Ольга Столповская - Куба либре

Алехандро взял большой кухонный нож.

Амая подливает мне кока-колы – других напитков в доме нет – и разговаривает со мной на испанском. Я улыбаюсь и машинально киваю, хоть и не понимаю что к чему.

В обоих комнатах на полную громкость работают телевизоры. Племянники Алехандро Анхель и Мария вполглаза смотрят мультики и носятся по квартире, взволнованные моим появлением. В гостиной, в качестве звукового фона, Амая врубила телек с каким-то местным музыкальным шоу.

Дети совершенно ошалели, обнаружив, что моя кожа от пребывания на солнце стала малиновой. Они бегают вокруг, трогают мои горящие плечи и кричат:

– Лангуста! Лангуста!

В ажитации выскакивают на лестничную клетку и зовут соседей посмотреть.

Вокруг меня столпились любопытные. Они гладят мою кожу, качают головами и удивляются:

– Действительно лангуста. Вареная лангуста.

Неужели никто из них не видел раньше белых людей, обгоревших на солнце?

Они все наперебой говорят со мной на испанском, задают какие-то вопросы.

– Она ничего не понимает! Это она от солнца покраснела! – кричат дети.

– Невероятно, – качают головами старики, – мы слышали, что с белыми такое бывает, но никогда не видели так близко!

Алехандро вернулся с гигантским листом алоэ, напоминающим небольшого крокодила. В другой руке у него пакет с тремя двухлитровыми бутылками рома, бутылкой белого сухого и бутылочкой питьевой воды, которую он сразу протянул мне.

Я прижала ледяную бутылку к щеке, и мне стало чуть лучше.

Он ловко разделал алоэ-крокодила ножом и натер мякотью мои плечи, лицо, шею, руки и ноги под одобрительные комментарии соседей, которые тем временем разлили по чашкам ром и увлеклись телешоу. Оставшийся кусок алоэ, Алехандро положил в ванной на полочку перед зеркалом.

Шоу по телеку время от времени прерывается каким-нибудь местным карибским клипом, и тогда все одобрительно комментируют исполнителя, начинают подпевать, а в некоторых случаях вскакивают и пускаются в пляс. Дети, нацепив темные очки, хором поют гангста-рэп и синхронно двигаются, размахивая пластмассовыми пистолетами, – типа подпевка.

Алехандро весело болтает с сестрой, не обращая внимания на звуковую какофонию. Им приходится говорить на повышенных тонах, чтобы слышать себя и друг друга, словно они глуховатые люди. Их сильные голоса привычно перекрывают оба телевизора, ор детей и соседей.

– Белый рис и черные бобы! – гаркнул Алехандро, показывая мне на кухню, где какая-то женщина засыпает рис в огромную кастрюлю, какие встречались раньше в пунктах общественного питания. – Это «белые и негры» – наше традиционное блюдо. Мы любим его!

Мне странно хорошо в этой густой домашней атмосфере, рядом с большими добрыми людьми. Их ритмично льющаяся, почти лишенная согласных звуков речь успокаивает и почти гипнотизирует меня.

В квартиру прибывают все новые и новые люди, видимо соседи позвали друзей. Все радостно болтают, пьют ром, включаются в песни и пляски. Меня поразило, что трехлетние крошки в ярких платьицах из люрекса садятся на корточки, вращая бедрами, трясут кудряшками и выкидывают па, которые не снились нашим заправским московским стриптизершам. Матери танцуют с сыновьями, страстно сливаясь и ритмично трепеща.

Амая и еще какая-то соседка трутся попами об Алехандро, который делает сексуальные движения и, воздев руки, щелкает пальцами.

Поймай мой растерянный взгляд, Амая потянула меня за руку:

– Танцуй с нами! Танцуй как мы!

Она знаками показала мне, что я должна тоже наклониться и потереться попой об Алехандро.

Я почувствовала, что становлюсь вдвое краснее, чем была. Но спорить не было сил, и я выполнила ее желание. Дети пооткрывали рты и замерли от изумления.

Алехандро привлек меня к себе и поцеловал. Дети завизжали от восторга.

Амая схватила Педро за руку:

– Ты что?! Какой пример ты показываешь детям!

Другие женщины тоже закричали:

– Вы с ума сошли! Прекратите целоваться! Здесь дети!

– Ой, я забылся! Извините, извините! – Алехандро раскланялся во все стороны.

И все продолжили трясти бедрами и тереться гениталиями как ни в чем не бывало.

Вдруг я услышала, что в телеке исполняют рэп про пиплов Кахакинта – туповатых, но неунывающих жителей мегаполиса. Так вот откуда приятели Алехандро взяли свой речитатив! Это местный хит.

Услышав знакомые рифмы, Алехандро оживился:

– Эта песня о том, что все зависит от тебя. – Он встал передо мной на колени.

Все расступились, хлопая в ладоши и подпевая, а он молитвенно сложил руки и повторял:

– Слово за тобой! Я принял решение! Теперь все зависит от тебя!

– Что? Что от меня зависит? – спрашивала я, и у меня зачесались глаза, выступили слезы: – Ничего от меня не зависит! – Я почувствовала запах гари, доносящийся из кухни. – Чем-то пахнет! – кричала я, но меня никто не слушал.

Наконец Алехандро встрепенулся:

– Свинина!!!

Все толпой побежали на кухню.

Пароварка издавала неприятный вой, вместе с которым, как из трубы паровоза, из нее вырвалось облако пара или дыма. Свинина превратилась в сухие комочки, которые хозяева высыпали прямо на стол. Я пришла в ужас.

– Это нормально! Это о’кей для нас, – похлопал меня по плечу Алехандро.

Жадные руки быстро разбирали свиные комочки. Не успела я опомниться, как вся свинина исчезла. По тому, как долго ее пережевывали, я поняла, что она, видимо, превратилась в жвачку.

Алехандро наслаждался видом жующих родственников. Его лицо размякло в добродушной улыбке.

– Ми рейна, посмотри, какие у меня прекрасные племянники! Они мне как дети! – С этими словами он блаженно развалился в драном кресле и снова закинул ноги мне на колени. – Сестра получает сорок долларов на электромеханическом заводе. Это большая зарплата у нас. Ей за хорошую работу дали эту квартиру. Но все равно денег не хватает. У Анхеля, – Педро кивнул на одного из своих «прекрасных племенников», – скоро будет день рождения, я хочу подарить ему новые кроссовки.

Я посмотрела на ноги племянничка и увидела, что на них стоптанные кроссовки без задников.

– А где его отец?

– Моя сестра уже два года живет без мужа. Развод.

– Бедные дети…

– Наши родители тоже в разводе. Это типично для нас. Наша мама вышла замуж, родила моих двух сестер и развелась. Потом снова вышла замуж, родила меня и снова развелась. А потом опять вышла замуж и родила еще двоих…