Макс Фальк - Вдребезги

– Слушай, я всё прекрасно понимаю, – с обидой ответил он. – Если у меня нет денег, это не значит, что я идиот. Я знаю, зачем я здесь. И меня всё устраивает.

Она внимательно посмотрела на него, отодвинулась.

– А я думала, это только у нас ПМС бывает, – озадаченно сказала она и пихнула его голой коленкой: – Иди сделай мне кофе. И налей себе чего-нибудь.

Майкл поднялся с постели, натянул джинсы, босиком вышел из спальни. Настроение было – гаже некуда.

Чтобы добраться до кофемашины, нужно было пройти по коридору, застеленному ковровой дорожкой, мимо тёмных дубовых дверей с заковыристыми старинными ручками, спуститься по широкой деревянной лестнице на первый этаж, миновать гостиную, столовую, просторный холл, в котором целиком поместился бы дом Майкла, завернуть за центральную лестницу, пересечь всё левое крыло по заднему коридору для прислуги и наконец спуститься по каменным ступеням в полуподвальную кухню. Здесь на решётке под потолком висели сковороды с длинными ручками, а весь центр занимал древний стол, исполосованный ножами. За ним сидел Этьен – шеф-повар или кто-то вроде – и составлял меню на неделю в толстенной тетради.

– Здрасте, – сказал Майкл, когда тот поднял голову. – Сара хочет кофе. Я сам сделаю.

Тот кивнул, возвращаясь к списку.

Майкл достал кружку, выбрал режим – кофемашина заревела, дробя зёрна. Майкл подтянулся на руках и сел на столешницу.

Этьен мгновенно поднял голову:

– Пожалуйста, не садитесь туда.

– Извиняйте, – Майкл спрыгнул. Пришлось постоять на холодном каменном полу, поджимая пальцы и дожидаясь, пока машинка выплюнет кофе.

Местные ребята – Майкл даже про себя не мог называть их прислугой – относились к нему с хорошо скрываемым раздражением. Судя по их шепоткам – предполагали, что он собирается окрутить Сару и утащить её замуж. Больно надо. То есть, конечно, Сара была хороша и в постели, и вне её, но планов на женитьбу у Майкла не было точно.

Завернувшись в одну простыню, Сара ждала его в маленькой чайной комнате, сидя на крошечном диванчике. Заметив Майкла, подвинулась, чтобы он сел рядом. Простыня сползла вниз, обнажая крупную круглую грудь. Майкл уже привык к её телу, привязался к её родинке внизу живота на кромке волос, к едва заметным веснушкам на плечах, к мягким полноватым бёдрам и едва уловимому запаху увлажняющих лосьонов. Но всё это чудесное, красивое и гладкое его больше не возбуждало.

– Не дрейфь. – Она забрала чашку и ласково взъерошила короткие волосы у него на затылке, когда он сел рядом. – У всех бывают осечки.

Майкл опять начал злиться. Проблема была не в том, что у него не стояло на Сару, – проблема была в том, из-за кого. Из-за того, кто вообще не стоил таких переживаний.

– А себе ничего не принёс для душевного равновесия?

– Всё у меня в равновесии, – мрачно отозвался Майкл.

– Да? Вот вообще не заметно, – отозвалась она, прикладываясь к кофе. – Выпил бы для разнообразия, а то ты такой приличный, аж мурашки бегут.

– Я приличный?

– Не пьёшь, не куришь, не нюхаешь, не ширяешься, – сказала она. – Даже денег у меня не просишь.

– На хрена мне они, – буркнул он.

Сара весело рассмеялась.

– Ещё и наивный, как витраж с ангелами. Знаешь, ребята тут поспорили, когда ты у меня начнёшь подарки просить. Ставки уже один к двадцати. – Она игриво пихнула его локтем.

– Ты меня ни с кем не путаешь? – зло спросил Майкл. – Я не из бюро добрых сексуальных услуг. Я с тобой сплю только потому, что ты мне нравишься.

– Не обижайся, – она похлопала его по голому плечу. – Лично я ставлю на тебя.

– Я поеду. – Он встал, Сара ухватила его за руку.

– Майк, ты что? Это же забавно, разве нет? Все думают, что ты обычный придурок, а ты…

– А я – необычный, – он выдернул руку.

– Сядь обратно, – попросила она. – А то я и правда решу, что ты придурок. Не заводись на пустом месте. У меня только вы двое нормальные – ты и Джеймс, так что не смей никуда убегать.

При упоминании Купидончика Майкл вспыхнул.

– Это он-то нормальный? По-моему, точно такой же, как и все.

– Ты его просто плохо знаешь. – Сара подобрала ноги, устраиваясь поудобнее. – Это у тебя предубеждение из-за того, что он тебе врезал. На самом деле он очень славный, просто чуть-чуть заносчивый.

– Чуть-чуть? Да он грёбаная Снежная королева!

Сара расхохоталась и протянула к нему руки:

– Иди сюда, мой маленький Кай, я тебя спасу от его ледяного сердца!

Майкл разжал кулаки, сел рядом с ней.

– Тебя взбесило, что я посадила вас рядом? Ну, извини. – Она дотянулась и поцеловала его в горячую скулу. – Я оценила, что ты его даже пальцем не тронул.

Майкл непроизвольно фыркнул.

Он бы сейчас потрогал Купидончика не только пальцем, он бы перекинул его грудью через широкий подоконник и выдрал бы так, чтобы тот верещал на весь дом.

Сара поставила пустую чашку на пол, села верхом ему на колени, провела пальцами по губам. Майкл машинально подхватил её под задницу. Если бы это был Купидончик, он бы повалил его на пол, прямо на этот узорчатый ковёр, задрал ему ноги за уши и вставил бы без всякой подготовки, с разбегу.

Сара потянулась поцеловать его, он цапнул её зубами за нижнюю губу.

– Эй, не так быстро! – Она отодвинулась, уперевшись ладонью в его грудь, встретила затуманенный взгляд и горячо выдохнула: – Забудь. Давай быстро. Давай прямо сейчас.

От злых мыслей Майкл завёлся мгновенно. Даже то, что пришлось вернуться в спальню, где остались презервативы, не помогло остыть. Перевернул Сару на живот, вошёл сзади. Закрыв глаза, представлял себе растрёпанные по подушке тёмные вихры, светлокожую юношескую спину, твёрдые бёдра с тёмным пушком, представлял чужие резкие вскрики от быстрых толчков, чужую шею под пальцами. Представил Купидончика так хорошо, что кончил куда быстрее, чем Сара, звонко и яростно врезаясь в её ягодицы.

– Ещё, – срывающимся голосом велела она, – ещё, Майк!

Он довёл её пальцами, упал рядом, загнанный, с трудом хватая воздух сухим горлом.

– Не знаю, что на тебя нашло… – Сара с довольным долгим стоном перевернулась на спину, убрала волосы с лица, – или о ком ты думал… но в следующий раз я хочу так же.

Майкл отвернулся, пряча пылающее лицо, снял резинку и выкинул в ведёрко под туалетным столиком. У Сары всегда были рискованные шуточки, и сейчас она ходила по самому краю.

Букет Майкл выбирал минут пятнадцать. Стоял у цветочной тележки и разглядывал розы: белые, рыжие, красные, фиолетовые. Какой у Сары любимый цвет, он не знал. И спросить было не у кого. Не Купидончику же звонить.

Тот вообще неизвестно, вернулся из своего Парижа или нет. Может, так там и остался. Может, жить туда переехал. Вот хорошо было бы.