Маша Трауб - Тетя Ася, дядя Вахо и одна свадьба

– Не волнуйся, – сказала Натэла Джею. – У папы приступ, но скоро пройдет. Так бывает. Он немножко сумасшедший.

Джей судорожно кивнул, сглотнул слюну и замер на стуле с жесткой спинкой. Правда, Линду Тариэл согласился отпустить.

Пока Натэла укладывала Линду в своей комнате, решив, что спать девочке на матрасе на кухне, как она это планировала, будет неправильно, случилось непоправимое. Тариэл уснул в кресле – с ним такое бывало. А Джей, воспользовавшись ситуацией, решил сбежать.

Он вышел во двор и огляделся. Двигал им не только мотив бегства, но и самый что ни на есть банальный сигнал мочевого пузыря – найти туалет. Тот туалет, который был в доме, не работал. Джей так решил, потому что там не было света. А фонарик, который Натэла специально положила на табуретку при входе, гость просто не заметил. А даже если бы заметил, то не догадался бы им воспользоваться. Джей решил найти общественный туалет или кафе, или гостиницу. Он вышел во двор. Обычный традиционный двор. И увидел мужчину, хозяина соседнего дома, который вышел во двор, выкурил сигарету и скрылся в каком-то сооружении. Джей наблюдал, как в окне дома раздевалась женщина, готовясь ко сну.

Джей замер и не знал, что делать дальше. Но сосед даже не обратил на него внимание. Он помыл ноги в кране, который выходил прямо из стены, и зашел в дом. Его жена вышла во двор вешать белье.

Джей решил выйти за ворота. Но перед воротами сидели двое мужчин и загораживали выход. Мужчины выглядели сурово – они курили и о чем-то возбужденно говорили. Джей понял, что его организм не выдержит побега, и решил последовать примеру мужчины – перебежал дворик и зашел в это странное сооружение. Судя по запаху, это был туалет, но Джей не знал, как им воспользоваться, увидев торжественный постамент с вырезанной дыркой. На полу лежала ковровая дорожка, на полочке стояла свеча и лежала аккуратно нарезанная квадратиками газета. Тут Джею стало совсем плохо, он успел подумать, что доктор предупреждал его о «панических атаках», и опять выскочил во двор, после чего сделал то, на что оставался способен – отошел в самый темный угол и помочился на какой-то цветок. А когда повернулся, увидел, что на него внимательно смотрят не только мужчина из соседнего дома, но и женщина, развешивавшая белье. Джей втянул голову в плечи и быстрым шагом пошел к воротам.

– Слушай, купи торт, у нас самый хороший торт в городе. С розочками. Натэле будет приятно, – сказал ему один из мужчин.

Джей дернулся, решив, что его хотят ограбить.

– Пойдем, я тебе покажу, – сумрачный мужчина тяжелой рукой взял его за плечо и завел в комнатку, в которой стояли торты – с розочками, двухэтажные, в замысловатых кремовых завитушках. При этом в комнатке пахло не кондитерской, а мужчиной, который давно не мылся. Мужчина в это время одной рукой почесывал причинное место, не выпуская плеча Джея из другой руки.

Американец все понял – сейчас его изнасилуют. А потом ограбят.

– Очень хороший торт. Прямо на свадьбу торт, – сказал ему мужчина, показывая на самое большое произведение кондитерского искусства.

– У меня нет наличных денег, – сказал ему по-английски Джей. – Только сто долларов. – Он быстро вытащил бумажник и отдал мужчине сто долларов.

– Хорошо, иди, не волнуйся, торт я лично прямо на свадьбу принесу. Собственными руками донесу! – Мужчина улыбнулся и отпустил плечо Джея. – Все мой торт вспоминать будут! Никто не скажет, что у Натэлы плохой торт был! – Мужчина вывел Джея за ворота, пожал ему руку, продолжая улыбаться. Джей тоже решил улыбнуться в ответ, после чего пошел, нет, побежал по улице.

Бежал он долго, давая себе короткие передышки и рассматривая вывески на зданиях. Наконец, к собственной радости, он увидел надпись на английском – «Hotel». Он забежал внутрь и кинулся к стойке регистрации.

– Как мне связаться с консульством? Я гражданин США! Я хочу уехать! Мне нужно политическое убежище! Сегодня меня допрашивали в КГБ и ограбили! Да, еще хотели изнасиловать! Вы можете мне помочь?

Девушка, стоявшая за стойкой регистрации, улыбалась и кивала.

Джей отдал ей свой паспорт.

– Так вы тот американец, за которого Натэла замуж выходит? – ахнула девушка.

Она говорила по-грузински.

– Что? – переспросил ее Джей.

– Садитесь, я вам кофе принесу, – девушка перешла на английский и отвела Джея в кресло. – Все будет хорошо.

Джей покорно опустился в кресло и закрыл глаза.

– Может, вы хотите есть? У нас есть сэндвичи, – предложила девушка.

Джей среагировал на слово «сэндвич». Он очень хотел есть и только сейчас это понял.

– Да, да, – закивал он, – пожалуйста.

– Не волнуйтесь, отдыхайте.

Девушка улыбнулась и ушла. Через несколько минут перед Джеем стояла чашка кофе, сэндвич с ветчиной в полиэтиленовой оболочке, явно из холодильника, и пиво в бутылке. Джей чувствовал себя почти счастливым.

– Ты можешь смешать пиво с чачей? – за десять минут до этого момента спросила девушка бармена.

– Обижаешь, – ответил он.

– Спасибо, – кивнула девушка и кинулась к телефону.

Девушку звали Мэрилин. Такое имя ей дал отец, ради которого мама Мэрилин всю жизнь красилась в блондинку. Дома Мэрилин была Машей, на работе Мариной, но на ее бейджике было написано – Мэрилин. Наверное, именно поэтому Джей спокойно сидел в кресле, улыбался, разматывал из пленки сэндвич и пил пиво, смешанное с чачей. Бармен смотрел на странного гостя и, когда тот откусывал от сэндвича кусок или делал глоток из бутылки, у него сводило челюсть. Ему было даже жаль этого американца. Но чего не сделаешь ради прекрасных глаз Мэрилин? Даже накормишь и напоишь гостя такой гадостью, что лучше бы он из-под крана воды попил.

– Мама! Что делать? – спрашивала тем временем Мэрилин-Маша у своей мамы.

Джей не догадывался, что в этом городе все друг друга знают. Знают настолько, что даже страшно становится. Мэрилин еще два года назад была ученицей Натэлы, а ее мама – коллегой, преподававшей математику в той же школе. И мама уже купила платье для свадьбы.

– Звони Натэле, – велела мама. – Пусть приезжает и забирает его. Свадьба уже завтра.

– Он хочет, чтобы я позвонила в посольство! – сказала Мэрилин.

– Ну и в чем проблема? – удивилась мама. – Считай, что ты уже позвонила в посольство, и я сказала, что тебе делать. Ты же не хочешь, чтобы у Натэлы сорвалась свадьба? Тебе ничего, а мне с ней работать! Пусть лучше она замуж выйдет, чем нас с ума сведет! Ты же знаешь, как я мечтаю, чтобы она уехала! Или ты забыла, как она тебе четверку на экзамене поставила?

Этого Мэрилин забыть не могла. Из-за Натэлы она получила не золотую медаль, а только серебряную. Сколько ночей она проплакала! А теперь Натэла была в ее руках. Нет, пусть выходит замуж за этого старого американца и уезжает! Лучшей мести и не придумаешь! Мэрилин набрала номер своей бывшей учительницы и сказала, что ее жених сидит в лобби отеля. Требует консула и ест сэндвич. Нет, он никуда не уйдет, потому что после чачи с пивом еще никто на своих ногах не уходил.