен англичанин Констебл… Прекрасны старые, потускневшие иконы… Хорош разбавленный вермут… Великолепна средняя Россия… Потому что она – средняя, пополамная. В этом возрасте симпатии отдаются не самым умным и не самым сильным, а тем, кто в данный момент эмоционально убедительней.

Я не буду на нее обижаться. Не буду. Она не виновата, что у нее все плохо. Но ведь и я не виновата, что у меня все хорошо.

Только любовь вправе побуждать.

Как тесен мир… А самолеты совсем превратили пространство в фикцию.

Теперь любовь только пополам с лесоповалом, выполнением норм, общественной работой… А какие у нее девчонки? Она толком их и не увидела. Правда, против секса они завизжали дружно, что ни о чем еще не говорит. Это вполне может оказаться жеманством, а не целомудрием, лицемерием, а не добропорядочностью.

…когда у человека нормальный, непьющий отец и заботливая мать, когда у него никаких проблем с братьями и с сестрами, когда рубль в кармане всегда, а случается и трояк, то, конечно, есть время подумать и о глобальном оледенении.