Лариса Райт - Королева двора

– Меня твои умные мысли не интересуют. Скажи лучше: сделаешь?

– Что за контора-то?

– Занимаются поставками медицинского оборудования, подробностей не знаю.

– Поставки – это прекрасно. Где поставки, там левые инвойсы, заниженные цены, а если повезет, так и контрабанду нарыть можно.

– Вот и порой.

– А когда нарою, посадить его?

Ксанка была мстительной, жестокой и беспощадной, но какая-то маленькая частичка ее сознания все же боялась то ли Страшного суда, то ли еще какой неведомой расплаты. Поэтому, поколебавшись, женщина ответила с неохотой:

– Зачем такие крайности? Просто намекни, что такой исход неизбежен. Если, конечно, он не бросит все и не уедет.

– Понял. А куда уезжать-то?

– Да наплевать куда. Лишь бы отсюда подальше. Ну, хоть в Новосибирск.

– В Новосибирск, так в Новосибирск. Сделаем.

Ксанка, конечно, не ожидала, что солистка Большого театра отправится в ссылку за своим мужем. Сначала, отметив исчезновение ее имени с афиш, Оксана было расстроилась, а потом решила, что и в Новосибирске должны найтись любители клубнички, с которыми можно договориться на взаимовыгодных условиях. И она не ошиблась: глубоко женатый работник мэрии, отчаянно желающий вернуть зашатавшемуся под собой стулу твердое положение, нажал на все мыслимые и немыслимые рычаги, перекрывая известной балерине дорогу на сцену, а ее мужу в бизнес. Ксанка осталась довольна. Хотели быть вдвоем – да пожалуйста. Живите, ребята, наслаждайтесь друг другом. Считаете, что главное в жизни любовь? Что ж, милости просим проверить.

Сама Оксана о любви и думать забыла. Казалось ей, что засыпана она еловыми ветками и комьями земли на могиле дочери. Не погребенным осталось лишь чувство неудовлетворенного соперничества и желание доказать всем и каждому, что она, Ксанка, бедовая девчонка и сорвиголова, теперь впереди планеты всей. Такая судьба. Кому-то задирать ноги на задворках сцены в Новосибирске, а кому-то блистать в соболях в московском высшем обществе.

С соболями Оксана, конечно, поторопилась. Это сейчас уже она могла выбирать, какую шубу надеть и на какую вечеринку отправиться, но путь к этому выбору был не так уж прост, а результат не так уж незаслужен. Пусть стартовый капитал на собственное дело получила Ксанка проверенным способом шантажа. Но разве кто-то отменил непреложную истину, что за удовольствие надо платить. Сама она заплатила за это сполна: слишком поздно сообразила, что беременности и аборты, которыми привыкла пугать своих мужчин, вполне могли быть выдуманными, а не настоящими. Никто не требовал справок, каждый прятал голову в песок, а руками и ногами старательно выплясывал под ее дудку. Психология одна и страх один: как бы чего не вышло. А вышло вот что: Оксана стала владелицей магазина, контактов с европейскими мебельными фабриками, связей с транспортными компаниями и вердикта врачей о невозможности иметь детей. Впрочем, мысль эта ее сильно не удручала: слишком горьким и так и не исчезнувшим был след давнего недолгого материнства и слишком сильным страх возможности нового столкновения с разбитыми иллюзиями и не сбывшимися надеждами. Теперь надежды должны были оправдываться. Помощники уже не требовались, шантаж и угрозы, как средство достижения цели, давно забыты. Ксанка никогда не была дурочкой, а потому изначально понимала, что гладкую асфальтированную дорогу ей организовать могут, но идти по ней придется самой. И для того чтобы не съехать на обочину, не свалиться в кювет и не застрять на светофоре, необходимо владеть не только искусством общения с противоположным полом, но и технологией ведения деловых отношений.

– В субботу свободен, как ветер: теща на даче, жена на курорте. Прогулка на яхте, IMAX кино или концерт Элтона Джона?

Элтона Джона Ксанка любила. «What I gonna do to make you love me? [13]» – это был своеобразный гимн и ее душевному состоянию, и всем жизненным метаниям. Но известного британского сэра она с удовольствием могла послушать и в записи. Что ж теперь поделать, если:

– Извини, я занята.

– Антон Эдуардыч? Борис Сергеич? Илья Леонидыч?

– «Макроэкономика», «Маркетинг на предприятии» и «Основы ведения бизнеса».

– Смеешься?

– Отнюдь. Вгрызаюсь в науку. Сдаю зачет.

– Зачем? Ты же говорила, у тебя есть высшее образование?

– Образование – вещь, конечно, хорошая. Но это теория, а мне практика нужна. Хочу еще пару салонов открыть.

– Зачем? У тебя прибыль падает, продажи замирают?

– Пока нет. Но, знаешь, я думаю, что идти в ногу со временем – это неправильно. В бизнесе надо хотя бы на полшажочка это время опережать. Кстати, у тебя, помнится, паренек талантливый был – консультант по финансовым вопросам. Есть такой?

– Работает.

– Одолжи на недельку. Не обижу.

– Кого?

– Его, конечно.

– Его я сам не обижу. А ты лучше на Элтона Джона со мной сходи.

– Нет, не получится. Посмотри, кто через пару недель приезжает. На него и сходим. А сейчас не могу.

– А что же мне делать?

– Ехать на курорт к жене и детишкам. Тем более что и консультант твой пока будет занят моими проблемами.

Проблем, как таковых, у Оксаны на самом деле не было. Если и возникали какие-то трудности, то она довольно быстро их решала – помогал накопленный опыт и советы знающих людей.

– Оксаночка, рад слышать. Да и увидеть было бы неплохо, – говорил в телефонную трубку немолодой сотрудник торговой палаты.

– Вернусь из Италии, тогда обязательно.

– Рим? Венеция? Адриатика?

– Промышленный полигон между Турином и Миланом. Кровати, шкафы, комоды.

– Переговоры, значит? Важные?

– Очень. У них мебель фантастическая. Каталоги просто божественные, а с Россией работать не хотят ни в какую.

– А продавать готовы?

– Готовы, только не в Москву.

– Так найди перевалочный склад где-нибудь в Германии. Пусть туда толкают. А ты уже потом вывезешь.

– Так НДС придется платить.

– В московскую цену его добавишь, и все дела. Сама же говоришь: каталоги божественные. А наши богатеи любят ощущать себя небожителями.

– Спасибо.

– Предлагают помещение в Текстильщиках. Сто квадратов, – сообщала Ксанка знакомому риэлтору.

– Почем и под что?

– Цена хорошая, а поставить мебель хочу.

– Какую?

– Разную. Испанскую, итальянскую. Возможно, еще немецкие кухни через полгода будут.

– Нет, моя милая. Не вздумай! На мебель твою дорогую и импортную никто в Текстилях и смотреть не станет. Ты лучше переплати за аренду, но возьми магазин на Рублевке или на Вернадского.

– Подберешь?..

– Собираюсь выставляться на «Батимате» [14]. Какой стенд посоветуешь? – спрашивала она у директора крупной строительной компании.

– Бери в центре. Вначале народ пробегает мимо, потому что верит, что дальше его ожидает что-то более новое и интересное, а к концу ходит уставший, раздраженный и с замыленным взглядом.