Доктор Разгон - Конвейер

Но тут же ему пришлось сбавить тон, так как милиционеры могли квалифицировать такие речевые обороты как оскорбление представителей правопорядка при исполнении должностных обязанностей. Он принялся убеждать их, что задержанные – простые парни, и выплаченную милиционерам сумму хозяин вычтет из их кармана. Милиционеры терпеливо разъяснили всю тяжесть положения: 19 поддельных печатей, статья «Мошенничество», срок.

– Если вы такие честные – поехали в ОБЭП, вы там объясните за каждую печать, и вас бесплатно отпустят, – сказал разводящий милиционер, рыжий веснушчатый парень.

– Мы торопимся, у нас важные переговоры, – отозвался Артур.

– А откуда у вас печать налоговой инспекции и Волгопромбанка? Вы налоговики и банкиры? – этим доводом милицинер окончательно добил Артура.

Действительно, если ОБЭПовцы позвонят в указанные учреждения и проверят подлинность печатей, то положение Андрея окажется плачевным.

Всё же Артур с Андреем не сдавались. Начался новый раунд переговоров. Артур потребовал предъявить удостоверения и увидев, что у главного разводящего, лейтенанта Николая Смирнова, указано место службы «Управление по борьбе с экстремизмом», возмутился: а на каком основании сотрудник Центра «Э» шелушит на дороге вместе с гаишниками?! На что лейтенант Смирнов ответил: агрессивные действия задержанных могут расцениваться как экстремистские, и гаишники в случае чего засвидетельствуют, что вызвали подкрепление. Кое-как, применив все свои наработки по части убеждения, учредителям Экссона удалось сбить цену освобождения до 57 тысяч. Андрей пошёл к себе в машину за деньгами, Артур остался с милиционерами и всё время, пока Андрей отсчитывал деньги, Ансимов-старший пытался скостить платеж. Но милиционеры стояли на своём: 57 тонн, ни копейки меньше. Когда Андрей положил деньги на сиденье, Артур, выбравшись из милицейской «шестерки», подошёл к водительской двери, и, наклонившись, бросил в открытое окно лейтенанту Смирнову:

– Эти деньги не пойдут тебе впрок, а встанут поперек горла, принесут охуенные неприятности! Вот посмотришь, я глазливый!

У рыжего милиционера свело скулы и он резко покраснел. Андрей, Алексей и Артур расселись по своим машинам и поехали на завод.

Инцидент обсуждали все впятером. Андрею пришлось много чего выслушать от компаньонов: во-первых за печати, во-вторых за вызывающий внешний вид – проще надо одеваться, в-третьих за то, что перевозит деньги в дорогостоящем саквояже. Владимир неоднократно учил, что деньги надо носить в карманах пиджака, брюк, куртки, и так далее и держать руки свободными. Сам он никогда не таскает с собой кейса или хотя бы папки, а документы носит в файликах.

Решение приняли такое: половина издержек ляжет на компанию – всё-таки Андрей выполнял общественное поручение и вёз общественные деньги, а половина от 57 тысяч, которые заплатили ментам, Андрей компенсирует из своих средств, потому что это из-за его левых печатей случился инцидент.

Владимир сказал, чтобы печати и прочее палево хранили в сейфе (эти печати использовали для изготовления документов, альтернативных коммерческих предложений, для тендера на Октябрьской железной дороги и других бюджетных организаций). Сейф находился в людской (в кабинете в котором обитали секретарь и бухгалтер). То был огромный железный шкаф 1937 года выпуска, в котором запросто мог поместиться взрослый человек, возможно не один. Это было заводское имущество, ключи отсутствовали, и в связи с отказом от услуг банковской ячейки решили вызвать мастера по аварийному открыванию замков (до этого для хранения денег и важных документов арендовали ячейку в Кировском отделении Альфа-банка, но Владимир заявил что это слишком дорого – аж пять тысяч в год и от ячейки отказались).

В тот день Алексей нашёл по объявлению мастера, который оперативно прибыл на место и, потратив два часа, открыл сейф и за свои услуги (включая изготовление ключей) запросил шесть тысяч. Когда Владимир услыхал цену, с ним чуть инфаркт не случился. Изрыгая страшные ругательства, он заявил мастеру чтобы тот выметался. Мастер попросил оплатить уже выполненную работу – вскрытие сейфа. Но Владимир сказал, что это дорого и нам такие услуги не нужны – мол, запирай обратно сейф и проваливай!

И мастер потратил еще полчаса на то, чтобы закрыть обратно сейф.

Если бы Владимира не было в офисе, то Андрей, Алексей, Артур и Игорь скинулись бы и оплатили услуги специалиста, потому что необходимость в сейфе назрела давно. К тому же на заводе процветало воровство и такие меры предосторожности, как мощный железный шкаф с толстыми, сантиметров 15, стенами, были не лишними.

Но Владимир задержался, и перед Андреем замаячила угроза быть вторично остановленным милицией, у которой прямо нюх на машины, в которых перевозят криминал. Он решил спрятать поддельные печати в офисе где-нибудь в шкафу среди старых бумаг – вряд ли заводчане украдут их если влезут в офис. От этого занятия (по прятанию печатей) его оторвал Владимир, предложив сходить в Спорт-Бар – посмотреть футбол и сделать ставки. Он анализировал десятки, если не сотни матчей, и довольно часто выигрывал. Но Андрея такая перспектива не порадовала:

– Я не люблю футбол, Вов. К тому же не смотрю телевизор. Насчет ставок… я уже сегодня прилично просрал, с меня хватит!

Около 16 часов в представительство Чечни на улице Марата поступила маленькая посылка, адресованная главе чеченской диаспоры Асланбеку Яндарбиеву.

– Это вам, – сказала секретарша, протягивая 15-сантиметровую квадратную коробку.

Яндарбиев увидел этикетку таможни США на обёртке. Обратный адрес значился город Нэшвилл, США.

– Вероятно, подарок от американских друзей, – сказал он.

Яндарбиев только что вернулся из США, где встречался с представителями чеченских диаспор и правозащитниками.

В коробке оказался какой-то предмет, обтянутый в яркую бумагу. Когда Яндарбиев надорвал упаковку, комнату потряс взрыв.

По оценкам милиции, прибывшей на место происшествия, присланная по почте бомба содержала около ста грамм тротила.

– Она была рассчитана на то, чтобы убить, – заявил следователь журналистам.

От яркого света, вливавшегося в окна приемной, красная табличка на двери кабинета начальника Управления по борьбе с экстремизмом выглядела кроваво-алой. «Салтанмурадов Гамлет Исаевич» – такое имя значилось на табличке, и в этот день всё указывало на то, что хозяин кабинета, могучий мужчина с лицом пахаря будет с поистине гамлетовской беспощадностью расправляться с врагами – брови сошлись в сплошную черную дугу, густая растительность на лице грозно топорщилась, в глазах пряталось затаившееся пламя. В нём было под два метра роста и косая сажень в плечах, и когда он упал в кресло, сдетонировала вся мебель в кабинете.