Макс Фальк - Вдребезги

– Офигеть тачила! – выдохнул Майкл. – Можно пощупать?

Джеймс уже успел надеть солнечные очки и сесть за руль, так что Майкл не видел, закатил тот глаза или нет. Наверняка ведь закатил.

– Ты шмотки забыла, – спохватился Майкл. Сбегал в приёмную, забрал оттуда многочисленные пакеты и сгрузил их в багажник. На прощание ласково провёл рукой по идеально гладкой поверхности. Металл тепло поцеловал кончики пальцев.

– Майкл, что бы я без тебя делала? – спросила Сара.

– Так известно чё, дома бы уже в зеркале крутилась.

– Ты такой милый, это даже заводит, – она потянулась к нему обеими руками, он нагнулся, чтобы получить короткое объятие и звонкий поцелуй в щёку. – Оставь мне телефон, – она порылась в сумочке, выудила смятый чек и карандаш для губ.

Джеймс нетерпеливо вздохнул, забарабанил пальцами по рулю.

– … два… пять… Майкл, – она жирно подчеркнула имя. – Я тебе позвоню. Выпьем кофе как-нибудь.

– Без проблем! – Тот улыбнулся так естественно, будто роскошные девчонки каждый день звали его выпить кофе. Взглянул на Джеймса, дёрнулся было протянуть ему руку на прощание – но решил, что тот не ответит, и взъерошил волосы. Когда «Ауди» плавно выкатилась за ворота, пнул вслед камешек с дорожки и отправился отцеплять мотоцикл от парковочного столба.

– Майкл! Ты закончил с подвеской? – Отец зашёл в мастерскую, вытирая руки ветошью.

Майкл выглянул из-под колёс «Ленд Ровера»:

– Надо на ходу проверить, кажись, стабилизатор люфтует.

Он был копией отца, только копией странной. Кристофер в молодости был писаным красавцем, да и сейчас не растерял обаяния, годы только прибавили ему стати. Хотя какие там «годы» – всего сорок пять.

У Майкла было такое же вытянутое лицо и тёмно-серые глаза, такой же прямой рубленый профиль и тонкий широкий рот. Только если у отца всё это было подогнано и прилажено друг к другу, то лицо Майкла было из сплошных углов и квадратов, будто боженька на полдороге устал, вышел покурить, да так и забыл закончить работу. Только профиль и был хорош.

Впрочем, Майкл своей некрасивости не стеснялся. Клеить девчонок она ему не мешала – харизма и наглость отлично работали даже без смазливой мордашки.

– Я займусь, – сказал Кристофер и ткнул пальцем себе за спину. – Там ещё один «Купер» приехал. Разберись.

Майкл резво выкатился из-под джипа и встал, отряхивая руки. Он крутился в отцовской мастерской, сколько себя помнил. Сначала просто болтался рядом, подавал инструменты, таскал горячие обеды и глазел, потом начал вникать в процесс. Лет с четырнадцати был уже полноценным помощником.

Автомастерская располагалась в трёх шагах от дома, на соседней улице, притулившись между старым заколоченным складом из красного кирпича и плешивой лужайкой. Вывеску исхлестало дождями, кое-где буквы поплыли, но Кристоферу на рекламу было плевать: за двадцать лет он набрал клиентуру и репутацию, его адрес кочевал по записным книжкам, передавался из рук в руки.

– Здрассте, мэм, – Майкл остановился возле свеженького «Мини Купера» скромной расцветки, с обаятельными белыми полосками на капоте. Благообразная старушка в платке, из-под которого выбивались седые кудри с лиловым отливом, стояла рядом с машиной и курила. – Резвая у вас машинка.

– Внучка подарила. – Та дружелюбно улыбнулась, сбрасывая пепел. – Полгода не прошло, как что-то застучало.

Майкл открыл капот, окинул взглядом переплетение проводов и металла.

– И масла, небось, жрёт, как не в себя?

– Точно.

– Как стучит? Стрекочет, цокает, щёлкает?

– Грохочет минуты три после старта, а как прогреется, всё тихо.

Майкл для верности попросил старушку завести мотор, прислушался к характерному звуку.

– У «Куперов» это частая хрень, мэм, – Майкл махнул рукой, что можно глушить. – Цепь растянулась. Поправим, тока глядите потом за маслом. И берите пожиже, а то цепь, когда перегревается – ползёт, как резиновая, затрах… затраты на ремонт, вопщем, некислые будут.

Старушка вздохнула, вылезла из машины.

– Когда сможете сделать?

– Надо движок вскрывать, – он пожал плечами. – Черканите номерок, я с отцом переговорю.

В кармане завибрировал телефон, Майкл извинился и отошёл в сторону.

– Привет, Майк! Как делишки?

– Сара! Офигеть! – Он обрадовался, услышав весёлый голос. – Уже бегаешь, как коза?

– Ползаю по дому с тросточкой, как тётя Агата, – она хохотнула. – Ты не занят сегодня вечером?

– Не, после работы балду пинаю.

– Заезжай ко мне, как освободишься, потусим с моими ребятами.

– Чё за туса?

– Чудесное спасение из-под колёс железного чудища, – она засмеялась. – Приезжай, будешь героем дня.

– Давай, – он сунул руку в карман рабочих джинсов, нашарил замусоленный икеевский карандаш и подошёл к кирпичной стене мастерской. – Адресок диктуй, записываю.

На обед они не закрывались. Майкл сидел на старом деревянном верстаке, где хранились банки с краской и разная хрень, нужда в которой возникала только раз в год. Тыкал вилкой в макароны в пластиковом контейнере.

– Значит, в гости идёшь? – спросил Кристофер, открывая термос с супом.

– Ага, – сказал Майкл с набитым ртом. – Это Сара. Помнишь, я те говорил, что девчилу сбил, когда с курсов ехал. Вот это она.

– А что брюнетка твоя, Ариэль? Уже не встречаешься?..

– А её Бран увёл, – равнодушно сказал Майкл, качая ногой. – Ты ж знаешь, у него всё прям горит, когда он новую девчонку видит.

– И не жалко тебе?

– Кого?

Кристофер усмехнулся:

– Её. Или себя.

– Да пусть забирает, – Майкл пожал плечами. – Я ещё найду.

Кристофер вынул из шкафчика в дальнем углу чистую ложку, подышал на неё, потёр о спецовку, спросил:

– Что там на курсах нового?

– Да ничё нового в этот раз. Они прыжки отрабатывали, я это и так умею. Вот через год пойду к ним нормально учиться, а не так, издаля подглядывать, – тогда толк будет.

– Ясно.

Кристофер налил суп в объёмную кружку, шумно отхлебнул.

– В марте отборочный тур на мотокросс будет, – пробубнил Майкл. – Последний раз скатаюсь – и всё, в июне учиться пойду.

– Ну, дай бог, – сказал Кристофер. – Кстати, тут на днях твой приятель заглядывал. Индри.

– Ни хера он не приятель, – буркнул Майкл. – Он мне травку толкать предлагал. Я чё, больной – с этим связываться?

– Говорит, за ум взялся. Работу какую-то нашёл в Ливерпуле.

– Да мне похер. Хоть на Луне.

Майкл выскреб макароны, собрал пальцем соус и облизал.

– Я с дурью не связываюсь, – заявил он. – Ну чё, будем «Купер» потрошить?..

Джеймс давно не чувствовал себя настолько отвратно. Он как будто разделился на двух Джеймсов – первый острил, опрокидывал в себя мартини один за другим и развлекался на полную катушку, а второй мечтал о том, чтобы свалить с этой тупой вечеринки, свалить навсегда, с концами, забыв даже дорогу до этого проклятого дома.