Лаура Турадилова - Жизнь не по рецепту. Посвящается жертвам домашнего очага

– Ты нужен мне, веришь?

– Верю! В следующий раз мы будем в Астане втроём. Познакомлюсь с твоим сынишкой!

– Да! Но…

– Что «но»? Ты вся дрожишь!

– Я не хочу уезжать от тебя, слишком сильно привязалась! Признаюсь, не знала что всё зайдёт так далеко!

– Это случилось, и назад пути нет, милая. Верь мне.

– Верю…

Утром он проводил её в аэропорт. Перед двойными дверями, за которыми Карине предстояло скрыться для регистрации на рейс, Саша поставил на пол её новенький красный чемоданчик. Карина шагнула навстречу дверям и повернулась к любимому человеку. Ей понадобилось некоторое время, чтобы прийти в себя, ему тоже. Они страстно целовались, говорили слова любви, не выпуская друг друга из объятий. Вскоре она всё таки набралась сил и ушла на посадку. Александр остался стоять на том самом месте в большом холле для провожающих. Вновь чувствуя себя жалким, он написал ей сообщение за пятнадцать минут до вылета:

– Береги себя, я тебя люблю!

Сжав телефон, через силу положил его в карман своих светлых трикотажных брюк.

***

Покрытые лёгким инеем листья кустов навевали на Сашу тоску. Поэтому после пробежки он не сидел подолгу на скамейке, а сразу шёл домой. По дороге обязательно заглядывал в уютный продуктовый магазин «Азия» на первом этаже своего дома. Им владела девушка, турчанка по национальности. Её новая помощница, молодая татарка, явно строила Саше глазки. Он невинно кивал головой и спешил домой, чтобы приготовить себе полезный завтрак. Затем он собирался пойти на любимую работу. Прошло чуть больше недели со дня отъезда Карины, поэтому Саша стараясь не падать духом строил планы на их совместное будущее. Сегодня он намерен заняться поиском нового жилья.

На столе лежал телефон, Саша подошёл к нему, продолжая петь любимую песню. Кравцов увидел уведомление о сообщении Вконтакте. Ничего не подозревая, он стал читать.

***

Письмо Карины

от 21 сентября 2019 года

«Я сделала много ошибок, но не хочу, чтобы из-за этого страдал мой ребёнок. Нет его вины в том, что мать не любит отца. Я люблю тебя Сашенька. Люблю… Но не могу поступить иначе. Муж отказывается отдавать мне его для переезда в Астану. Что я скажу ребёнку, уходя из семьи? Что влюбилась и бросила его? Разве это может быть оправданием? Ты должен понять, ведь у тебя есть дети. Очень больно писать эти слова, как будто солнце для меня померкло. Не пиши мне, пожалуйста. Слишком тяжело – не отвечать. Кажется, что часть меня вырвали из сердца и я истекаю кровью. Плачу и не верю, что пишу тебе такое. Поверь, мне нелегко дается подобное решение. Надеюсь ты всё поймёшь.»

***

Но Саша не понимал. Если для неё солнце померкло, то для него оно погасло навсегда. Вмиг состояние одиночества одолело его ещё хуже, чем тогда на заводе. По телу пробежал озноб. Ещё до конца не веря прочитанному, Саша перечитывал письмо Карины снова и снова. Прошло два дня. Карина читала все его письма с просьбой объяснить, что произошло, но не отвечала. Злость и обида сжигали его изнутри. Лишь одному небу известно насколько сильна его любовь к этой женщине. Каждое слово, написанное ею, впивалось в горло острыми когтями, мешая дышать. Уже два дня он не выходил на работу, сославшись на серьёзную простуду. Позже, он добавит к своей простуде симптомы отравления. Сердобольная хозяйка магазина с жалостью смотрела на Сашу пока он расплачивался в магазине за очередную бутылку коньяка. А после его ухода, Латифа заговорила с помощницей:

– С женой поругался. Недавно уехала, вот и запил. Молодая такая она… и красивая. Я его ещё ни разу таким не видела. Ещё и похудел-то как! Не доведёт выпивка до добра! Ой, погубит парня!

***

Оля по голосу мужа, поняла что он заболел чем-то серьёзным, и впервые предложила приехать. Саша запретил, сославшись на то, что у детей начался учебный год. Алкоголь не пьянил, только помогал на некоторое время утихомирить внутреннюю боль. На утро эффект от вчерашнего пьянства проходил, и всё повторялось снова. Его стали терзать муки совести за то, что обманул жену. Как в тот раз в гостинице перед приходом Карины в его номер:

«Если бы заранее знать, чем всё обернётся! Не впустил бы я её к себе! Или выпустил? Саня! Скажи?! Впу-у-устил бы? Или не впустил, а?» – Саша, лёжа на своей тахте беседовал сам с собой. Он точно бредил от своих мыслей, а не от количества выпитого. Им были скурены тысячи сигарет и выпиты литры алкоголя. Такое впечатление создавала и сама обстановка в его осиротевшей квартире.

Принято считать, что только в юности мы можем безумно любить и сильно страдать, но не каждый юнец испытывал такие чувства, какие испытал Саша. Несмотря на немалое количество людей окружавших его, Саша уже долгое время ощущал себя одиноким. С виду счастливым, но несчастным в душе. Саша знал эту правду и старательно скрывал её от себя. Карина первой узнала о его душевных терзаниях. Она залечила раны на сердце своими поцелуями и лаской. Её смех заставлял забыть, что никому нет дела до его душевных переживаний.

***

Прошла неделя, десять дней, а Саша по-прежнему не сумел взять себя в руки. Пару раз он был близок к тому чтобы вернуться к привычному образу жизни. Однако к обеду следующего дня, сам того не осознавая, наливал себе очередную рюмку. Иногда он не пил и одной бутылки хватало на несколько дней. Всё потому что алкоголь не справлялся с его потрясением. В такие дни, он часами молча лежал на полу и смотрел в потолок, пытаясь вспомнить какой сегодня день недели. Все друзья детства остались в Алматы. Звонить им, чтобы делится горем, Саша не хотел. К тому же, откровенно говоря, стыдился.

«Тридцатисемилетний лопух страдает от неразделённой любви к молодой девушке. Такое скорее осудят, засмеют, нежели поймут и пожалеют. Осуждение – последнее, что я хочу слышать в свой адрес сегодня», – думал он.

Счастье было совсем рядом. Стоило протянуть руку, как оно растворилось в прощальном сообщении. Саша осознал, что к Оле у него такой любви не было. Он женился, чтобы не быть одиноким. Лёжа на полу, он схватился за голову и скрутился калачиком, пытаясь прогнать навязчивые мысли. За эти дни Саша сильно похудел, кожа стала свисать в области живота. За две недели и вовсе потерял человеческий облик. Если бы он внезапно умер то, наверное никто бы и не догадался, покуда Оля всё-таки не приехала бы. Рабочий телефон Саша отключил, а кроме Аслана никто не знал, где он живёт. В этом проявляется рискованность одиночного существования, ведь каждый оставшийся наедине с собой человек, начинает бояться собственных умозаключений.

Последний раз Саша помнит себя таким жалким в далёком детстве. Воспоминания превратились в слайд из памятных картинок. Ему казалось, что это не его детство, а другого мальчика, которое Саша подглядел в замочную скважину. Он пролежал две недели в отделении гастроэнтерологии с другими мальчишками, у них то же выявили панкреатит. Он ощущал себя брошенным и ненужным всему миру, находясь в больнице с незнакомцами (к слову с ними он породнился через несколько часов). На чувства обиды и жалости по отношению к себе повлияло то, что в первый день его пребывания в отделении, сразу после тихого часа, ко всем мальчикам в палате приходили родители, бабушки, сестры и даже друзья со двора. Саша, наблюдая одну за другой небольшие толпы, не хотел плакать, но ему было по-детски обидно за себя. Мальчик с соседней койки поделился книгой «Приключения Тома Сойера». Дабы не замечать происходящее вокруг него, он принялся за чтение. На третий день в больницу всё-таки приехала Светлана. Она привезла спелую черешню в двухлитровой банке. Стеклянная банка до отвала набитая ягодами выглядела для Саши как драгоценность, ведь все два дня, пока к нему никто не приходил, другие мальчишки угощали его. Сегодня же ему представилась возможность отплатить им тем же. Помимо этого тётя Света привезла много разных вещей, начиная с белых носков, заканчивая цветными книгами.