Юлия Латынина - Там, где меняют законы (сборник)

Если бы она пожаловалась Семину, Семин бы принялся выяснять отношения, рано или поздно это кончилось бы конфликтом между ним и Вырубовым, а Елена не сомневалась, что хладнокровный убийца Вырубов для такого конфликта был подготовлен куда лучше.

Семин был прав – ей, Елене, с самого начала следовало сторониться обаятельного бандита с глазами Пьеро. Она была виновата, она по бабьей глупости полезла туда, где сильный и оскорбленный мужик, защищая свое самолюбие, начинает ломать судьбы людей, и было бы нечестно, если бы за ее глупость расплачивался своими магазинами наглец Шубин.

Так что Семину Елена соврала, что они не сошлись с Шубиным в цене, и вообще имя Малюты между ними никак больше не упоминалось. Только один раз, когда приехали какие-то высокие милицейские чины из Москвы, Семин с Прашкевичем возили их на вертолете на заимку и очень много с ними пили. Утром, отмокая в ванной с головной болью, Семин сказал, что без попойки с ментами нельзя.

– Все пьют, – пожаловался Семин.

Елена неожиданно для себя возразила:

– Малюта не пьет. Совсем. Ни разу не брал в рот ни капли.

Семин пьяно расхохотался.

– Он тебе соврал, Ленчик. Когда нужно, вполне пьет. Однажды на моих глазах пьяный блевал..

В 1996-м году в крае прошли выборы губернатора, и на них победил старый губернатор Нефедушкин. Нефедушкин был крайне непопулярен, и поэтому на выборы пришлось потратить довольно много денег. Половина потраченного принадлежала Семину, который тогда полностью контролировал Нарымский нефтехимический комбинат. Между Семиным и губернатором было неформальное соглашение, что после выборов к комбинату присовокупится «Нарымгеологоразведка» – государственная нефтяная компания с небольшим объемом добычи и хорошими запасами.

Семин знал, что другую часть денег на выборы дал Малюта. Поговаривали, что за это Малюте были обещаны два гидролизных завода, производивших паленую водку, и объединение «Виноспирт», которое этой водкой торговало. «Виноспирт» тоже на бумаге принадлежал государству, но губернатор обещал отдать его Малюте в доверительное управление: впрочем, Малюта и так уже явочным порядком давно контролировал и заводы, и «Виноспирт».

Малюта старался держаться в тени, и Семин с Малютой во время этих выборов нигде не пересекались.

Осенью 1996 года, когда до выборов оставалось еще два месяца, а Семин на неделю уехал в Бразилию с красивой девушкой Галей, к директору Нарымского нефтехимического комбината явился Сергей Вырубов.

Вырубов попросил директора отгрузить семнадцать тысяч тонн высокооктанового бензина фирме «Филлис», представитель которой сидел тут же в приемной. Директор, запинаясь, сказал, что ничего подобного он не сделает, и Вырубов ужасно удивился.

– Тебе разве не звонили? – спросил он.

– Нет, – ответил директор.

Тогда Вырубов подошел к батарее телефонов, расположившихся на вспомогательном столике справа от директорского, и по «вертушке» набрал номер губернаторского кабинета. Поговорил немного и передал трубку директору.

– Тебя.

– Да-да, Андрей Афанасьич. Все сделаем, конечно, – ответил директор через минуту.

Спустя неделю контракт между заводом и «Филлисом» был подписан. Операция состояла в следующем: у завода были большие долги перед краевым бюджетом – около 15 миллионов долларов. У краевого бюджета тоже были всякие долги – перед врачами, учителями, бюджетными учреждениями и так далее. «Филлис» получал бензину на пятнадцать миллионов долларов, продавал его на рынке, на вырученные деньги закупал всяческий товар народного потребления и этим товаром рассчитывался с бюджетниками.

Так, во всяком случае, предполагалось.

Прошел месяц, другой – о «Филлисе» не было ни слуху ни духу. Продукция на пятнадцать миллионов долларов смылась бесследно. Завод по-прежнему был должен бюджету.

Семин узнал об этой ситуации случайно, вскоре после выборов и за месяц до того, как краевой фонд имущества должен был передать ему в траст государственный пакет «Нарымнефтехима». Семину доложили, что какие-то хмыри ведут активную скупку акций комбината.

Семин встревожился и попросил Прашкевича расследовать это дело. Оказалось, что акции скупает несколько контор, из которых самая главная – «Ставен», – была дочкой некоей «Ники», а среди учредителей «Ники» значился Вырубов. Стали смотреть, откуда деньги, и выяснилось, что «Ставену» деньги перевела «Ника», «Нике» – некий «Карильон», а «Карильону» – контора под названием «Филлис». Стали смотреть, откуда бабки у «Филлиса» – и оказалось, что это бабки от продажи ворованного бензина.

Наглость Малюты не знала границ – он скупал завод на деньги, которые были украдены у этого же завода!

Семин передал через общих знакомых, чтобы Вырубов прекратил это безобразие. Вырубов, разумеется, и не собирался. Его пакет акций «Нарымнефтехима» уже подползал к десяти процентам, к деньгам, полученным «Филлисом», подключились деньги водочных заводов, перешедших под его полный контроль, и по городу попозли нехорошие слухи, что «Нарымнефтехим» в управление получит тоже Вырубов.

Ответный ход Семина был эффективен, хотя и слишком предсказуем: по факту хищения денег «Филлисом» было заведено уголовное дело, а на Тинзенский гидролизный завод в тридцати километрах от Нарыма пожаловала бригада из следственного управления МВД во главе с капитаном Очипком.

На следующий же день после приезда Очипка в заводоуправлении случился пожар, причем сгорела часть документов, связанных с отпуском технического спирта. Очипок пригрозил арестовать директора завода. Ответная реплика не заставила себя ждать: вечером по окну номера, занимаемого Очипком, прошлись автоматной очередью.

Спустя неделю Прашкевич встретился с Семиным в ресторане и рассказал ему:

– Продукцию с завода покупало около пятнадцати фирм. Якобы на технические цели. Фирмы пропадают раз в три-четыре месяца, последняя пропала за день до визита комиссии. Зарегистрирована фирма была, разумеется, по подложному паспорту.

– За спирт платили?

– Нет.

– Судебные перспективы? – спросил Семин.

– Перспективы, конечно, есть, – усмехнулся Прашкевич. – Только ты же знаешь, что тебе скажут. Что с каждой цистерны спирта шла денежка на выборы.

– Меня тоже доили под выборы, – сказал Семин, – и меня доили под обещание отдать мне нефтянку. И если этот бандит хочет заниматься паленой водкой, пусть занимается водкой. А если он хочет лезть в приличный бизнес, он получит по рогам.

На следующий день после того, как по факту мошенничества при реализации технического спирта на гидролизном заводе было возбуждено уголовное дело, Вырубову передали, что Семин хочет с ним встретиться.