Динара Давыдова - Венера Милосская. Художественная литература

пыталась выяснить ситуацию, чем все закончилось, где

она, все еще в вертепном аду или все же Святой старец,

Петр, подсобил ей и открыл двери в благоухающий

Эдем. Недалеко на одноэтажном белом здании

виднелись знаки крестов скорой медицинской помощи.

Уже подумывали обратиться к медицинским

работникам. Но тут все-таки отчаянная Венера

доползла, как раненый солдат, до туалета и ее

вывернуло наизнанку несколько раз, ей стало получше,

реальный мир прояснился и стал обретать четкие

очертания.

После этого она еще попыталась посмеяться, и еще

через час она смогла подойти и купить в киоске

two ice

creams, chocolate and vanilla. Дальше погуляли по

мексиканскому каньону в стиле вестерн, в ковбойских

шляпах постреляли из винтовок по мишеням,

почувствовали себя настоящими безбашенными

бандитками. Смелая дочь изъявила желание на

следующий день продолжить прогулку в Авентуре и

еще раз прокатиться на американских горках, ей

безумно понравилось. У Венеры затряслась в разные

стороны бедовая голова на негнущейся от хондроза шеи

в нервном припадке, и с диким воплем команчей она

заголосила: «Нет, нет, только без меня!». И долго еще

эхо повторяло душераздирающий крик по

искусственной долине каньона: нет, нет, только без

меня!

На уроке английского по заданию true or false, Венера

рассказывала историю по американские горки, про

дикий смертельный страх. Когда она начала

повествование про то, как она увидела Святого Петра,

все уже катались от смеха по полу и ржали как лошади.

Венера, запрокинув голову назад, заливисто громко

надрывалась от смеха. По окончании рассказа она

спросила, правда ли это или ложь. Все единогласно

сказали, что правда. Все ждали ответа от Венеры,

отгадали они или нет. Задорная Венера посмотрела на

всех смеющимися глазами, и пухленькие малиновые

губы растянулись в загадочной улыбке, произнесла, что

половина истории правда, а про Святого Петра она

придумала, ей в эти ужасные трагичные минуты жизни

показалось, что она сейчас увидит Святого Петра. Все

заулыбались и спросили, а почему именно Святой Петр?

Она ответила, потому что она была в католической

стране. И подумала, может она своим феерическим

рассказом отговорила кого-нибудь от желания когда-

нибудь прокатиться на стрессовых горках, а может и

наоборот воодушевила. Может кто-то тоже захочет

увидеть седовласого Святого Петра с ключами от рая.

Наступило утро, сонная Венера, сладко потянувшись,

проснулась, и сердце радостно затрепетало: ура, рядом

нет опостылевшего мужа, ура, сейчас у нее новая

любовь. Все самое ужасное позади, впереди только

радость и счастье, она любит, и она любима. Всю свою

горемычную жизнь она искала взаимную любовь, и вот

хрустальная мечта осуществилась. Счастье есть, его не

может не быть.

Так она думала на тот момент. Но, как оказалось, это

было начало ее катастрофического падения в

кромешный мрак.

После развода с пьющим и агрессивным мужем она не

думала связывать себя романтическими отношениями,

слишком еще было свежо предатество. Но в кафе под

роковым названием «Встреча», куда она ходила на

бизнес ланч, она производила грандиозный,

невероятный фурор у представителей мужского пола.

Престарелые денди сыпали прекрасные, порой

недвусмысленные комплименты и рьяно старались

приударить за ней. Один из таких старых, не свободных

сластолюбцев решил брать быка за рога и пригласил

работать в свою вновь открывшуюся фирму, буквально

упав к ее длинным красивым ногам и обещав золотые

горы и россыпи бриллиантов.

Мансур, так его звали, пригласил к себе в офис под

предлогом показать только что закончившийся там

шикарный ремонт. Венера робко переступила порог

офиса и мило повосхищалась новым ремонтом.

За

столом они обсуждали дальнейшее сотрудничество по

работе, и резко он предложил встречаться как

любовники, сказав, что Венера ему очень нравится уже

два года. У Венеры расширились удивленно огромные

зеленые глаза, и она посмотрела сначала на него и

увидела, как на нее вовсю смотрят маленькие

коричневые глазки за толстыми стеклами очков, потом

на дверь, как бы ища ходы к отступлению, и подумала,

может прямо сейчас сбежать. Он мгновенно понял ее

намерение, решил любыми способами уговорить ее и

начал обещать, что все будет хорошо, ни в чем она

нуждаться не будет и будет жить как королева. Устав от

бесконечных ипотек, кредитов, она подумала, почему

бы и нет.

Согласившись под сильным напором мужчины на

любовную встречу, она несколько ошарашенная встала

и пошла к выходу, он пошел ее проводить и около

двери

сильно прижал к себе, она почувствовала, как будто бы

невидимым огромным щупальцем к ней прицепились в

районе солнечного сплетения, в животе у нее разлилась

густая вязкая теплота, будто ей впрыснули сладкого

дурманящего наркотика.

Игра в эмоциональные качели началась практически

сразу, но добрая и все понимающая Венера долго еще

продолжала находиться в любовной эйфории и

оправдывала его, действия, унижающие ее достоинство,

пыталась понять, простить. Вела себя очень корректно,

убеждала себя, что все это не так, он ее любит, ну

сорвался человек, с кем не бывает, но почему-то она-то

не срывалась на нем.

Начались долгие изматывающие отношения, где Венера

постоянно теряла свои эмоциональные и энергетические

ресурсы. То он резко переставал звонить, то звонил и

говорил, чтобы она его не теряла, то начались

сумбурные крики и истеричные вопли в трубке

телефона. Венера находилась в замешательстве и

недоумении, что происходит? Но так как она с детства

привыкла жить в токсичной семье, она привыкла к

таким ненормальным выпадам и еще думала, что это и

есть любовь всей ее жизни. Ну вот же он говорит, что он

близкий человек и много чем помогает. Купил же ей тур

в путешествие по Европе, о котором та давно мечтала.

Но, как оказалось в последующих этапах отношений,

она затрачивала своих усилий и ресурсов больше, чем

он, он требовал все больше и больше, полностью

заполонил ее уже безрадостную жизнь. Начались

бесконечные упреки, почему-то она все время ему была

должна и должна.

Случилось так, что несчастная Венера оказалась в

унизительном рабстве, и ее руки, как у раненой

птицы, безвольно висели плетьми, но она плохо понимала,

что с ней происходит, голова была как в густом вязком