Александра Диордица - Семь тысяч знаков

Дорога до торгового центра заняла минут тридцать. Проверив сумочку, я обнаружила там внушительную сумму наличности и кредитную карту. Мне хотелось скупить все. Мишке – новый мяч, он давно просит, Алеше – ноутбук, тот самый, с яблоком, о котором он мечтает столько лет. Можно даже новейшую модель. Денег хватит! Маме – новый слуховой аппарат! Немецкий… Я осеклась, остановившись посреди ярких витрин. Мишка, Алеша, мама… их тут нет. Их вообще нет в моей жизни. И получается, никогда не было… В глазах потемнело. Произошедшее наконец-то стало доходить до меня, реальность накрыла с головой. Их нет, а как я без них? Разве я смогу? Зачем мне деньги, если у меня нет сына, который мечтает о новом мяче? Зачем мне все эти новые дорогие шмотки, если любимый этого не увидит и не оценит? Что же я натворила… что пожелала…

Я медленно добрела до кафе и, выбрав столик на балконе, попросила кофе. Открыв сумочку, увидела пачку сигарет. Значит, я курю. А в прошлой жизни на дух не выносила запах табака. Прикурив, поняла, что наслаждаюсь каждой затяжкой. В сумочке лежал телефон. А что, если…

Номера мужа и сына я помнила наизусть. Сначала Алеша…

– Да? – мужской голос в трубке был настолько родным, что я чуть не заплакала.

– Алеша… Алексей? – выдавила я.

– Да, Наталья Викторовна, добрый день! Вы до Маши дозвонится не можете? – муж знал меня.

– До Маши?

– Ну да, жена опять свой мобильник где-то оставила. Она же у вас была утром? Что-то не так с примеркой? Она сейчас в ванной, как выйдет, я попрошу, чтобы вам набрала.

– Маша ваша жена? – я не сдержала возглас удивления.

– Минутку! – в трубке послышались смех и радостные возгласы. – Извините, сын с матча вернулся. Выиграли три – ноль! Да вы же знаете, он у нас футболист. Так, простите, что вы спрашивали?

– Извините… – я нажала отбой. Говорить было невозможно. Слезы душили изнутри, словно удавка. Руки дрожали. На месте Маши должна быть я! Я не хочу так. Как же мне теперь быть…

В свой новый дом я вернулась, когда уже стемнело. Ноги не несли. Я долго бродила по Александровскому саду, размышляя, как теперь жить дальше. Так ничего и не придумав, но стерев в кровь ноги в пусть и дорогих, но ужасно неудобных туфлях, я наконец приехала в наш с Юрой особняк.

– Где ты была? – Юра, почти не изменившийся с тех пор, как я с ним рассталась семь лет назад, яростно смотрел на меня. Он был пьян.

– Гуляла, – я огрызнулась, отворачиваясь от него.

– Гуляла?! Я тебе сейчас покажу прогулки, шалава! – я не успела даже обернуться, как он схватил меня за волосы и отшвырнул к стене. – Гуляла ты, значит! Сука! – он бил меня ногами по лицу и ребрам. Я чувствовала соленый металлический вкус крови во рту и не верила, что все это происходит со мной. – Тварь! Потаскуха! – он наносил удар за ударом, его искаженное злобой лицо было так близко. Я чувствовала его дыхание и сжималась от ужаса.

Не знаю, сколько он избивал меня. В какой-то момент я потеряла сознание. Когда пришла в себя, Юра сидел надо мной и плакал. В руках у него была ватка, смоченная в перекиси.

– Прости, дорогая! Прости! Сейчас станет полегче. Как это я так, неаккуратно-то… – он вытирал мое окровавленное лицо и продолжал шептать. – Я же всегда аккуратно, ты же знаешь, я без этого не могу… сейчас, сейчас, зато теперь долго тебя не трону, а завтра поедем шубку купим, ту, что ты хотела, помнишь? Белую.

Я закрыла глаза. Мой новый муж психопат и садист. Он избивает меня периодически, стараясь бить в правильные места. Без следов. Он пьет, я, кажется, пью тоже. И курю. Детей у нас нет. У него с этим проблемы. А мне вроде и не нужно. Зато у нас есть машины, много машин. И дом. И деньги. И завтра будет новая белая шубка. Все как я хотела.

Вот так я хотела?.. Я закрыла лицо руками. Юра положил голову мне на живот, гладя меня и продолжая тихо шептать извинения. Я обдумывала, как лучше уйти из жизни. Снотворное или вены… Кажется, так я и заснула, не определившись.

– Наташ… ты проснулась? – Юра снова гладил меня. Я не хотела открывать глаза. – Наташ, ты прости меня за вчерашнее, ну да, я не прав, исправлюсь.

Что-то в голосе Юры насторожило меня. Я приоткрыла один глаз… и тут же завизжала:

– Алешка! Алешенька, родной мой! – я целовала его лицо, шею, руки, слезы градом текли по щекам, капая на рубашку мужа. – Прости меня, родной. Я так тебя люблю! И Мишку, и бабушку! Я самая счастливая! У меня все есть!

– Девочка моя, ты чего? Ну не плачь, Наташенька, – по щекам мужа тоже катились слезы. – Да я все… для вас! Пойду бизнесом займусь, Юрка вон давно зовет! Чтоб вы у меня ни в чем не нуждались.

– Алеша! – я отстранилась. – Будь тем, кто ты есть. Я люблю тебя именно таким. Не надо бизнес и Юрку, давай сами как-то… Теперь я поняла – мы с тобой такая сила! Все у нас получится.

Я обняла мужа, вдыхая такой знакомый запах. Мыло и одеколон. Алеша взял меня за руку и подвел к окну.

– Видишь дом? – спросил он.

Напротив нашего окна достроили высокий разноцветный жилой комплекс.

– Вчера я выплатил последний взнос за квартиру в нем. Хотел сюрприз сделать. Мы переезжаем!

Я улыбалась сквозь слезы, боясь поверить своему счастью. Потом посмотрела на мужа и, взяв его руку, положила ее себе на живот.

– Видишь живот? – тихо сказала я. – Он теперь тоже дом на ближайшие семь месяцев. Так что переезжаем мы очень своевременно.

Алешка поднял меня на руки и с криком «йоху!» закружил по комнате.

– Мам, пап! Вы обалдели, что ли? – сонный Мишка заглянул в комнату. – Чего орете-то с утра?

Мы с мужем только еще громче расхохотались! Теперь все так, как я хочу. Правда, для этого не пришлось ничего менять. Нужно было лишь потерять то, что у меня уже было, чтобы понять, что именно это и делает меня самой счастливой.

Почему в жизни одному везет, а у второго постоянная черная полоса? Кто-то шутя добивается больших успехов, а для кого-то окончить одиннадцать классов – настоящее достижение. Юра Федоров, был из первой категории. Несмышленышем в семнадцать лет попал в Москву из далекого северного городка, и закрутилось. Хорошая работа, ожидаемое повышение через год. Потом еще одно и еще. И вот он уже генеральный директор крупной преуспевающей фирмы. В свои-то двадцать шесть! Шикарная машина оранжевого цвета, дорогой парфюм. Личный водитель, пьянки в самых дорогих ресторанах Москвы по пятницам. Мир лежит у его ног. Все, за что брался, ему удавалось. Параллельно с основной работой открыл свой маленький бизнес. Детище набрало обороты, и меньше чем через год поглотило всех крупных игроков на рынке. Юра купался в роскоши.

Гена Старцев был неудачником в третьем поколении. Так он себя называл. Дед пил, изредка посещая работу в колхозе. Отец пил, подрабатывая слесарем в ЖЭКе и принося домой столь ничтожную зарплату, что ее хватало только на его же водку. Генка пить не стал. Решил сломать систему. Он учился. Корпел над учебниками день и ночь, постигая азы экономики. Учеба шла трудно. Знания никак не хотели усваиваться в Генкиной голове. Возможно, виной тому постоянное недосыпание. Ночью он подрабатывал грузчиком на складе рядом с домом. Благодаря этому,были деньги хоть как-то одеваться и платить за проваленные зачеты и сессии.