Екатерина Мириманова - Призрак и я

И вдруг что-то словно выдернуло ее из того ощущения покоя и умиротворенности, в котором она пребывала последние мгновения. Интересно, сколько с того момента, как она попала в плен своих иллюзий, прошло минут, часов? Или это реальность? Имеет ли здесь значение время — не так важно. Главное — она наконец вспомнила, что была счастливой. Но теперь все переменилось. Лида как будто падала, нет, скорее парила в черной невесомости. Она всегда боялась перелетов даже на самолете, что уж говорить про «зависания» в неизвестности.

Лида вдруг осознала, что там, где она находится сейчас, отсутствуют определения. Быстро, медленно, километры, секунды, килограммы, красивое, отвратительное — все то, к чему она так привыкла и считала важным в своей жизни, вдруг исчезло, перестало существовать. А ведь она всегда представляла смерть совсем по-другому. Откуда она знала, что умерла, Лида не могла сказать наверняка. Просто в этой пустоте все вопросы становились умопомрачительно глупыми, а ответы — абсолютно очевидными. Она не парила над своим телом, не видела ожидаемого света в конце туннеля — никакой подготовки, шоковая терапия какая-то. Все органы чувств были отключены, никаких ощущений. Так странно было осознавать, насколько важны в нашей жизни запахи, звуки, прикосновения, — теперь, когда они отсутствовали.

Внезапно свободное парение так же неожиданно закончилось, как и началось. Все утерянные чувства вернулись разом, без предупреждения. Голова готова была расколоться от нахлынувшей информации. Лида закрыла глаза, чтобы немного ослабить напряжение, и уловила запах… сладкой ваты. Вот уж чего она точно не могла ожидать от загробной жизни! А вдруг она не умерла, и это всего лишь реакция на новые психотропные препараты, назначенные врачом на прошлой неделе?

Она ощутила под спиной опору, услышала отдаленный гул и, набравшись смелости, открыла глаза и огляделась. Лида лежала на кровати в просторной комнате. Мебель, стены, потолок — все вокруг было в изумрудных тонах. «Красиво, — пронеслось в голове, — а я думала, в загробном мире все белое и…» Но тут она замерла, увидев стоящего у кровати мужчину старше средних лет, худощавого, уже почти полностью поседевшего, с грустными голубыми глазами.

— Вы — Бог? — только и смогла выдавить из себя Лида.

В ответ мужчина громко рассмеялся. А потом посмотрел на нее нежным взглядом и сказал неожиданно серьезно:

— Лида, если бы Бог занимался каждым из умерших, у него бы не хватало времени контролировать события, происходящие на Земле. — Его голос звучал мягко и как-то успокаивающе.

— А откуда вы знаете, как меня зовут, ведь я вас не… — начала было она, но осеклась, подумав, что вопрос прозвучал не очень уместно. До сегодняшнего дня, несмотря на преклонный возраст, Лида, как оказалось, о многом имела неверное представление. — Кто вы?

— Второй вопрос показался мне более уместным, — улыбнулся мужчина. — Я — твой ангел-хранитель.

От этой новости Лида резко села на кровати, сама удивившись своей прыти. В голове все еще звучало: «Я твой ангел», но сознание отказывалось переварить подобную новость. Нельзя сказать, что она была атеисткой при жизни, но и особо верующей никогда себя не считала. Поэтому сейчас пребывала в полном недоумении, почему к ней пришел ангел, и вообще, что ее ждет теперь.

— Я знаю, тебе страшно, — продолжал он тем временем, — ты не понимаешь, что произойдет в следующую секунду, но не нервничай, я с тобой, так же, как и был всю твою жизнь.

— Где я? — Лида все еще была в состоянии легкого шока.

— Ты в безопасности. Здесь тебе никто и ничто не способно навредить. Можно навсегда забыть свое прошлое и начать другую жизнь с чистого листа. Или попробовать сделать выводы из своей предыдущей жизни и создать новую… Кстати, меня зовут Толин, — ответил мужчина и снова пристально заглянул в ее лицо.

— Толин?! А я думала, у вас тут всех называют как-нибудь высокопарно, что-то типа Серафим, Гавриил, ну, вы понимаете, — усмехнулась Лида. — А еще у меня всегда имелась твердая уверенность, что у ангелов должны присутствовать крылья. Знаете, такие большие и белые, как вас обычно рисуют на картинках.

— Прости, если разочаровал, — улыбнулся он. — Ты думала, что после смерти увидишь свет в конце туннеля. Тебе предстоит сделать здесь много интересных открытий. Начнем с моего любимого, — улыбнулся ангел и, развернувшись на пятках, достал из комода, стоящего позади него, большое зеркало.

Лида смотрела на происходящее с недоумением.

— Вы хотите показать мне мое лицо, чтобы я начала комплексовать на вашем фоне? — попыталась пошутить она. — Сколько вам лет? Вы, наверное, годитесь мне в сыновья!

Толин ничего не ответил, но подошел чуть ближе и повернул зеркало к ней.

— Здесь нет понятия возраста! Ты же сама осознала это, пока проходила обряд очищения Бесконечностью, — улыбнулся он.

Лида не могла вымолвить ни слова. Ее отражение выглядело, будто ей снова тридцать пять лет: подтянутая кожа, достаточно подтянутая фигура, темно-рыжие волосы, и руки — такие гладкие, совсем не сухие, без коричневых пигментных пятнышек.

— Может, вы все-таки моя галлюцинация, Толин? — Лиде все происходящее казалось абсурдом.

— Я бы хотел, чтобы это было именно так, но, увы, ты умерла. Хотя «увы» здесь неподходящее слово, скорее, это произошло к счастью. Обычно людей расстраивает не сам факт смерти, а воспоминания о прежней жизни. Здесь не сразу стирают их, а дают девять земных дней, чтобы вы могли собраться с мыслями и решить, насколько довольны тем, как сложились ваши жизни. А потом, исходя из ваших выводов, мы либо стираем из памяти души всю информацию, либо — нет.

— От чего же это зависит? И для чего нужны девять дней? — приподняла бровь Лида, не отрывая взгляда от зеркала, все еще не веря своим глазам.

— Не все сразу. Подожди немного, и ты все поймешь. А сейчас пойдем, я покажу тебе твою новую реальность, — ответил Толин и протянул ей руку.

Лида нервно вцепилась в его ладонь, понимая, что он — единственное связующее звено между ее прошлым и настоящим. Он — тот, кто, по всей видимости, незаметно был рядом все эти годы, а значит — знал о ней абсолютно все. «Господи, какой ужас! — подумала она. — Я чувствую себя хуже, чем если бы оказалась раздетой в общественном месте!»

— А ты лучше говори вслух, чтобы привыкнуть, — Толин прервал ее мысли с лукавой улыбкой. — Ангелы слышат абсолютно все, даже те мысли, которые ты пытаешься прятать от самой себя в глубинах подсознания. Поговорка «все тайное становится явным» — это о нас, просто люди не всегда верно ее трактуют. Пойдем, — он потянул ее за руку к окну, задернутому плотными изумрудными шторами, и, слегка взмахнув рукой, заставил их раскрыться.