Марина Хольмер - На крыльце под барельефом

– Точно! Только в правильных! Вы прекрасная мать, Ираида Ашотовна! Хорошо, что видно сразу способности. И как бы вот, вы тоже заметили! Не даете им, это, пропасть!

Ирина Евгеньевна почувствовала маленький, чуть заметный укол зависти. Ее дочь ничем и ни в чем пока не показывала своих талантов. Ей тоже хотелось бы рассказывать о ее успехах – это ведь и есть материнская гордость, смысл жизни любой женщины. «Надо будет ее отвести куда-нибудь на прослушивание – может, тоже найдут способности к музыке?» – подумала она.

– А у вас, Ирина Евгеньевна, дети есть? Вы как-то говорили, но я не запомнила, отвлеклась, наверное, работа, заботы… Дочь ведь у вас? Вот хорошо бы познакомить наших девочек, мы бы смогли вместе их водить… в разные театры-концерты…

– Да, дочь, маленькая еще. Но ей скоро в школу.

– Девочка – это так хорошо! Мы хотели второго девочку, так хотели. У мужа в семье одни парни, у его брата трое мальчиков, у двоюродного брата тоже одни мальчишки… А тут нам опа-хопа и повезло – девочка родилась. Мы так были рады! Это просто потрясающая удача – как мы все были рады! И она талантливая к тому же, сразу было видно, почти с рождения! Удивительный ребенок. А вот мои родители, они так всегда трудно жили, мечтали все о мальчиках, чтобы помощь была в семью, а не из семьи…

Ирина поняла, что если ей и хотелось внеклассного общения с англичанкой, которая может быть полезной во многих сферах, то лучше сразу определиться, поставить рамки, иначе можно утонуть в потоке слов и сладких обещаний, поддавшись словоохотливой и жадной до разговоров коллеге.

– Хотели девочку? Да, это очень хорошо… Девочка… Это того, прекрасно… Так о чем вы хотели спросить, Ираида Ашотовна? Или так просто заглянули?

Ирине Евгеньевне стало вдруг не по себе. Еда в пакете, обволакивающие улыбки почти вплотную к ней подбирающейся дамы, разговор о детях… Она встала, чтобы показать движение к завершению разговора, немного отодвинула стул.

Ираида Ашотовна, переливаясь обаянием и энергией, как наэлектризованная искрящаяся ткань, наступала и зависала большим мягким облаком.

– Ах, да, да, конечно, я хотела… Я вот тут хотела спросить, попросить… Ирочка Евгеньевна, дорогая вы моя, понимаете, очень уж трудно Сереже дается русский язык… Сами знаете, переехали мы недавно, сложно всем было. Да и вы сами в курсе небось, как эти все переезды, приезды-отъезды не просто пережить. А про детей и не говорю – только кажется, что им прямо все легко. А на самом-то деле все не так и легко, а прямо-таки сложно: перестраиваться, приноравливаться, да еще и новые требования у каждого педагога, куда ни посмотри… И школа наша такая непростая, дети особенные ведь… Вы, наверное, тоже заметили…

– Да, конечно, Ираида Ашотовна. Я понимаю, это все так непросто… И Сереже, наверное, трудновато…

Она снова отодвинулась немного, уже на стуле, куда буквально плюхнулась, отступив. Получилось довольно резко. Ирине стало неудобно. Она тут же решила исправить оплошность и немного придвинулась, но стул дернулся и снова издал звук несмазанных тормозов. Она покраснела, решила больше стул не трогать и сидеть, как сидела.

Ираида сделала вид, что не заметила ее движений, и повернулась в пол-оборота к окну.

– Ох, как тяжело, – сказала она со вздохом, глядя на качающиеся голые ветки деревьев, – как же трудно воспитывать мальчиков! И как сложно привыкнуть к Москве! Какой негостеприимный город! Какие холодные люди! Никому ни до кого нет дела. Вот то ли дело у нас… У нас все совсем иначе. Все рады друг другу, все в гости приглашают, все открытые, добрые, готовы помочь, все бескорыстно… Улыбаются…

Она поцокала языком, качая головой с идеальной прической, и тут же проверила, не сбился ли начес случайно набок.

– Вот и вы с мужем и дочкой должны просто обязательно к нам заглянуть! – продолжала Ираида Ашотовна, уверенная, что завоевала сердце важного для себя и своего сына человека. – А можно и вот так, просто, запросто – после школы. Мы люди открытые, без всякого там церемонства, но всегда есть чем угостить!

– Спасибо, спасибо большое, Ираида Ашотовна! Да вы не расстраиваетесь, – Ирине Евгеньевне очень захотелось домой, а от нескончаемого потока слов, душных приторных духов и физической близости радушной коллеги начала болеть голова. Она была готова на все, готова пообещать любую помощь, только чтобы уже уйти отсюда. – Я обязательно помогу Сереже. У меня есть такие уроки, как бы дополнительные занятия, так он может и даже должен на них ходить.

Она наконец сумела встать, втиснувшись из последних сил в пространство между Ираидой и стулом, и начала собирать лежащие на столе ручки и недопроверенные тетради в сумку, показывая всем своим видом, что все решено, договоренность достигнута и пора по домам.

Ираида Ашотовна тут же немного отступила, держа на руках, как младенца, пакет с угощением. Естественно, она все поняла, почувствовала небольшое разочарование из-за недовыговоренности, но в целом осталась визитом довольна и больше задерживать коллегу не смела. Она посмотрела на нее с благодарностью:

– Какая вы хорошая! Я всегда это знала! Чувствовала! Как мало кто… Спасибо большое! Я вам так признательна! А вот там у него в последнем диктанте больше 20 ошибок… Двойка ведь, да?

– Ну, я могу сказать, что это зависит от… Но да, это много ошибок, да, – Ирине Евгеньевне стало неудобно. Надо было войти в положение, тем более что отношения с Ираидой открывали явные перспективы. Она знала, что у коллеги есть связи, да и дочь можно было показать на предмет музыки… Очень ей захотелось, чтобы Алина тоже оказалась талантлива. А Сережа… Что ж, мальчику плохо дается русский язык. Правда, говорят, что и английский, и математика тоже не очень даются…

– Я посмотрю, как ему, ну, помочь. Правда посмотрю, мальчик такой хороший у вас, – Ирина решила не спорить.

– Посмотрите! Посмотрите, пожалуйста! Ирочка Евгеньевна, дорогая! Я вам так… мой муж тоже… И в гости к нам… Если что нужно… Мы же тут недалеко живем! Так что у нас всегда и гостеприимно, и тепло, и покушать…

Ирина Евгеньевна уже начала движение к двери, опасаясь повторного рассказа о гостеприимном и открытом доме коллеги.

– Спасибо, Ираида Ашотовна, спасибо за приглашение, за долму. Обязательно зайду. А сейчас мне бы уже идти… Знаете, ехать далеко… Тетрадки вот эти проверять еще…

Ираида Ашотовна, следуя за ней уже в коридор и дотрагиваясь до руки, восторженно провозгласила:

– А мой муж тут, у стадиона стоит. На машине на своей. Мы машину тут купили. Такая машина замечательная! Белого цвета, мы такую и хотели, и тут подвернулся случай, вот нам и досталось… Досталась… Так он отвезет вас, Ирина Евгеньевна! Будет легче до дома добраться с сумками-то! Вот, и долма не остынет! Пойдемте вместе, я ему скажу, провожу вас, мне только в радость. С вами поеду…