Василий Рем - Забавные рассказы

Эти истории мне рассказали его сослуживцы, поэтому поверим им на слово, что все они достоверны. Самого Перетятько я встречал на сборах в бухте Перевозной, пограничники ещё называют её бухтой Навозной из-за сплошных туманов и запаха гнилых водорослей, которые море тоннами выбрасывает на берег,

Его выходки наверху терпели только потому, что был капитан человеком безобидным, смешным и, главное, никогда не выступал против начальства. Но один случай показал, что, оказывается, он имеет внутренний стержень.

После того как Перетятько в очередной раз достал начальство, вызвали его на партийную комиссию во Владивосток. Партия у нас тогда была коммунистическая и решала все вопросы, кадровые, разумеется, тоже. Естественно, после партийной комиссии человек либо исправлялся, либо его увольняли.

Привел капитан себя в порядок, возможно, впервые выгладил форму и аккуратно побрился. Не пил целых три дня. Перегар, привычный для его состояния, благополучно удалился, можно хоть в Кремль.

И так он предстал перед партийными боссами округа в помещении, где на стенах висели портреты членов политбюро ЦК КПСС во главе с Леонидом Ильичом Брежневым. За длинным столом, накрытым красной материей, восседали председатель и члены партийной комиссии, всего девять человек. Перетятько, увидев такое скопище полковников, оробел, стоит, глазами хлопает. И тут началось.

Председатель объявил, что вот, мол, все мы собрались тут по поводу невыносимого поведения товарища капитана Перетятько… Перетятько внимательно слушал, а в голове его крутились свои мысли: «Тамбовский волк тебе товарищ…»; «Невыносимые, зато вывозимые». И что бы ни сказал председатель, на каждую фразу он тут же находил ответ, меряя всё собственным аршином и мысленно переделывая на свой лад.

Председатель закончил речь, начали задавать капитану всякие вопросы.

– Перетятько, когда ты бросишь пить?

– Так я уже бросил, три дня как не пью, – отвечал он.

– Когда мы не будем слышать о тебе ничего плохого?

– Ну как перестанут вам доносить, так и слышать не будете, – парировал он.

Чем больше вопросов ему задавали, тем больше он смелел, и его оригинальное мышление талантливого юмориста снова начало работать как швейцарские часы. Через тридцать минут опроса вся комиссия уже ржала, невзирая на ранги и звания.

В конце концов председатель решил прекратить этот балаган и строго сказал, обращаясь к Перетятько:

– Вот ты строишь из себя клоуна, и, должен заметить, неплохо у тебя получается. А вот скажи, есть у тебя в жизни мечта? Такая, понимаешь, заветная, настоящая мечта?

Видимо, все надеялись услышать ответ типа: «Я хочу служить и получить наконец-то майора» или «Хочу быть хорошим офицером и не давать повода плохо говорить о себе». Но Перетятько подумал, выдержал актёрскую паузу и проникновенно ответил:

– Да, товарищи офицеры, есть!

– И что же это за мечта? – спросил председатель.

При этом все с любопытством притихли и напряглись.

Сделав ещё одну долгую паузу, Перетятько честно признался:

– Хочу из Царь-пушки в Кремле пальнуть.

Тут полковники как с цепи сорвались, накинулись на него и давай ругать почём зря. Он послушал-послушал и неожиданно поднял руку, призывая к тишине. Все умолкли, надеясь, что сейчас он извинится за свою глупую мечту, мол, ляпнул, не подумав. А он вдруг тихо так сказал:

– Дураки вы тут все, – развернулся и ушёл.

В кабинете повисла тишина. Все подумали: «Ну вот, довели человека до истерики, может, перегнули палку. Если бы вернулся, мы бы его простили…» Такие мысли были в головах многих присутствующих.

Вдруг дверь открылась, заходит капитан Перетятько. Все облегчённо вздохнули: «Ну, слава Богу, всё же одумался». А Перетятько огляделся и сказал:

– Извините, небольшое уточнение. Все вы тут дураки, окромя портретов, – и показал рукой на членов Политбюро ЦК КПСС.

Ну, чтобы политику не пришили. И ушёл. После этого он был уволен из войск. А жаль, лишились погранвойска замечательного рассказчика.

Было это в Приморье, на одной из застав Находкинского погранотряда – есть там такая застава, не буду упоминать ни её названия, ни тем более номера, чтобы у прочитавших не возникало желания повторить «подвиг» начальника заставы. А дело было так.

Приехал туда на должность замполита молодой лейтенант. В те времена была такая практика – направлять в пограничные войска по партийному набору.

Например, человеку с высшим образованием и имевшему партийный стаж не менее трёх лет, а желательно, чтобы он был ещё и комсомольским вожаком или секретарем партийной организации, предлагали пройти трёхмесячные офицерские курсы, присваивали звание лейтенанта – и на границу. Естественно, сначала замполитом заставы, а затем, когда освоит азы пограничной службы, и начальником заставы. Вот такой лейтенант и прибыл на данную заставу замполитом. И окончил он не какой-то там гуманитарный институт, а академию геологоразведки – МГГА, ныне Российский государственный геологоразведочный университет имени Серго Орджоникидзе.

К этому учебному заведению у меня претензий нет – учили там лейтенанта на совесть. Но лучше бы он был двоечником и прогульщиком. Почему? Узнаете чуть позже. Обязанности свои лейтенант выполнял прекрасно: проводил занятия по политической подготовке, политические информации. Контролировал оформление «Боевых листков» и стенгазет. Проводил разъяснительную работу среди пограничников.

Разумеется, завёл себе стукачей. Постоянно докладывал на гору, как ведут себя начальник заставы и другие офицеры. В общем, поработал он три года, получил старшего лейтенанта и, окончательно сдав начальника заставы начальнику политического отдела, занял его место.

Теперь, когда он стал единоначальником, уже никто не мог указывать ему, что делать. И всю тяжесть службы старлей взвалил на офицеров заставы. Сам же только и делал, что ходил с местными егерями на охоту и рыбалку. Однако всё это было для него просто прикрытием.

Самое главное, теперь он мог вести разведку местности как геолог и воплотить свои знания в жизнь. И вот однажды у одной из отдалённых речушек в тылу заставы он обнаружил красную глину и черный песок (магнетит, гематит и кварц). Золото всегда идёт в связке с железом. Так что чёрная, красноватая или даже оранжевая почва – признак золота. У старлея при виде её даже слюна потекла – сработал условный рефлекс как у собаки на кусок мяса.

Отметил он это место на карте, сделал забор грунта и принёс на заставу. Уже у себя в квартире достал имеющиеся у него приборы и химикаты, которые, убывая в отпуск, закупил и привёз с собой. Обработал набранную почву химикатами, промыл на сите. После последней промывки в ячейках заблестели крупинки золота.