Ирина Шерина - Рассказы с фантазией

Дрожа от волнения, Танька набрала номер из объявления. Оказалось, что этот дом сдает сам хозяин, и он согласен впустить в него Таньку вместе с сыном. Единственным условием была оплата за два месяца вперед. Не разъединяя связи, ведьма бросилась к комоду и пересчитала все свои деньги. Ей снова повезло – сумма была ровно та, что просил хозяин. Ударили по рукам, и Танька побежала в банк переводить деньги.

***

Следующим утром Танька начала собирать вещи. В этом доме она прожила больше десяти лет, и барахла накопилось много. По всей большой комнате были разбросаны одежда, обувь и магические штучки. Зимнее пальто Танька оставила в недрах шкафа, но тома Блаватской впихнула в чемодан между сиреневыми босоножками и зеленым платьем. Расстаться с ними Танька не могла. «Интересно, – думала она. – Есть ли в новом доме книжный шкаф?»

Только Танька поставила готовый чемодан в коридоре, как зазвонил телефон. На дисплее высветилось имя хозяйки дома. Танька ответила сердитым «слушаю».

– Таня, вы еще в доме? – ласково спросила хозяйка.

– Еще в доме, – передразнила ее Танька. Теперь можно дерзить, ведь она уезжает в новую жизнь, туда, где не будет этой предательницы.

– Я бы хотела извиниться, – голос хозяйки дрожал. – Дело в том, что мы передумали его продавать. Если быть точнее, то покупательница, наверное, уже ничего не сможет купить. Да и незачем ей добро такое. На тот свет дом не унесешь.

– А что случилось? – удивилась Танька.

– Лидию Ивановну вчера увезли в больницу. Ей резко стало плохо. Оказалось, что у нее рак, последняя стадия. Врачи считают, что ей осталось совсем недолго. Шансы выжить ничтожно малы.

От удивления Танька села на чемодан. «Вот оно как, – подумала она. – Все-таки я способна на большее, чем банальные привороты. Неужели порча сработала?»

Хозяйка говорила что-то еще, но Танька уже не слушала. Она пожалела Лидию Ивановну, но понимала, что ничего не в силах изменить, а потом и вовсе переключилась на мысли о новой жизни. Ее воображение рисовало тот самый дом с синими ставнями, очередь из клиентов от крыльца до ворот и пачки денег, которые они ей приносили.

– Таня, вы меня слышите? Ну что же вы молчите? – послышалось в трубке.

– Да, – очнулась Танька от своих мыслей. – Простите, но мы с сыном уезжаем сегодня. Ключи найдете под ковриком.

Она завершила вызов и удалила номер телефона хозяйки, а затем и все остальные контакты. Остались только номера сына и хозяина нового дома.

***

Несмотря на утомительную дорогу в плацкартном вагоне, Танька была бодра. Она твердо шагала по тропе, ведущей в сторону Первой Балочной улицы. Мелкие песчинки то и дело запрыгивали в туфли и начинали колоться. На обочинах, возле окруженных заборами домов, стояли дешевые автомобили. На веревках, натянутых между столбами, сохло белье. Следом плелся сын.

– Мама, а когда мы пойдем купаться в море? – спросил он и подвинул лямки огромного рюкзака ближе к шее.

– Скоро, – кратко бросила Танька.

Солнце еще не вошло в зенит, но уже нещадно палило, и Танька сама мечтала окунуться в прохладную воду. Пока они ехали на автобусе от железнодорожного вокзала Феодосии до нужной остановки, она любовалась городом. Аккуратные клумбы, подстриженные невысокие изгороди из кустарников и яркие дома убедили ее, что она не ошиблась в выборе нового дома.

Из окон автобуса она смотрела на прохожих и радовалась. Курортный городок заполонили туристы. Она была уверена, что среди них найдет с десяток клиентов, а то и больше. Танька думала о том, что начнет с расклейки объявлений на столбах. Напишет на них «Мгновенный приворот», и к ее новому дому тут же выстроится очередь из отдыхающих одиноких девушек. Теперь она знает, что точно способна превратить их курортный роман в долгий счастливый брак, раз ей удалось навести порчу.

Танька задумалась и не заметила, как они с сыном оказались на Первой Балочной улице возле дома номер двадцать. «Наш должен быть перед ним, восемнадцатый», – подумала ведьма. Они вернулись немного назад. Между шестнадцатым и двадцатым домом был кривой, местами завалившийся забор. За ним виднелись останки полуразрушенного и почерневшего после пожара дома. Жить в нем было невозможно.

Танька дрожащей рукой выудила из сумочки телефон и набрала номер хозяина дома. Как только он ответил, связь разъединилась. Батарея полностью разрядилась.

– Что за черт! – воскликнула Танька и вытащила телефон сына из его рюкзака. Она открыла список контактов, но там оказался лишь ее номер. Тут она пожалела, что запрещала сыну дружить с другими детьми. Она не водила его в детский сад и была его единственной подругой.

– Мам, я пить хочу, – заныл сын.

Танька осмотрелась по сторонам и увидела над домами купола храма.

– Пойдем, святой водичкой тебя напоим, – сказала она и потянула сына за рукав футболки.

Они обогнули несколько домов и вошли в ворота небольшой церквушки. Танька перекрестилась и ступила на порог. На глаза навернулись слезы. Она только сейчас поняла, что осталась одна в чужом городе с маленьким ребенком, без денег и знакомых.

В храме царил полумрак. В иконах отражалось пламя свечей. Танька подвела сына к бочонку со святой водой и напоила его, зачерпнув немного стоявшей рядом кружкой. Сама купила свечу и зажгла перед иконой Николая Чудотворца. Она прикрыла глаза, чтобы не показывать слез сыну, но влажные дорожки на щеках все равно выдали ее.

– Мама, не плачь, – сказал сын, и Танька будто очнулась. Она вытерла слезы, вернулась к прилавку со свечами. Старушка в белом платке пересчитывала монеты.

– Чем помочь, милая? – спросила она, подняв голову.

– Где батюшку найти? Исповедаться хочу.

– А вона шта, сейчас позову.

Она ушла в сторону алтаря, но через минуту вернулась на свое место.

– Иди, ждет тебя, – сказала старушка, и Танька, понурив голову, подошла к батюшке. Он немного поворчал, что к исповеди надо готовиться, и спросил, что случилось. И Танька рассказала о том дне, когда к ней пришла Лидия Ивановна. Она раскаивалась, что навела порчу, и после слов о том, что ее новый дом сгорел, разрыдалась. Батюшка все это время молчал, но тут он не выдержал:

– Дочь моя, так ты адрес-то перепутала, – сказал он, и Танька подняла на него округлившиеся глаза.

– Почему вы так думаете? – спросила она.

– Так это ты мне ж деньги-то пересылала. Я тот самый человек, с кем ты договорилась. Живу при церкви, жена померла, а дом пустует. Вот и решил сдать его. А у дома моего номер восемь, а не восемнадцать.

Танька так обрадовалась, что обняла батюшку, но тут же отпрянула и извинилась.

– Но магией негоже тебе, дочка, заниматься. Грешно это, – пригрозил он пальцем.

– Чем же мне зарабатывать на жизнь? – спросила Танька, и ее глаза вновь наполнились слезами.